Страж раны
Шрифт:
В глаза ударил красный мигающий свет. Капитану показалось, что в зале пожар, но он тут же понял, что ошибся.
— Рубин! — шепнула Берг. — Где же Степан?..
— Осторожно!
Черные тени метнулись к ним. Ростислав еле успел закрыть собой девушку, выставив перед собой ствол карабина. Мельком он успел заметить странную черную фигуру, склонившуюся над кем-то, неподвижно лежавшим на возвышении в центре зала.
— Там Косухин! — Берг тоже увидела, но отвечать было некогда. Что-то черное, извивающееся уже тянулось к ним. Палец Арцеулова нажал на спусковой крючок, но оружие молчало. Он перехватил карабин, пытаясь ударить прикладом, но что-то вцепилось в ствол и цевье, потянув оружие на себя. Краем глаза Ростислав заметил, как Наташа машет перед собой серебряным стилетом, не подпуская тянувшиеся со всех сторон то ли лапы, то ли щупальца.
И тут, казалось, совсем не к месту, Арцеулов вспомнил о подарке Джор-баши. Если эвэр-бурэ и вправду мог помочь, то лучшего момента не найти. Рывок — и карабин упал на каменный пол. Темное щупальце уже тянулось к горлу, и Ростислав, понимая, что терять уже в сущности нечего, выхватил из-за пояса рожок и резко дунул в него.
Трубить он не умел. В юнкерском училище время от времени приходилось играть побудку, но давние навыки успели забыться. Тем внезапней оказался звук — долгий, сильный, неожиданно яркий. Арцеулов вдохнул побольше воздуха и затрубил вновь. Звук рога наполнил храм, гулко отозвалось эхо — и наступила мертвая тишина.
Затем послышался тихий стон. Тени сбились в неровную кучу вокруг громадного черного силуэта, словно в поисках защиты. Капитан подхватил упавшее оружие, щелкнул затвором и замер.
Вначале показалось, что у самого камня, по-прежнему светящегося красно-фиолетовыми отблесками, вспыхнул фонтан ярко-белого огня. Свет рубина, мигнув, начал быстро темнеть. Белый огонь вырос, закрутился смерчем — и медленно двинулся прямо на бесформенную толпу черных теней. Темный комок распался, что-то, напоминавшее уродливые человеческие фигуры, стало исчезать, разбегаясь влево и вправо, а огромная тень внезапно приобрела контуры, становясь похожей на черного медведя, вставшего на задние лапы. В передней лапе чудища мелькнуло что-то, напоминающее огромные многозубые вилы — и тут светящийся смерч дрогнул. Белая пелена разорвалась, перед черным гигантом мелькнула высокая фигура в ярко-рыжем халате и с такой же рыжей бородой. Виденье продолжалось не более секунды — светящийся смерч вновь сомкнулся и обрушился на черного. Арцеулов успел заметить острое лезвие меча, сверкнувшее семью серебряными звездами…
…Белый смерч крутился, обволакивая черную тень, пахнуло жаром — и вдруг все исчезло. По огромному залу вновь пронесся тихий стон, огромный кристалл последний раз мигнул фиолетовым отблеском и погас, сгинули черные тени, а столб белого света метнулся к дверям и прошел прямо сквозь них, обдав капитана и девушку сухим жаром…
— Слава Богу, — прошептала Берг. — Чуть не задело… Вроде шаровой молнии…
Ростислав на миг удивился, но потом понял — Наташа не увидела ничего. Все случившееся для нее было лишь яркой вспышкой электрических разрядов. Впрочем, обменяться мнениями можно было и потом — Берг уже спешила туда, где на небольшом возвышении неподвижно лежало человеческое тело.
— Степа! — девушка притронулась к мертвенно-бледному лицу Косухину и испуганно отдернула руку. — Он… он… Ростислав…
— Спокойно! — теперь капитан знал, что делать. Рожок — подарок Джора — был уже за поясом, карабин — закинут за спину, а рука держала холодное запястье Косухина, нащупывая пульс. — Он жив, Наталья Федоровна… Вы меня слышите?
