Страшные сказки на ночь
Шрифт:
Скуля и рыдая, я опять оторвала с мешочка кусок ткани и принялась отдирать этих паразитов с моего многострадального тела. Снимая их с себя, я давила эту гадость пяткой второй ноги. Закончился противный сбор «урожая» нескоро. Пиявки никак не хотели отлипать по собственному желанию.
Когда я оторвала и раздавила всех кровососов, солнце уже перешло середину неба и катилось на убыль. Тяжело вздохнув, я снова нагрузилась мешочками и рыбой. Осторожно ступая двумя ранеными в неравных боях ногами, пошла по тропинке назад, стараясь не реветь от боли и чувства своей полной никчемности.
К лагерю я все-таки вышла. Спустя довольно продолжительное время. Стоило мне показаться в поле зрения, как Vetka начала хохотать. Да, выглядела я живописно. Вся в вонючей жиже, волосы слиплись от пота и торчат во все стороны. Лицо распухло от слез и скорее всего, перемазано грязью. И апофеозом всего были мои ноги. Одна обутая, а другая — в драном носке и облепленная непонятно чем от пальцев до колена.
Я спокойно прошла к костру, стараясь вообще не обращать внимания на ржущую попутчицу. Скинула свои трофеи: примятые грибы, раздавленные в пюре ягоды и избитую до смерти рыбину. И присела на свою еловую лежанку. От стрессов и тягот сегодняшнего дня, ноги тряслись. Поскольку я еще не ела, то и сил у меня осталось только на то, чтобы снять второй кроссовок и лечь, глядя на верхушки сосен, сквозь которые едва пробивалось небо.
Vetka, перестав смеяться, быстренько все разобрала и, буквально через считанные минуты, на полянке запахло вареной рыбой. Она подошла ко мне, протянув чашку с каким-то компотом и кусок черствого хлеба. Я накинулась на это все с благодарностью и аппетитом. По ходу дела, рассказывая о своих приключениях, но старательно приукрашая собственное поведение.
Много позже, когда я сменила штаны и обувь на те, что мне щедро дала Vetka, мы сели ужинать. Оооо, что это был за ужин! Уха была жирной и сладкой, губы просто слипались. А мясоооо. Вскормленная моим потом и кровью рыба была сочной и нежной, распадаясь во рту на меленькие кусочки. Я за всю свою жизнь, даже в самых дорогих ресторанах, не ела такой вкуснятины.
— Завтра выдвигаемся — начала разговор Vetka, когда мы сидели возле костра и пили горячий компот — и так сильно тут задержались. Продукты у нас есть, рыбы хватит еще на два супа, так что не бедствуем. Пойдем в сторону реки, где ты была. Нам не мешает помыться, если повезет, поймаем на живца еще пару рыбин.
Вот убила бы ее, будь у меня сейчас силы! Но я только устало посмотрела на нее взглядом «убейся об землю» и ничего не сказала.
— Ладно, цветочек, в благодарность за добытое пропитание, до 3 часов сегодня дежурю я. А ты тогда до утра. Сейчас ляг, поспи, а то вид у тебя, как в моих любимых ужастиках про зомби.
Спорить я не стала. Растянулась во весь рост на лежанке и уже почти погружалась в сон, как в ухе стрельнуло. Вот… ёлки! Забыла про очки опыта. Нажала кнопку меню. Высветились уже знакомые буквы. Сразу увидела, радующие меня изменения.
«Ник Роза, 2 уровень».
«Здоровье 550/600», «Манна 200/200», «Выносливость 220/200».
«Сила — 5»
«Ловкость — 3»
«Скорость — 2»
«Интеллект- 5»
«Харизма — 3»
«Особые умения — Везунчик от Бога — 8»
Ниже было написано:
'У вас есть не вложенные очки характеристик. За уничтожение рыбы- потрошитель — 5 очков, за уничтожение пиявок — 2 очка. Добавлены 2 очка умения Везунчик от Бога (попала в болото не поврежденной ногой + 1, избежала заражения личинками Гистафиды +1).
Какими, какими личинками?? О, Божечки!
Так, ладно, о заражении думать не буду, и так нервы на пределе. Нужно вложить очки. Куда? Долго смотрю и думаю, потом опять думаю. И, наконец, решаюсь вложить в… Харизму. Ну а что? Какой из меня боец? А если есть возможность хоть как-то избежать боя, то я только за. И харизма, как по мне, вполне способна в этом помочь. Итого получается:
«Сила — 5»
«Ловкость — 3»
«Скорость — 2»
«Интеллект- 5»
«Харизма — 10»
«Особые умения — Везунчик от Бога — 8».
Вроде, неплохо. А теперь спать. Vetka не даст мне отдохнуть ни минутой больше, назначенного времени.
Улеглась поудобнее на еловом лежаке. В животе ласково булькала уха из плотоядной рыбки, на небе подмигивали звезды, от ветра шумели сосны. Но я на эту пастораль больше не куплюсь! Пиявки и личинки, они только и ждут, когда ты расслабишься! Да!
Глава 4
«Для того и живут на свете пауки, чтобы плести паутину. Под Большим Зеленым Папоротником сидел длинноногий Паук и ждал, когда в его сети попадется муха».
О. Степнова «Сказки сибирского леса».
Как и обещала, Vetka разбудила меня ровно в 3 пополуночи. Я еще не успела встать, а она уже улеглась и, скорее всего, уснула. Подбросив побольше дров, я уселась возле костра. Размотала импровизированный бинт с раны и несказанно удивилась. Кожа на большом пальце нарастала! Конечно, до своего обычного вида ему еще было далеко, но и так удручающе, как вчера, палец уже не выглядел. Ну, хоть какая-то хорошая новость.
Промыв рану водой и замотав чистой тряпочкой, обула выданные моей попутчицей ботинки. Если вдруг опять начнутся какие-то поползновения в нашу сторону лучше, если я не буду бегать босая. Потому как, не взирая на свою «везучесть», рискую напороться еще на какую-нибудь гадость.
Но в этот раз все прошло спокойно. Солнце поднималось неспешно, окрашивая деревья в красно-оранжевый цвет. Опять запели проснувшиеся птицы. Я разогрела оставшуюся в казанке вчерашнюю уху. От сладкого рыбного запаха проснулась Vetka, потянувшись всем телом до хруста. Бодро подскочила, кинув свою еловую подстилку в костер, вызвав сотню искр и сноп огня. Мы быстренько поели. Сожгли и мой лежак, собрали сумки и пошли.
Я шла впереди, показывая направление к речке. Vetka так и не отказалась от своего первоначального плана помыться там и поймать еще рыбешек. Но, честно говоря, нам действительно очень нужно было помыться, особенно мне. У меня уже все чесалось от грязи.
Мылись мы по очереди. Сначала — Vetka, а потом — я. На удивление, никто не приплыл нами полакомиться. Что меня очень порадовало, а мою попутчицу с садистскими замашками, огорчило.
Чистенькие и довольные жизнью, мы пошли дальше, обогнув озеро справа, миновали пшеничное поле и снова углубились в лес, теперь уже лиственный.