Страсть и цветок
Шрифт:
Перед ними выросла стена. Князь сильным движением распахнул ворота.
Обширный, усеянный цветами сад, в котором они оказались, освещали подвешенные к ветвям деревьев фонарики.
Зрелище было до того чарующим, что вполне могло сойти за сцену из «Золушки». Локита внимала ему с радостным восхищением, пока вдруг не почувствовала, что взгляд князя устремлен прямо на нее.
— Мы бесконечно благодарны вам, — резким голосом заговорила мисс Андерсон, как бы желая привлечь внимание к своей особе. — Однако сейчас мы хотели бы просить ваше
— Есть причины, по которым вам не следует так торопиться, — спокойно ответил ей князь.
— Что же это за причины? — осведомилась мисс Андерсон.
— Едва ли те трое, что вас похитили, играют главную роль в этой истории. Кто бы ни был их вдохновитель, он, полагаю, должен будет заявиться чуть позже, чтобы уведомить вас о сумме выкупа, на которую он рассчитывает, и предложить вам подписать чек.
Локита задержала дыхание.
— А если бы мы… отказались?
— Тогда бы они стали удерживать вас здесь, пока вы им не уплатите. Подозреваю, что они заставили бы вас просидеть в той пустой комнате до часа открытия банков, когда можно получить по чеку наличные.
Тем временем они подошли к дому; он повел их вверх по широкой лестнице с мраморными ступенями, которая заканчивалась террасой, мерцающей в лучах золотистого света, что падал на нее из больших стеклянных дверей.
Сотни свечей, пылавших в хрустальных люстрах, своим сиянием придавали куда большее очарование, чем то можно было ожидать от света газовых фонарей, изумительной мебели, изысканной живописи, изящнейшим безделушкам, в изобилии расставленным на поверхности столиков. — Могу я просить вас почтить своим присутствием этот дом? — поклонился князь. — Мне остается лишь сожалеть, милые леди, что для того, чтобы переступить его порог, вам пришлось пережить столько неудобств.
— У вашего высочества необыкновенный дом, — прошептала Локита.
Князь не ответил, но посмотрел на нее так пристально, что Локите стало не по себе.
В дверях появился слуга. Князь отдал ему распоряжение по-русски, и тот удалился.
— Прошу вас, садитесь, — учтиво предложил он, снова переходя на английский.
Мисс Андерсон присела на край кресла, выпрямившись как стрела, словно готова была в любую минуту подняться и устремиться по направлению к дому.
Локита распустила узелки на вороте своего бархатного плаща. Князь подхватил его и положил на спинку кресла в углу комнаты.
— Можно взглянуть на эти прекрасные вещицы? — с детской живостью спросила она.
— Вы окажете мне честь.
Она подошла к заставленному табакерками столику. Ценность многих из них измерялась не только их совершенным исполнением и солидной стоимостью. В них чувствовалось дыхание истории.
Некоторые табакерки были украшены миниатюрами с изображением Екатерины Великой и бриллиантовым узорочьем, на других были портреты царей и каких-то красавцев, очевидно, как решила Локита, предков князя Ивана.
Изысканные эмали, оправы из драгоценных камней, гравировка были так неизъяснимо прекрасны, что во многом превосходили творения, виденные ею в музейных залах.
Она с нежностью проводила по ним пальцем, надеясь, что таким образом сумеет сохранить воспоминание, когда это чудесное видение исчезнет.
Слуги тем временем внесли круглый стол, покрыли его сукном с венецианским кружевом и приготовили три прибора для ужина.
Появились золотые блюда с запечатленным на них гербовым щитом князя, хрустальные бокалы с позолоченными краями, ведерко для охлаждения вина, также с позолотой, в котором плескалось с полдюжины бутылок.
Князь пригласил обеих дам к столу. Слуги подали икру, уложенную в большую вазу и окруженную со всех сторон бело-голубыми льдинками.
Предложили водки, от которой и мисс Андерсон, и Локита отказались.
— Вам стоит выпить немного шампанского, — сказал князь. — Не сомневаюсь, милые леди, что это необходимо после того потрясения, которое вы испытали.
Мисс Андерсон, казалось, и сейчас готова была отказаться; потом, словно бы убежденная переливами золотистого напитка в гравированном хрустале бокала, поднесла его к губам.
— Я редко пью шампанское, — сказала Локита.
Она однажды попробовала его во время встречи с отцом и была немного разочарована после стольких слышанных ею восхвалений «вину счастья» и «нектару богов».
Князь улыбнулся:
— После того как жизнь заставит вас испытать целую гамму переживаний, вы придете к выводу, что из всех вин на свете одно лишь шампанское способно помочь вам поделиться радостью или унять тоску. Сегодня же я пью с радостью и гордостью оттого, что дом мой посетили две очаровательные леди.
Хотя слово «леди» было употреблено во множественном числе, он остановил свой взгляд на Локите.
И пока слуги вносили одно за другим экзотические блюда, которые, как ни странно, были к тому времени уже готовы — хотя Локита и предположила, что князь ранее приказал приготовить их для себя, — хозяин с необыкновенным радушием занимал их беседой.
Обращаясь к мисс Андерсон, он обнаружил всю меру своего пресловутого обаяния и с прозорливостью ясновидца всякий раз отыскивал интересующие ее темы.
Он ни разу не коснулся щекотливых вопросов; он говорил так, словно находился в салоне в окружении парижских интеллектуалов.
Ни одной женщине, в каком бы возрасте она ни была, какими бы предубеждениями себя ни ограждала, не под силу устоять против столь коварно завуалированной лести.
Когда трапеза близилась к завершению, мисс Андерсон уже вовсю смеялась и отвечала князю так, что Локита то и дело поглядывала на нее широко раскрытыми глазами.
Никогда до этого ей не приходилось видеть Энди столь воодушевленной и, в сущности, такой внезапно помолодевшей. Покров прожитых лет, казалось, упал с ее лица, изгладились скорбные морщины.