Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать. ТТ. 1, 2
Шрифт:
Приведенную здесь почти целиком четвертую главу своего романа «Метаморфозы, или Игра в складные картинки» прочитал на китайском языке председатель Союза китайских писателей Ван Мэн 9.07.1996 в Вене. Для незнакомой с китайским языком публики в исполнении австрийского актера звучал немецкий перевод Ульриха Каутца (Kautz), появившийся под названием «Редкий дар — глупость» (Rare Gabe Torrheit, Frauenfeld, 1994). Ван Мэн, родившийся в Пекине в 1934 г., вступил в Коммунистическую партию Китая в 1948 г. В 1956 г. опубликовал рассказы критического содержания («Зимний дождь» и «Новичок в орготделе»), за что в 1957 г. был исключен из партии, а в 1965-м — сослан на «трудовое воспитание». Лишь в 1979 г. Ван Мэн был окончательно реабилитирован и смог вернуться в Пекин, где продолжилась его писательская и началась политическая деятельность. Одно время он был членом ЦК КПК. В 1986 г. он становится министром культуры. В начале сентября 1989 г. он оставляет этот пост «по состоянию здоровья» (см. также 20.12 и 26.13). Его многочисленные произведения переведены на ряд языков. После его читки главы из романа я спросил Ван Мэна, не воспользовалась ли мать в отношении сына стратагемой «вытаскивания хвороста из очага». Ван Мэн согласился, но при этом добавил, что сама стратагема должна служить благородной цели, иначе желанного действия не достичь. Так что матери, в данной ситуации воплощающей собой крайний и порочный консерватизм, в итоге не удалось погасить пылающий внутри Ни Учэна революционный огонь.
Подобно тому, как мать Ни Учэна применила к сыну стратагему 19, похоже, действовали американские власти по отношению к неграм. В своем фильме Пантера (1995) Марио Ван Пиплз (Peeples, род. 1957) показывает, как американские власти намеренно не вмешиваются в торговлю наркотиками в негритянских гетто. Они терпят засилье наркотиков ради нейтрализации негров (Новая цюрихская газета, 10.08.1995, с. 41). О подозрениях лидера черных мусульман Фаррахана относительно того, что в таких неблаговидных делах замешано ЦРУ, сообщает печатный орган Коммунистического союза китайской молодежи, газета Китайская молодежь [Чжунго циннянь бао] (16.10.1996, с. 3). И когда пишут, что на протяжении двадцати лет израильские агенты якобы снабжали египетскую армию самым дешевым гашишем с целью подрыва боевого духа ее солдат. В рамках операции «Лахав» («Клинок») граждане Израиля с 1967 г. будто бы переправили контрабандным путем по морю из Ливана через Израиль в Египет целые тонны наркотиков. В результате потребление наркотиков в египетской армии возросло на 50 процентов (Бильд. Гамбург, 23.12.1996, с. 2). Похоже, и китайцы уверены, что посредством наркотических средств, будь это настоящие обезболивающие лекарства или же — что еще более действенно — предназначенные исключительно для получения «удовольствия» наркотики, можно подорвать здоровье целой нации.
19.33. «Отбросы культуры», разъедающие устои китайской жизненной силы
«Порнография, изображение насилия и прочие «культурные отбросы» представляют собой своего рода духовный опиум. Они разъедают людские души, разрушают силу воли, губят мораль и общественные нравы и тем самым подтачивают опору жизненной силы», — утверждают три автора, выступившие 17.12.1996 со статьей в главной китайской газете Жэньминь жибао. Главная идея их статьи состоит в том, что враждебные международные силы хитростью и уловками стремятся использовать радио, телевидение, кино и другие средства массовой информации для внедрения в Китае своей идеологии и культуры со злым умыслом — утвердить здесь свои политические взгляды, ценности и образ жизни и тем самым расшатать устои жизненной силы Китая, изменить политические воззрения, исказить духовную жизнь и, наконец, заменить социалистическую идеологию капиталистической. Если бы рельсы китайского рынка культуры оказались состыкованными с рельсами международного рынка культуры, это означало бы допущение к нам направленного на озападнивание и развал Китая заговора международных враждебных сил. Авторы подтверждают свое мнение ссылкой на Дэн Сяопина, говорившего: «В отношении экономики мы придерживаемся двойной линии. С одной стороны, мы ратуем за открытость, однако с другой — не желаем слепо и беспорядочно допускать к себе все, что угодно, и прежде всего мы не должны допустить у себя тлетворного влияния капитализма и всеми силами бороться с этим».
