Страсти-мордасти
Шрифт:
– Не зачем-то, а чтобы убить, – принялась поправлять меня Маринка. – И убил.
– Верно. Еще мы можем предположить, что планировал он убийство давно, потому и имя сказал не свое, чтобы потом его найти не смогли. А в тот раз, когда я нашла Сабину в ванной возле тела мужа, была первая, неудачная попытка. Все складывается вроде бы.
– Ага, складываться-то складывается, а вот как ты теперь этого типа искать собираешься? – с ходу спросила Маринка. – Сомневаюсь, что он рискнет еще раз сюда нос сунуть. Да и потом, вдруг это не он? Ты же не знаешь, с какого времени он стал встречаться с той девушкой.
– А мне это и не надо знать – я собираюсь прямо сейчас выяснить у охранника, был ли в гостинице этот Георг в тот день, когда мы приехали и произошло первое преступление, – заявила я и даже встала, чтобы пойти выполнять задуманное.
Но тут неожиданно меня окликнул Ромка и попросил:
– Ольга Юрьевна, а можно я схожу?
– Ну, – задумчиво протянула я, не зная, что сказать.
– Нет, нельзя, – ответила за меня Маринка, – мал еще.
– У меня уже скоро день рождения, – шмыгнув носом, напомнил Ромка. – И я не тупой.
– Ну что ж, будем считать, что это твое боевое крещение, – неожиданно приняла я решение и сразу принялась объяснять Ромке, что именно он должен сделать.
Ромка молча меня выслушал и мигом исчез за дверью. Вернулся он быстро, с ходу, еще даже не закрыв за собой дверь, выкрикнул:
– Был, был он тогда. Он убийца.
– Э, ты людей-то в коридоре не пугай, – попросила Маринка.
Ромка быстро захлопнул за собой дверь и еще раз повторил то же самое.
– Ну вот, – произнесла я. – Теперь у нас всего один подозреваемый, и пока все против него.
– Да, только вот как его найти, этого самого подозреваемого?.. – как всегда принялась нагнетать обстановку Маринка. – Нет его. Это называется – ищи ветра в поле.
– Найти-то его наверняка можно, просто надо хорошенько поискать, – сказал Кряжимский. – И хорошо подумать.
После вчерашнего трудного для нас всех вечера, когда мы ломали головы над тем, кто же мог убить мужа Сабины, проснуться рано никто не смог. Маринка по нашим лицам сразу поняла, что ехать никто никуда пока не намерен, и начала возмущаться:
– Это что за отпуск такой? Вы что сюда, расследованиями приехали заниматься, в Тарасове их, что ли, вам мало? Айда на пляж.
– Значит, для тебя пляж куда важнее судьбы человека? – холодно спросила я и пристально посмотрела на Маринку.
– Нет, но… – засмущалась она.
– Тогда не ворчи, а лучше давай думай, как найти этого самого Георга.
– Я вам что, энциклопедия ходячая, – сразу отмахнулась Широкова. – Такие вопросы не ко мне, а вон к Сергею Ивановичу, у него это дело лучше получается.
– Не всегда, – смущенно проговорил Кряжимский. – Как раз сейчас ничего на ум не приходит. Всю ночь почти не спал, думал, но – увы…
– Хорошо, – сказала я. – Думаю, надо еще раз навестить изготовившего кинжал и попытаться выжать из него хоть какую-то дополнительную информацию. Может, он все же вспомнит, как звали ту девушку или хотя бы для кого она делала кинжал.
– Значит, прямо сейчас едем к нему? – стал уточнять дальнейшие действия Кряжимский.
Я кивнула и принялась собираться. Быстренько закрутила волосы в жгут и заколола на затылке, подправила макияж. Остальные тоже не сидели на месте. Ромка, зная свои обязанности, побежал наполнять пластмассовые бутылки водой. Виктор, конечно же, занялся машиной. Кряжимский просто пошел с ним за компанию, а вот Маринка…
А про нее отдельный разговор. Она заявила, что никуда не поедет. Я сразу же спросила:
– И чем же ты собираешься заняться?
– Поеду на пляж, – без зазрения совести заявила эта вертихвостка.
– Да? И у тебя хватит совести отдыхать, когда все остальные будут работать?
– Ну знаете, – сразу надулась Маринка, – мы сюда не работать ехали, а именно отдыхать. И не надо на меня смотреть так, будто я худшее создание на земле.
– Это еще мягко сказано, – вставила я. – Худшие создания, по крайней мере, не меняют своего решения и если уж начали что-то делать, то доводят до конца.
Маринка что-то тихо заворчала себе под нос, резко встала, потопталась на месте, а потом выдала:
– Ну ладно уж, еду.
Сделала одолжение. Хорошо еще, что за это денег не попросила.
Мы вышли из гостиницы, загрузились в мою любимую «ладушку» и покатили к Сочи. Дорога туда нам уже была хорошо знакома, работа с картой более не требовалась, и я могла спокойно наслаждаться мерным покачиванием машины на гладкой дороге. Виктор включил приемник, так что оставалось лишь закрыть глаза и почувствовать себя почти в раю.
Но только «почти», так как Маринка все же поехала с нами, а когда она рядом, о тишине и спокойствии можно забыть. Маринка минуты не может провести молча.
– А этот старик, он носит папаху? – полюбопытствовала она.
– Нет, – коротко ответила я.
– А палка – ну такая, на конце загнутая – у него есть? – не унималась Широкова.
– Нет, – еще раз повторила я и тихонько вздохнула, понимая, что зря уламывала Маринку ехать вместе со всеми.
– А бурка у него какая? – продолжала терроризировать меня Маринка.
Но на этот раз я повернулась к ней и раздраженно сказала:
– Мариночка, вам никто не говорил, что мастера оружейного дела никогда не одеваются так, как пастухи или овцеводы?..
– А я откуда знаю, как они одеваются, – обиделась Маринка. – Я этих кавказцев только в книжках на картинках видела, а там их такими и рисуют.
– А я знаю, – похвалился Ромка, и Маринка тут же наградила его своим испепеляющим взглядом.
Правда, потом больше не приставала с вопросами о том, как выглядел старец, а ловко свернула на другую тему. На этот раз она болтала о том, что ей нужно купить в магазинах, пока мы с остальными будем беседовать с мастером. Я уж не стала ее разочаровывать и говорить, что в том месте, где живет этот старичок, магазинами не пахло.