Страсти-мордасти
Шрифт:
Естественно, первое, что пришло мне в голову: действительно ли Георг Дзелава и Зураб Цанава одно и то же лицо. Это было очень важно и практически давало ответ на многие другие вопросы, но как это проверить? Ведь вряд ли у матери девушки хранятся фотографии этого развратника, а других способов это выяснить у нас нет.
«А может, все же выяснить у Ширин про фотографии, язык ведь не отвалится?» – спросила я сама у себя, а когда в комнате появилась хозяйка, сразу обратилась к ней:
– Ширин, скажите, а у вас случайно не осталось фотографии этого парня? Я, конечно, понимаю, что вопрос
– Ничего, ничего, – успокоила меня женщина. – А фотокарточка у меня действительно есть. Храню на память вырезку из газеты, где на фотографии – этот зверь за решеткой. Хотите, сейчас принесу?..
– Если несложно, – обрадовалась я.
Ширин вновь исчезла в одной из комнат, а потом вынесла старый, потрепанный пакет, в котором лежали какие-то бумажки. Затем села напротив, достала кусок газеты и протянула мне.
Я торопливо посмотрела на него. С газетного снимка на меня смотрело вовсе не страшное, не зверское лицо, а напротив – унылое, убитое горем. У меня даже создалось впечатление, что этот парень раскаялся в содеянном, хотя поверить в это после рассказа скорбящей до нынешнего дня матери было сложно.
– Это он? – на всякий случай уточнила я.
Ширин просто молча кивнула. И тогда я вновь спросила:
– Могу я на время взять эту фотографию, чтобы кое-что проверить? Потом я обязательно вам ее верну.
– Если это так необходимо, возьмите, – сразу же согласилась женщина. – А возвращать… – она сделала паузу. – …вовсе не обязательно, мне она больше не нужна.
Мы вновь замолчали, но на этот раз затянувшуюся паузу нарушила сама хозяйка дома, пригласив нас выпить кофе. Я взяла со столика дымящуюся чашечку и сделала маленький глоток. Ароматная жидкость прокатилась по всему телу, наполняя его приятным теплом.
Так, почти в тишине, каждый со своими мыслями, мы и допили кофе, потом я поблагодарила Ширин и пообещала, что обязательно сообщу ей о том, как идет дело. Мы с Виктором вышли на улицу и пошли к машине.
Не успели мы даже выйти на дорогу, как откуда ни возьмись появилась Маринка и накинулась на нас чуть ли не с кулаками.
– Вы, двое, – зло закричала она. – Вы знаете, который час? Мы тут уже чуть с ума не сошли от жары, вылакали всю воду и теперь умираем, а им хоть бы что. Вы что, пешком в другой конец города, что ли, ходили? Даже я и то…
– А потише можно? – демонстративно зажав руками свои уши, попросила я.
– Потише? – еще громче заорала Маринка. – Да я сейчас и не так кричать буду, я…
Покричать, правда, ей не удалось – Виктор, никогда не терпевший никакого шума, просто взял Маринку за талию, поднял ее в воздух и подержал так пару минут. Этого хватило для того, чтобы она заткнулась. Короче, дальше мы уже возвращались к моей «ладушке» в тишине. Маринка тащилась сзади и лишь что-то бурчала себе под нос.
– Что-то вы задерживаетесь, Ольга Юрьевна, – заметил Кряжимский, как только мы с Виктором подошли, и очень пристально посмотрел мне в лицо, как всегда, пытаясь определить сам, есть ли результаты. – Насколько удачным оказался ваш поход?
– Пока не знаю, но результаты есть, – коротко ответила я и сразу села на свое место.
Остальные тоже поспешили в машину. И только когда Виктор поехал, я принялась пересказывать все то, что нам с ним удалось узнать. Все, включая Маринку, слушали молча. И лишь когда я замолчала, то по салону моей «ладушки» прокатился тяжелый вздох.
– Вот тебе и раз, – заявила Маринка. – Кто бы мог подумать, что тут все так запутано. Получается, этот тип теперь вышел на свободу и стал мочить всех подряд.
– Нет, не всех, – попытался было возразить Кряжимский, но та и слушать его не стала.
– Нет, это мыслимо ли, убить мужика лишь затем, чтобы заполучить себе его женушку, – выдала Маринка свое собственное мнение на этот счет.
Я даже рот открыла, так как мне лично ничего подобного на ум не приходило. Пришлось пояснить Маринке, что раз сам Сочников перед смертью просил прощения у жены, то дело вовсе не в ней, а в нем самом.
– Стойте, стойте, Ольга Юрьевна, – внезапно остановил меня Кряжимский. – Вы сказали, что Сочникова Зураб убил не из-за жены, и это верно. Мне даже кажется, что тут замешана именно Карина; правда, как именно, я пока понять не могу.
– А почему это она должна быть замешана? – спросил Ромка. – Может, у нее или ее парня кинжал украли.
– Все может быть, – задумчиво протянул Сергей Иванович, а потом сразу продолжил свои рассуждения: – Карина непременно должна быть замешана во всем, да и Сочников, скорее всего, являлся другом этого самого Зураба. Вполне возможно, что именно эту девушку они и не поделили.
– Ага, тогда зачем этому вашему Зурабу было убивать Сочникова, если она выбрала его? – встряла Маринка. – Логичнее было бы наоборот.
– Ревность или зависть – одно из двух, – как бы не услышав Маринкиных слов, произнесла я. – Как бы проверить?
– Может, поедем домой? – сказал Ромка. – Я есть хочу.
– Я – за, – тут же поддержала его Маринка.
– Хорошо, едем, – не стала с ними спорить я, решив, когда приедем в гостиницу, показать горничной фотографию Зураба и выяснить, он ли назывался Георгом.
Путь до гостиницы, как и всегда, показался нам всем намного короче, чем от нее до города.
– Дом, милый дом, – чуть ли не запела Маринка, когда мы стали приближаться к ставшей нам уже родной гостинице.
Теперь она уже никому из нас не казалась такой ужасной, как в день приезда, а наоборот – представлялась милой и уютной. Только сейчас в ней почему-то было слишком много народу – это я заметила по тому, сколько машин теснилось в округе.
– А это что, новый наплыв отдыхающих? – спросил Ромка.
– Вряд ли, – успокоил нас всех Кряжимский. – Скорее всего, родственники убитого слетелись, как вороны на падаль.
– Теперь все разворуют, – уверенно добавил Ромка.
Виктор остановил машину возле входа, выгрузил нас всех из нее и поехал ставить на стоянку. Мы же торопливо направились в долгожданную тень, начиная уже ненавидеть это жгучее солнце. В гостиной на первом этаже, как мы и полагали, оказалось полным-полно народу – в основном мужчин, которые занимали сразу несколько столиков и тихо о чем-то перешептывались. Я лишь мельком взглянула на них и попросила Маринку пойти наверх и приготовить мне кофе, пока я буду общаться с Викторией.