Страсть окаянная
Шрифт:
Людмила с иронической улыбкой украдкой посмотрела на Тимофея.
– Вы слушайте, слушайте, Людочка! – снова привлек внимание официантки Петр Павлович. – Еще Гиппократ сказал, что пища должна быть лекарством. Так что вы, можно сказать, занимаетесь врачеванием!
– Да куда уж нам! – Служительница кафе махнула ручкой. На пальцах красовались перстни с массивными камнями.
– Ан, нет! Так не выйдет, милочка, – похоже было, что Мелихов находился в отличнейшем расположении духа. – Ну, да ладно, несите нам поесть и выпить.
– Хорошо! – Людмила снова улыбнулась, но на этот раз она посмотрела на назидательного клиента.
– Ну, что скажешь, Тимофей? – Мелихов подождал, когда официантка удалится от столика. – Что у нас?.. Так сказать, с кадрами?
Тимофей несколько секунд потянул с ответом.
– Петр, ты же знаешь, мне нечего тебе сказать. У нас не было новых людей за прошедшую неделю.
Мелихов сменил позу. Теперь он облокотился о стол, а ноги скрестил, выдвинув их вперед.
– Нужны люди, Тимофей. Я не могу начать новый проект... Медлить больше нельзя. – Петр Павлович потянулся к коробочке с зубочистками, которая стояла на середине стола.
– Константин? Что этот парень? Ты говорил, что проверишь его.
– Нет, Петр. Даже не думай. Я не готов передать его тебе.
– Но прошла неделя, как мы и условились...
– Петр, – Тимофей слегка пристукнул раскрытой ладонью по крышке стола. – Ты же меня знаешь, – он бросил взгляд на лицо собеседника. – Я буду играть только наверняка. Константин – непроверенный человек. Я не могу на него ставить. Я тебя когда-нибудь подводил?
– Нет, – Мелихов повел головой из стороны в сторону.
– Ну, так что же? Где я возьму тебе людей? Я не доверяю этому Константину. Что хочешь делай, но я его тебе не рекомендовал бы.
– Ну, ладно, ладно! – Петр Павлович слегка потрепал Арканова по плечу. – Никогда не надо так распаляться. Ты не перед камерой. Это там нужны шекспировские страсти. А здесь – холодный расчет и ледяная голова. Я тебя и так понял. Ты не доверяешь этому парню. Так?
Тимофей не успел ответить. К столику подошла официантка. Она расставила на столике напитки. Черный дымящийся кофе Тимофея завидно попахивал свежемолотыми зернами. Перед Мелиховым Людмила поставила пол-литровую кружку томатного сока.
– Кстати, кофе – тоже вреден, – предупредил Мелихов. – Негативно отражается на нервной системе.
– Почему? – Тимофей сделал маленький глоток ароматного напитка.
– Потому что, как и любой другой искусственный стимулятор – наркотик, например, – он возбуждает нервные центры. После окончания его действия эти нервные центры тормозятся еще больше, чем были до того, как ты выпил кофе. И так постоянно.
– Слушай, с тобой поговоришь – жить нельзя, – недовольно протянул Арканов. – И как только ты наедаешься своими салатами и соками?
– Ну, во-первых, я ем все раздельно. А, во-вторых, я думаю. Постоянно. Слушай. У меня созрел план! У тебя есть двое тех, в ком ты более или менее уверен? Новички, все равно кто... Кто тебе не очень нужен.
Тимофей опустил чашку с кофе на блюдце.
– Есть. Парень один. Виктор. Неплохо работает...
– Еще, – потребовал Мелихов.
– Девушка есть одна. Она меня напрягает. В личном плане. Забирай ее...
– Что за девушка? – поинтересовался Петр Павлович.
– Ну, у нее в отношении меня какие-то загоны на пустом месте. Знаешь, как это бывает...
– У тебя были с ней личные отношения?
– Да какие там отношения! Так, встретились пару раз... У нее глобальные идеи в отношении нашей связи! Никак не могу от нее отвязаться. Хочешь, ее забирай. Нормально сработала несколько раз.
– Хорошо, – Петр посмотрел на официантку, которая появилась у столика с подносом.
– Ваш бефстроганов и овощное рагу из баклажан, – сказала она.
Мелихов поблагодарил Людмилу кивком головы. Через мгновение она уже убиралась на соседнем столике, который только что освободили двое примелькавшихся на экране актеров.
– А с Константином они знакомы? – Мелихов взял в руки вилку и нож.
Тимофей отхлебнул кофе.
– Кажется, да. А что за идея у тебя?
– Я буду следующим клиентом.
Возможно, впервые за все время их знакомства на лице Арканова появилось неподдельное изумление.
– Нет, Василий, я не поеду на открытие, – Войтович сидел в гостиной дома на Рублевке в обществе своего поверенного Василия Жукова. – А что касается самой регаты... Посмотрим. Что по экипажу?
– Ребята готовы. Будут бороться за победу.
Войтович посмотрел на собеседника скучающим взглядом.
– Пятьдесят миллионов евро я инвестировал в эту команду в прошлом году. Ты присутствовал на тренерском штабе? Что им еще нужно?
– Ничего, – ответил Жуков. – Не трогай ты их перед гонкой, Максим. Все планы выполнены. Теперь все равно уже ничего не изменишь. В четверг начинаются сборы в Италии. После этого состоится тренерский штаб. Назначим любую дату. Сейчас уже поздно что-либо менять. А делать выводы – рано.
– Ну, посмотрим, сколько нам принесет регата, – поморщился Войтович. – Но, честно говоря, я и Юле то же самое сказал. Я разочарован в подобном вложении средств. Не важно, денег убавляется или прибавляется. Эффект один и тот же. Надо искать что-то другое... Все не то! Неинтересно, а когда пропадает интерес, дело можно смело продавать. Моя интуиция меня еще никогда не подводила.
Василий взял со стола коньячную бутылку.
– Есть предложение о невыгодном, но благородном вложении средств... Займись меценатством. – Жуков залпом выпил коньяк.