Дважды авторы статьи предупреждают о «расшатывании устоев жизненной силы» Китая западными «отбросами культуры», и данное предупреждение они выражают в духе стратагемы 19. Зачастую не внушающими подозрения путями, чего и опасаются авторы, вражеские силы пытаются тихо и незаметно сломать духовный стержень китайцев и тем самым переделать Китай на западный манер. Авторы статьи в некоторой степени перекликаются с размышлениями одного из основателей Итальянской коммунистической партии Антонио Грамши (1891–1937). По мнению Грамши, любой смене власти предшествует «революция без революции», когда будущие властители расчищают себе путь, выхолащивая ценности, этические и эстетические начала действующей власти, подвергают их критике и осмеянию, искажают или разрушают. Даже в области языка они незаметно обесценивают или нейтрализуют то, что хотели бы упразднить в сфере политической. Насколько возможно они выхолащивают смысл слов, лишая их присущего им содержания или вытесняя их нужными им словами. Прежде чем станет возможным «политическая гегемония», необходимо, как считал Грамши, обрести «культурную гегемонию». Разумеется, китайские коммунисты не являются последователями Грамши. Но, согласно китайскому марксизму, так называемая надстройка, иначе говоря, вся культура не только является отражением экономического базиса, но одновременно существенно воздействует на общество и его развитие. Поэтому руководство Китайской Народной Республики всегда уделяло «надстройке» во всех ее проявлениях огромное внимание. КПК неукоснительно следит за тем, чтобы «надстройка» содействовала, а не мешала ее политическим целям, в частности, анализируя иностранное влияние, в том числе со стороны западной кино- и телевизионной индустрии с позиции стратагемы 19.
Основываясь на этом положении, ведет гневную отповедь на страницах Китайской молодежи [Чжунго циннянь бао], печатного органа Китайского коммунистического союза молодежи (Пекин, 20.02.1997, с. 8), Лун Синьминь. «Сообразуясь с общими интересами нашего народа и нашей страны, необходимо, как гласит решение 6-го пленума ЦК КПК 14-го созыва, препятствовать распространению «культурных отбросов» и пресекать их… — пишет он. — Главный вред вследствие распространения «культурных отбросов» состоит в том, что отравляются людские души и усыпляется наш национальный дух. После окончания холодной войны враждебные западные силы, направленные на «озападнивание» нас с вами, добиваются всеми доступными средствами превращения нашего социалистического Китая в придаток капитализма». Суть этих устремлений та же, что и у опиумной войны столетней давности, только изменилось ее внешнее выражение и само время. Речь идет о новой, проводимой уже в XX в. «духовной опиумной войне».
И в Жэньминь жибао, печатном органе Центрального комитета Коммунистической партии Китая, в номере за 21.03.1998 два автора пишут: «По окончании холодной войны до некоторой степени оказались стертыми идеологические противоречия. Однако культурные противоречия и споры ни на миг не ослабевают. Можно утверждать, что новая хитрость современного гегемонизма состоит в осуществлении собственных интересов посредством духовно-культурной экспансии. Попросту говоря, он использует духовную жизнь и культуру для проникновения во все уголки земли и достижения таким образом господства в мире. Американские ученые совершенно открыто заявляют, что будущее противоборство переместится главным образом в духовно-культурную плоскость. При духовно-культурном противостоянии прежде всего стремятся психологически обрабатывать людей в духовно-культурной сфере для завоевания их сердец». Чтобы противостоять используемой «гегемонизмом» (под которым в Китае подразумеваются в основном США) стратагемы 19, которая, помимо прочего, претворяется в жизнь утверждением культа денег и распространением американских фильмов и телепрограмм, рекламирующих безудержное сладострастие (Синь Хуа Вэньчжай. Пекин, № 3, 1998, с. 203), оба китайских автора считают, что «крайне важно вырабатывать у людей разборчивый вкус и духовную стойкость. Тот, кто не отличается разборчивым вкусом и духовной стойкостью, без единого выстрела будет побежден в этой войне».
Даже в описании исторических событий китайцы усматривают вероломое использование стратагемы 19. Вот как объясняет Юй Дань тот факт, что западные власти в конце XIX — начале XX в. позволили поместить у входа в один шанхайский парк следующую вывеску: «Запрещается входить собакам и китайцам». «Гун Цзычжэнь [1792–1841] говорил: «Когда хотят уничтожить государство, поначалу лишают его народ истории». Это мудрые слова, не утратившие своего значения и поныне» (Вэньхуэй бао. Шанхай, 3.01.1996).
Чтобы обессилить иной народ, враги лишали его своей веры. Так, «важная древняя святыня саксов Ирминсуль [276] была в 772 г. полностью разрушена завоевателями-франками под предводительством Карла Великого, как свидетельствуют тогдашние источники. [277] Такое уничтожение должно было, показав явное превосходство христианского бога, подорвать дух языческого сопротивления. С подобной целью пятьюдесятью годами ранее христианский проповедник Бонифаций на глазах язычников срубил секирой схожее с Ирминсулем капище, дуб Донара [278] » (Sabine Lippert. «Irminsul und die Unterwerfung der Sachsen» («Ирминсуль и покорение саксов»): Kult-urnotizen. Bettendorf, № 22, июль 1998, с. 30). А в 30-е г. XX в. к злодеяниям английских колониальных властей в Нигерии относится также прилюдное осквернение сакральности [царского рода] нри [народа и(г)бо], верховный жрец которого [он же царь (игбо — эзе)] был вызван в суд, дабы перед охваченными ужасом африканцами он предстал как обыкновенный смертный [поскольку подданные прежде не допускались к лицезрению своего властелина]. «Такого рода кощунством стремились разрушить систему ценностей, которая сплачивала африканскую общину» (Obi Nwakanma [Нваканма], «Das Alte stьrzt» — in mehr als einem Sinn: ein Roman als Markstein afrikanischer Selbstfindung». Новая цюрихская газета, 25.06.1998, с. 47).
