Страшные сказки для дочерей кимерийца
Шрифт:
Неплохо. «Драконьим языком» назывались стрелы, которые при попадании в цель взрывались внутри тела жертвы сотнями острейших лезвий и превращали внутренности в кашу. От таких стрел ран не бывает, любое попадание смертельно. «Черный веер» добавлял каждому осколку еще и каплю мгновенно действующего яда. Предусмотрительно. Даже, пожалуй, слишком. Но кто сказал, что крайняя предусмотрительность — это плохо?.. Молод, ретив, решителен, предусмотрителен и умен — вон какую штуку задумал и уже почти что провернул! Если, конечно, сумеет он сам уцелеть в завтрашней мясорубке…
— Как он предполагает
— Все продумано — его там не будет. Сегодня он примет участие в состязаниях и получит травму — несерьезную, но довольно болезненную. Завтра не самое главное торжество, его отсутствие не будет таким уж вызывающим… Тебе, кстати, тоже \предложат остаться в замке…
О?! А это уже интересно. У мальчика, похоже, далеко идущие планы. Любопытно будет ознакомиться. Ведь в эту игру всегда куда интереснее играть вдвоем… особенно если твой партнер пребывает в приятном заблуждении, что настоящий игрок тут только он, а остальные — пешки, и ты в том числе.
Нет, с какой стороны ни посмотри — будущее с Селигом в роли короля всего объединенного Шема кажется не таким уж и мрачным. Да, конечно, он горяч и амбициозен, но тут его ожидает большой сюрприз, поскольку правители соседних стран тоже не тюфяки, сеном набитые. К тому же молод он — потому и горяч. С возрастом образумится. Особенно, если жену ему подходящую подобрать… со всех точек зрения подходящую. Хм-м… Атенаис он, кажется, понравился вчера? Ну-ну…
Столы во дворе были поставлены кольцом вокруг предназначенной для состязаний арены, да к тому же на возвышении. И потому, чтобы увидеть Селига, Конану не надо было даже головы поворачивать.
Красивый мальчик. Чересчур изнеженный, может быть, но не всем же быть грубыми варварами! Служанка сказала, что он сегодня почти полдня провел в обществе Лайне и даже брошку ей подарил. Значит, еще и терпеливый — не всякий выдержит эту мелкую ехидную заразу так долго и не сорвется. И умный — стремится заранее заручится расположением если не будущего тестя, то хотя бы свояченицы. Не худший вариант зятя.
Вот только…
Асгалун.
Конан засопел, пытаясь устроиться в кресле поудобнее. Ничего, не обратят внимания или примут за стариковское кряхтение. Если бы еще не так сильно болели затекшие ноги…
Все, кто сейчас находится в этом дворе, к завтрашнему вечеру будут, скорее всего, уже мертвы. Все эти веселые ребята, смеющиеся, поздравляющие друг друга с победой, пьющие вино и подмигивающие служанкам. Зиллах, что-то говорящий своей маленькой жене, серой и незаметной, как мышка, и с такой же испуганной улыбкой. Сидящий с ним рядом Закарис, суровый и мрачный даже сейчас, при общем веселье — уж его-то смерть Селигу необходима до зарезу, наверняка лично проследит или даже руку приложит, никаким случайностям не доверив. Два молодых мелкопоместных барона, хорошенько подвыпившие и потому сцепившиеся в кулачном поединке наподобие простонародья — потные, грязные и довольные донельзя. Десяток их друзей, подбадривающих поединщиков радостными воплями, в которых уже не важно, кто за кого болеет. Служанка, что улыбаясь поправляет плед на его ногах. Радостный охранник Зиллаха, тот, что не один проведет свою последнюю ночь, еще не зная, что она — последняя…
Воины
Да, но захочешь ли ты отдать свою дочь в жены человеку, который уже пожертвовал целым городом ради удовлетворения своей жажды власти?..
*
Зрители взорвались восторженными воплями — один из борцов сумел сбить своего противника с ног и теперь уселся на него верхом так, что тот не мог вывернуться и вынужден был сдаться. Осыпаемые дружественными насмешками и сами зубоскаля в ответ, молодые бароны отошли в дальний угол двора, куда уже спешили слуги с мокрыми полотенцами и чистой одеждой. Конан сделал вид, что закашлялся, прикрыл рот рукой — хотя шум стоял такой, что можно было вполне обойтись и без этих ухищрений. Говорить из-за шума ему пришлось почти в полный голос, но ждать, когда все слегка утихомирится, он не хотел.
Решение было принято и действовать следовало быстро.
— Поговори с Закарисом. Скажи, что Конан просит его и его брата… так и скажи — его брата — обязательно зайти. Неофициально, но обязательно. Попозже. Пусть уж уважат старика… Ты достал мой меч?
— Извини. Я не смог добраться до наших сумок — конюшню охраняет цыгу, с ним разговаривать бесполезно.
— Хорошо. Это — тоже вечером. Думай. К тому времени, когда мы вчетвером встретимся, у нас с тобой должны быть не только доказательства заговора, но и хорошо продуманные меры по его преодолению.
Квентий кивнул, уже почти не скрываясь, оскалился в радостной улыбке и скользнул за спину Конана и дальше, вдоль ряда столов. Конан остался сидеть, опираясь локтями на задранные колени, сцепив руки в замок и уткнувшись в него подбородком. Поверх сцепленных пальцев он разглядывал гостей и хозяев замка, соображая, кого бы еще можно было привлечь на свою сторону, и привлечь быстро, без долгих объяснений и убеждений в том, что всё это — не старческие бредни.
Пока он еще не был точно уверен в том, как именно справятся они завтра с подкинутой им задачкой, но сомнений в том, что так или иначе, но они таки справятся — таких сомнений у него не было.
Ну, почти не было.
Просто схватить Селига и попытаться припереть его к стенке — не выход. Он от всего отопрется, доказательства слишком шаткие. Единственный шанс — захватить арбалетчика живым и доказать, что его подослал именно король Шушана. Вряд ли это окажется слишком просто — Селиг не такой глупец, чтобы посылать на подобное дело своего человека. Это будет какой-нибудь вольный стрелок, которому хорошо заплатили. И, если Конан не ошибается в оценке характера молодого шушанского интригана — тот, кто заплатил потенциальному убийце, тоже не будет иметь к Селигу ни малейшего отношения. Но захватить стрелка все равно необходимо, и захватить живым. Он — единственная реальная ниточка.