Страшно Упрямый
Шрифт:
Не обращая внимания на то, как пена стекает на его штаны, Бейрут кропотливо протирал ногу бинтом и высматривал, не торчат ли где-то еще другие осколки.
Пройдясь бинтом по стопе и между пальцев, далее он сбросил все использованное себе под ноги и следом открыл какую-то ампулу.
— Это заморозит тебя ненадолго. Иначе будет очень больно. — предупредил он, смахивая с лица слипшиеся от крови пряди волос, которые мешали ему видеть.
— Ладно. Давай. — согласилась я в надежде, что это и правда ослабит боль.
Бейрут вылил ампулу на рану, подождал немного и взялся ощупывать место отёка.
— Ну что? — он потрогал мизинец, сгибая и разгибая его. — Подействовало?
— Да вроде. Немножко лучше. — я отметила, что боль стала меньше, но не прошла полностью.
Тогда Бейрут окунул в спирт пинцет и принялся вытаскивать мелкие осколки, которые впились в стопу.
На всякий случай я закрыла глаза руками, чтобы не видеть всего этого.
— Так. Сейчас намажу.
Спустя минуты две Бейрут отложил пинцет в сторонку и вместо него взял с приборной панели пузырек с зеленкой и ватные палочки.
— Не дергайся только. Будет больно — говори.
— Ага… Ай!
Я совсем не подготовилась к тому, а потому вскрикнула сразу, перед тем, как он бы дотронулся до раны.
— Я боюсь… Может не надо? — представляя, какой адский кошмар будет, если в рану налить спиртосодержащее, я конечно же струсила, ощущая себя маленькой девочкой, которая боится зеленки.
— Я подую. — сказал Бейрут убедительно. — Не бойся.
Бояться я конечно же не прекратила. Успокаивало лишь то, что обезболивающее, вылитое на рану, должно было сработать и в этом случае. По крайней мере, я надеялась, что так произойдет.
Пока я морально готовилась к тому, зажмурив глаза, Бейрут раздвинул мои пальцы и ткнул в рану ватной палочкой, смоченной в зеленке.
— Ай! Больно, больно! — я автоматически задергала ногой.
Словно факелом палящим ткнул, а не ватной палочкой!
— Всё, всё, дую.
— Дуй! — заверещала я, аж затрясло всю. Очень жгло. — Уй… Болит. Дуй ещё…
— Да дую я. Всё, намазал. — в доказательство своих слов, Бейрут выбросил ватную палочку в окно. — Пошевели теперь пальцами. Ничего не мешает?
Поглядела я на свою ногу, зеленую на четверть. Пошевелила. Шевелятся пальцы.
— Спасибо.
— Это еще не всё. Щас заклею, и будет получше.
Залепив рану меж пальцев, Бейрут зафиксировал и отечный мизинец, чтобы тот не двигался, и спросил.
— Ну-с? Как ощущения?
— Жжет. — отвечала я спокойной ноте. Беда миновала.
— Как ожог жжет?
Я кивнула.
— Оно и будет жечь. Ты слой кожи содрала. Вот же… Бедовая.
— Спасибо. Ты мой спаситель.
Бейрут побросал запачканные бинты в пакет и отправил все это дело назад. Затем завел мотор.
Мне показалось, или Бейрут засмущался?
— Не за что. Обращайся. Чем смогу — всегда помогу. Успела хоть сделать то, зачем пошла?
— Успела. Но нам надо остановиться, чтобы тебя полечить.
— Да не надо. Заживет.
— Ну нет. Давай хоть салфеточкой тебя протру.
— Я сам. Отдыхай. Ты многое пережила.
Получив еще и обезболивающие таблетки в придачу, я так и поехала боком, откинувшись спиной на дверь, а нога моя на Бейруте покоилась.
Глядела я на Бейрута. С восхищением и гордостью. На то, как он вытирается. Не оставил меня в беде, не проигнорировал. А взял и позаботился. Спас. На руках донес. И на ранку подул. Не мужчина, а мечта…
Пялилась на него томно и задумчиво, не заботясь о том, как выгляжу со стороны. Я проникалась им. Как будто в него ушла, взахлеб. Это что со мной такое? Любовь? Или от шока не попустило?
— Чтоб я без тебя делала… — вырвалось из меня на выдохе то, о чем как раз подумала.
— И не говори. За тобой — глаз да глаз нужен. Только отвернешься — уже что-то стряслось. Этот упырь не допустит, чтобы мы пересекли границу. Придется снова делать круг. — предупредил он, имея в виду Косорота.
— И куда мы теперь поедем?
— А не знаю. Куда-нибудь.
Исчерпывающий ответ. Максимально. Я в шоке. Но с Бейрутом хоть куда. Только бы одну не оставлял.
— Будем кататься по кругу, пока бензин не кончится?
— У меня есть идея получше. Сегодня давай так, Мария. Если там, куда приедем, будет ванна — уступлю тебе кровать.
— Хочешь поспать в ванне? — удивилась я, не предполагая сей расклад событий.
— Хочу. Но при условии, если там будет ванна.
— А если ванны не будет?
— Тогда с тебя — ужин со мной. Без склок и бабуинов. Давай сегодня как-нибудь проживем без этого, а? Как нормальные люди. Мы с тобой. По рукам?
— По рукам. И Бейрут… — дождавшись, когда он повернется, я попросила. — Не оставляй меня одну больше.
— То есть? Вообще? Или…
— Вообще не оставляй. — прошептала я, смущенно опустив глаза.
Мне удалось поразить Бейрута.
Некоторое время он молчал. Наверняка пытаясь понять, что на меня нашло. Не верил, что мои слова искренни.
— Просишь быть с тобой 24/7. Значит ли это, что ты потеплела ко мне, Мария? — полюбопытствовал он с иронией. — Ну? Говорил я тебе. Говорил, а ты не верила. Полюбишь ты меня, говорил же.
— Не думаю, что это то, о чем ты говоришь. — поспорила я с его утверждением, хоть и сама стала сомневаться в том, что мои чувства — есть не любовь, а что-то принципиально другое. — Но лучше быть с тобой, чем со всеми другими.
— Так и знал. — покивал довольный он.
— Неправда! Я тебя не люблю! — встрепенувшись, я дотянулась до Бейрута и хрястнула его по плечу. — Если я прошу не оставлять меня, — это не значит, что ты добился своего. Просто ты лучше, чем бабка маньячка. И ее внук, который не вызывает у меня доверия. За Косорота — так вообще без комментариев…