Страж и королева
Шрифт:
— И это все вам рассказали наставники? — изумился я.
— Нет, Главнейшие.
Моему удивлению не было предела. Это было похоже на то, что за эти семь лет и тут что-то поменялось. Вдруг я увидел, как быстрым шагом к нам идут папа и мама. В этот момент внутри дрогнуло, а я ощутил себя тем мальчиком, который уходил отсюда несколько лет назад. Который помнил взгляды надежды и волнения, когда город таял вдали, а впереди были долгие семь лет.
— Арай, — выдохнула мама и обняла, отец пытался сдержаться, но тоже обнял, а на лице сияла гордая улыбка.
—
— Мы все годимся, — подтвердила мама.
И мне вдруг стало так тепло и хорошо, как давно себя не ощущал. Я наконец был дома…
Глава 21
Глава 21
После этого сам Старейший подошел и лично поблагодарил, что было из ряда вон выходящим: почти все время тот проводил в своем доме на главной площади и редко общался со стражами, руководя оттуда. Он думал и заботился о каждом из нас, контролируя и улучшая наши жизни постоянно, трудясь днем и ночью. И это отнимало столько сил и времени, что у него просто не было времени на пустые разговоры.
Для меня же Старейший всегда был кем-то недостижимым, самым мудрым и знающим все, идеальным стражем. Валтар, так звали сейчас нашего главу, был настолько старым и седым, что никто уже не помнил, когда тот был другим, а выбирали вновь и вновь. Его авторитет был беспрекословен.
И вот, услышав его слова, я никак не мог отойти от того, что сам Старейший так громко подтвердил возвращение героя, ощутив лишь неловкость в ответ. Быть центром внимания своих было еще более непривычно, чем ловить косые взгляды людей. Особенно еще не отойдя от странствий служения.
— Спасибо, Старейший. Благодарю вас, — сказал в ответ отец, видя мою растерянную реакцию.
Но вот наконец восторги утихли, и меня оставили в покое, больше не хлопая по плечу, не выражая одобрение и не спрашивая по тысячному разу, как же мне удалось убить сразу трех. А я пытался скрыть раздражение, вынужденный вспоминать снова и снова те тяжелые для себя моменты. Но именно поэтому мысль вернулась к медальону.
— Пап, а ты знал такого стража — Гердика? — спросил тогда тихо, когда мы остались вчетвером, даже Лира ушла.
Лицо отца помрачнело.
— Да. Отличный был парень. Сын Старейшего. Ушел служить уже давно, но так и не вернулся. А почему ты спросил о нем?
Я со вздохом полез в баул и вытащил медальон, показав тот на ладони.
— Вот. Нашел у тех ведьм, — произнес тихо.
— Его? Это точно? — лишь сухо спросил отец, уже понимая правду.
Ответом был мой подтверждающий кивок, а воспоминания опять нахлынули плотным потоком, но в последний момент мне все же удалось скрыть все эти сумбурные чувства. Но взглянув на отца, вдруг понял — даже через все эти годы тот понимал меня как никто. Папа лишь понимающе вздохнул.
— Не хочешь, не говори. Это не так важно. Ты принес его знак обратно. И это главное.
— Да, — ответил я, — А еще, что тот погиб как страж.
Затем сжал медальон в руке и посмотрел на родных.
—
И сказав это, пошел к Старейшему. Мне не хотелось огорчить никого всей правдой гибели парня, но отдать медальон должен был. Это стало как очередной долг памяти тем стражам, кто стал жертвами тех трех ведьм до меня. Всем им…. После трех лет размышлений об этом я был уверен, что должен рассказать правду о даре. Мы все должны были знать правду о том, что являлось частью нас, в крови каждого стража. А кто мог понять и осознать это лучше, чем самый главный из нас? Но сначала нужно было выполнить другое, не менее важное дело.
— Старейшина, — сказал я почтенно, подходя к седому мужчине.
— Да, Арай, — ответил тот, внимательно посмотрев. — Слушаю тебя.
— Думаю, должен отдать это вам, — сказал тихо и протянул медальон его сына. Лицо мужчины еле уловимо дрогнуло, но не больше. Лишь глаза отразили понимание, которое не хотелось принимать. А затем он прошептал:
— А я думал, что он жив. Просто решил посвятить себя служению, потому не вернулся. Так хотел в это верить…
Сожаление и горечь были в его словах и движениях, но больше ничем тот не выдал своих чувств. Не имел права.
— Простите, но мне казалось это правильным — вернуть вас медальон, — сказал я тихо, словно оправдываясь, неожиданно пожалев, что невольно этим отнял надежду. Кто знал, как было бы лучше?
Старейшина же посмотрел уставшими от книг глазами и тяжело вздохнул.
— Нет. Спасибо. Ты прав. Лучше определенность….
И тут я не выдержал. Он должен был знать, что у сына не было шанса, потому что тот не знал того, на что способен. Этой трагедии бы возможно не случилось, если бы парень был готов и знал о даре больше. Потребность рассказать, поделится ради других, заставила говорить прямо сейчас.
— Старейший, они пили дар. Те ведьмы. Не знаю как, но они смогли отделить их от стража и получали нашу силу, — сказал, смотря на самого мудрого среди нас.
Тот неожиданно взглянул в ответ зло и презрительно.
— Что ты такое говоришь? Это невозможно и никогда не могло быть. Тебе привиделось. И только потому, что ты герой и прошел тяжкие испытания, не буду обращать внимание на эту несусветную ересь. Но советую, Арай, забыть и больше никогда ничего подобного не говорить. Не повторять этой глупости никому, чтобы не подняли на смех или того хуже, не показать себя слабаком и трусом. Поставить под сомнение, что ты действительно убил тех ведьм.
Я был ошарашен такой реакцией. Видимо горе потрясло его сильнее, чем мне показалось, и притупило интуицию. Но и говорить больше о даре и обстоятельствах смерти его сына после этих слов просто не имело смысла. Разочарование и раздражение с огромным сожалением, — вот все, что было теперь на душе.
Старейшина же еще раз грозно взглянув, ушел от меня быстрым шагом. Я стоял в задумчивости, еще ошарашенный нежеланием Старейшего выслушать и понять. Это было немыслимо. Тут же подошел обеспокоенный отец.