— Да. — Берг кивнула, приходя в себя. — Слышу…
— Я понесу Степана. Вы — стреляйте в каждого, кого увидите. Куда идти — помните?
— Да… Из храма — направо. Потом знаю…
Арцеулов кивнул, взмахом ножа перерезая веревки, опутавшие Степино тело и взвалил неподвижного Косухина на плечи. Степа тихо застонал.
«Стонет — значит живой!» — удовлетворенно подумал капитан и быстрым шагом направился к двери. Берг шла чуть позади, держа оружие наготове, но черная пустота зала молчала…
За дверью по-прежнему горел фонарь. Неподвижные тела часовых отбрасывали огромные уродливые тени. Арцеулов оглянулся и повернул направо.
— Стойте!
Голос был резкий и хриплый. Берг обернулась, выставив вперед оружие, но стрелять не стала. Тот, кто обратился к ним, был уже не способен причинить зло.
Человек сидел чуть в стороне, прислонившись к стене. Одной рукой он опирался об пол, чтобы не упасть, другой — поддерживал голову. Сквозь пальцы текла кровь — в свете фонаря она казалось абсолютно черной.
— Стойте, посланцы Гэсэра…
Человек на миг отнял руку. Берг вскрикнула — под рукой было то, что никак не походило на человеческое лицо. Черная шерсть облепляла плоскую личину, из пасти выглядывали желтые клыки, на макушке торчали острые волчьи уши. Все заливала кровь — она сочилась из разрубленного черепа, капала на синюю гимнастерку. Можно было лишь удивляться, что говоривший еще жив. Арцеулов вспомнил — это тот, кто разговаривал с постовыми. Теперь ясно, почему он показался непохожим на человека….
— Передайте Джору… — голос перешел в хрип, послышался тяжелый вздох. — Цхон, сын Цагана Гэрту, перед смертью проклинает его и называет трусом. Он не посмел явиться сюда и послал этого шута Пэнь Гуаня…
— Кто вы? — спросила ничего не понимающая Берг.
— Здесь меня звали Анубис. Ваш друг, думаю, запомнит меня…
Арцеулов потянул Наташу за руку.
— Бегите… — послышалось вслед. — Око Силы все равно найдет вас…
Коридор был темен, но идти оказалось нетрудно — пол ровный, и к тому же вел немного под уклон. Арцеулов нес Степу без особого труда — казалось, на его плечах не крепкий двадцатидвухлетний парень, а десятилетний ребенок.
— Сейчас выход, — шепнула Берг. — Я пойду первой…
Она обогнала Арцеулова и почти побежала, держа оружие наготове. Впереди возникло светлое пятно — горел фонарь. Мелькнула чья-то фигура, послышался крик — и Берг выстрелила. Голос стих, девушка бросилась вперед, и тут из темноты ударил ответный выстрел. Пуля просвистела совсем близко, задев Наташины волосы.
— Стойте! — Арцеулов осторожно уложил Степу на пол, прислонив его голову к стене, и через секунду был уже рядом с девушкой. Вновь ударил выстрел. Капитан сорвал с плеча карабин и выстрелил в ответ, целя по вспышке. Наступило молчание.
— Идем? — Берг вопросительно взглянула на Арцеулова, но тот, покачав головой, тихо поставил карабин к стене и, выхватив нож, гибким движением бросился вперед. Послышался крик, что-то упало, Наташа поспешила на шум, но опоздала. Арцеулов уже вставал, вытирая лезвие о черный полушубок лежавшего на земле часового.
— Все, — он вздохнул, переводя дыхание. — Это второй… Пойдемте…
Путь был свободен — фонарь освещал два неподвижных тела и приоткрытую дверь, откуда веяло холодом.
За дверью была ночь. Котловина Шекар-Гомп выглядела необычно — в ней было темно, только возле лагерных ворот и у въезда на летное поле светили небольшие фонари.