276
Немецкий средневековый историк, саксонский бенедиктинский монах аббатства Кореей в Вестфалии Видукинд Корвейский (ок. 925 — после 973) в «Истории саксов» (в 3-х книгах; доведена Видукиндом до 967; продлена неизвестным автором до 973) говорит о культовом столпе саксов (по-видимому, культовом аналоге Иггдрасиля, мирового древа скандинавской мифологии): "Когда наступило утро, они поместили у восточных ворот орла, соорудили алтарь победы и, согласно суеверным обычаям своих предков, как это у них принято, стали оказывать почести своей святыне, по имени [эта святыня] была Марс, по виду колонн [она] походила на Геркулеса, по местоположению это был [бог] солнца, которого греки называют Аполлоном. Отсюда представляется правдоподобным мнение тех, которые полагают, что саксы берут начало от греков, так как Термин или Гермес по-гречески обозначает Марс; этим словом, не зная [его значения], мы пользуемся до сего дня для хвалы и для порицания»). Видукинд Корвейский, Деяния саксов, кн. 1, гл. 12. Вступительная статья, перевод и комментарии Г. Санчука. М.: Наука, 1975).
277
Саксы, испробовав разнообразные верования франков, о чем нам нет нужды говорить, так как об этом можно найти запись в их деяниях, оставались вплоть до времени Карла Великого в заблуждении отцов. А Карл же Великий, который был самым храбрым из королей, в оказании заботы проявлял не меньшую мудрость. И действительно, поскольку для своего времени он был мудрейшим из всех людей, то считал, что не следует удерживать в ложной вере соседний и благородный народ. Всеми средствами он усиленно трудился над тем, чтобы вывести [народ] на путь истинный, и то ласковым советом, то с помощью военного похода принуждал к этому, и на 30-м году своей имперской власти — ибо из королей он был произведен в императоры — добился, наконец, того, к чему не переставал стремиться много времени. И, как мы видим, те, которые некогда были союзниками и друзьями франков, стали уже [их] братьями и как бы единым [с ними] народом по христианской вере» (там же, кн. 1, гл. 14 и 15).
278
Дуб Донара, бога-громовника в германской мифологии, находился близ городка Фрицлар, что в Северном Гессене. — Прим. пер.
19.34. Уклонение от суда
Янь Чжи-чжуну, деревенскому богатею, имевшему ученую степень гуншэна, [279] донесли, что уездный начальник принял против него две челобитные: одну за то, что присвоил чужую свинью, а вторую — за то, что неправомочно удерживал у себя вексель. Янь Чжи-чжун пришел в большое волнение: «В обеих жалобах чистейшая правда. Если они будут разбираться, то, кроме ущерба для моей репутации, я ничего не получу. Как говорят, «из тридцати шести планов лучший — бежать». Поразмыслив, он собрал вещи и спешно отправился в провинциальный город.
279
Гуншэн — почетное звание, которое давалось особо отличившимся сюцаям, и одной из привилегий обладателей этого звания являлось то, что они могли учиться в Государственном училище, вследствие чего большие возможности для сдачи последующих, уже провинциальных экзаменов; сюцай, доел, «выдающийся талант» — обиходное название низшей ученой степени шэнъюань, дававшейся тем, кто выдержал уездно-областной экзамен.
А тем временем уездный, приняв жалобы, послал служителей ямыня к Яню, но того уже и след простыл. Посланцы застали в доме лишь его младшего брата Янь Чжи-хэ, которого величали Янь Да-юй, что значит Янь «большой эрудиции». Они были единоутробными братьями, но жили в разных домах. Янь Чжи-хэ имел ученую степень цзяньшэна, [280] и богатство его превышало сотню тысяч лянов серебром. Получив от посланцев ямыня недобрые вести, богач Янь Чжи-хэ, от природы очень трусливый, обошелся с ними весьма учтиво. Он напоил их вином и вынес им две тысячи медных монет, а когда они ушли, срочно послал слугу пригласить родственников на совет.
280
Цзяньшэн — ученик Государственного училища, представлявшего собой учреждение, готовившее учеников к предстоящим провинциальным экзаменам, которые проходили раз в три года в Пекине, Нанькине и в провинциальных центрах. — Прим. пер.