Стратегия
Шрифт:
Не могу удержаться от смеха.
– Мама, у него голубые глаза.
– У нее же они зеленые, как и у меня.
– У всех малышей глаза голубые. Они поменяются. И станут, как мои.
Все вокруг признают, что у Лео глаза Грея. Вплоть до оттенка голубого цвета. Но я не спорю.
– Как твоя работа?
– спрашиваю вместо этого. Моя мама владеет пекарнями. Предполагалось, что Айви начнет с ней работать, но она решила стать агентом, как и наш отец.
Не знаю, кто более был от этого шокирован - мама, папа или я. Айви
Пока мама рассказывает о своих магазинах, образ ухмылки Декса - такой роскошной в обрамлении густой, темной бороды - заполняет мой разум. Мои ладони дрожат от потребности прикоснуться к нему, погладить огромную рельефную сильную и горячую грудь парня.
Я сглатываю и снова сосредотачиваюсь на словах мамы. Она рассказывает о плохой партии дрожжей, ее голос хриплый от раздражения, и я зажмуриваюсь. Я скучаю по ней. Скучаю по Дексу. Скучаю по всем.
Сжимая телефон, ощущаю себя потерянной и покинутой, что довольно нелепо. Никто не оставлял меня. Я здесь, потому что так решила. Это жизнь. Словно какая-то глупая игра в Боггл - нас разбросало, и все мы осели там, куда упали.
Мне не впервой ощущать себя так. Но обычно я могу отвлечься общением с друзьями, вечеринками и смехом. Вот только больше я не в силах отыскать причину для смеха. И мучаюсь вопросом, разве только так может проходить моя жизнь. Потому что мне хочется вернуть себе хоть немного гребанного контроля.
Глава 19
Декс
– ПОСМОТРИТЕ, ЭТО СИНАТРА!
– вскрикивает Дельгадо, мой коллега лайнмен, когда я вхожу в раздевалку.
Меня встречает бурный хор голосов, недружно и громко орущих слова песни "Gold on the Ceiling". Грей рассказал, что видео моего выступления в караоке распространилось, будто вирус. В добавок к этому канал ESPN разместил его в комплекте с соответствующими шутками, поэтому я очень четко понимал, что в понедельник утром хлебну свою долю дерьма.
– Ага, ага, - я машу беззаботно рукой.
– Смейтесь, придурки.
– Сэмпсон, наш обороняющий игрок, пытается имитировать хохот Чубакки, но в конце концов давится, чем смешит парней еще сильнее.
Усмехаясь, я сажусь и сбрасываю обувь. Финн Маннус, квотербэк, расхаживает рядом, широко улыбаясь. Он с силой хлопает меня по плечу.
– Итак, Декстер, хорошо отдохнул?
– Говори, что должен сказать, Манни, и иди к черту, - отвечаю я легкомысленно.
Он все еще усмехается мне, словно самодовольный ублюдок.
– Должен сказать, что я наслаждался, глядя на то, как ты проводишь свободное время. Не знал, что в тебе это есть.
– Уверен, что ты многого
– Я уже разделся, чтобы натянуть свое снаряжение, но тут замечаю его взгляд. Он больше не самодоволен, а скорее серьезен.
– В этом-то и дело, - говорит он.
– Ты - мой центр.
Его слова заставляют меня задуматься. Мне нравится Финн. Он новичок, что для него отстойно, так как парень должен беспокоиться о команде, при этом не ощущая свободы в том, что делает. Но он все же хороший квотербэк, и моя работа - защищать его. Однако я не знаю его, как знаю Дрю. Я не использовал время с толком. Поэтому вина зарождается в моем животе.
– Может, сходим вместе на пиво, - предлагаю я.
– И я поведаю тебе все о своей дикой недельке.
Он смотрит на меня своими знаменитыми синими огромными глазами, от которых все женщины Америки вздыхают и сбрасывают трусики. Его глаза, конечно, не воздействуют так на меня, но я достаточно зрел и мужественен, чтобы признать, что цыпочки сходят с ума по этому парню. Думаю, я обречен прикрывать задницу красивых ребят.
– Ага, - говорит он.
– Звучит здорово.
– Он собирается уходить, но затем останавливается.
– Черт. У нас в четыре часа фотосьемка.
Сердитое выражение лица искажает его лицо, и сейчас именно я смеюсь.
– О, расписание благотворительных мероприятий. Думал, тебе это по душе, мистер GQ.
– Очевидно, что нет, судя по его выражению, полному отвращения.
– Благотворительность, ага. Я бы лучше поговорил с кучей детей или что-то в этом духе, а не светил своей задницей, словно кусок говядины.
– Ах, Манни, - говорит Сэмпсон, проходя мимо, - но у тебя такая большая задница. Кажись, даже больше твоей головы.
– На этом он шлепает полотенцем по заднице Финна и убегает, когда Манни бросается на него.
– Беги-беги, придурок, - кричит ему вслед Манни.
Я одеваюсь, радуясь тому, что внимание переключилось к Манни, как и должно быть. Вот только так длится недолго. Всю тренировку парни поют мне серенады. На боковой линии, когда подхожу выпить Гаторейда и растянуть уставшие мышцы, ко мне подходит Дин Кэллоуэй, до жути неприятный линейный тренер нашей команды. Он наблюдает за остальными игроками, но при этом кривит губы.
– Думаю, я знаю, кто будет исполнять главную роль в нашем ежегодном командном мюзикле, Декстер.
– Не знал, что у нас есть мюзикл, тренер.
– Я выбрасываю пустую бутылку в мусор.
Он поворачивается ко мне.
– Возможно, нам стоит положить начало этой традиции.
– Хлопая меня по спине, он уходит со словами: - Хорошая работа, Декс.
Я смотрю ему вслед и тут меня озаряет мысль о том, что хотя уже два года играю за эту команду, так и не стал ее частью. Мне слишком просто скрываться от мира. Но смеяться вместе с коллегами, не принимать всякую херню близко к сердцу, ведь так приятно.