Стражи: Gelidus Corde
Шрифт:
«Или я просто повзрослел», — решил я, прикрывая глаза.
Сейчас я был обычным человеком: силы возвращались ко мне чересчур медленно. Я раскрыл ладонь, подставляя ее мягкому зимнему ветерку, игравшему в волосах. За все время, что прошло с нашей встречи с Кетернией, я сильно изменился, но не мог оценить, в лучшую или в худшую сторону. Казалось, что мое беспрестанное желание стать лидером стражей медленно меркло под ярким светом чувств, ранее пылавших во мне. Думая о Кетернии, я с трудом понимал, почему все же полюбил ее. Может, все дело было
«Доброте?..» — закончил я, кладя голову на перила, ограждавшие меня от падения.
Металл приятно охлаждал разгоряченную кожу, помогая привести мысли в порядок. В данный момент от моих чувств к чертовке не осталось ничего, кроме бескрайней благодарности и дружеской симпатии, не переходившей границы дозволенного. Стоило мне закрыть глаза и попытаться представить ее, как воспоминания размывались, я не мог разглядеть золотых глаз или улыбки. Зато Мариссу я представлял с легкостью, от мыслей о ней мое сердце на секунду замирало, чтобы вновь продолжить биться сильнее. Однако то, почему я любил британку, было для меня не меньшей тайной. Это как любить родину, где каждый камень кажется тебе добрым знакомым, а горы мудрыми великанами, объятыми ледяным морем… Воспоминания о Норвегии тяжело давили на меня, вызывая приступы сладкой ностальгии. Все же Санкт-Петербург не стал для меня домом.
«Как и для Кетернии эта квартира», — внезапно вспомнил я ее слова.
Так мои беспорядочные мысли перетекали одна в другую, молниеносно сменяя тему моих раздумий.
— Чего сидишь, киснешь? — я не услышал ее шагов.
Я слегка повернул голову в сторону Кетернии, одетой в вязаный джемпер, у нее на голове красовалась теплая шапка, из-под которой выбивались растрепанные волосы. Я мягко улыбнулся ей, стараясь стереть с ее лица обеспокоенное выражение.
— Не кисну, просто думаю. А ты чего? — спросил я, подвинувшись, чтобы она смогла сесть рядом.
Стражница вздохнула, шмыгнув носом.
— Себастьян звонил, поздравил с победой, — ответила она, а затем посмотрела на меня. — Передал тебе «привет».
Я удивленно поднял брови.
— Серьезно?
— Не-а.
Я рассмеялся, а она лишь улыбнулась. Мы замолчали, Кетерния перебирала растянутые рукава джемпера, время от времени открывая рот, словно собираясь сказать что-то, но затем отворачивалась.
— Поздравляю тебя, ты устроила невероятное шоу, — я похвалил ее, бросив лишь мимолетный взгляд в сторону девушки.
— Да, спасибо. Похоже, у меня останется шрам на спине, — похвасталась Кетерния, нервно поправив шапку. — Ты тоже хорошо себя показал, только в следующий раз не сдавайся так просто.
— Я запомню, — пообещал я.
В небесах резко поднялся ветер, приносящий свинцовые облака с Финского залива.
— Похоже, ночью будет буря, — сказал я.
— Думаю, что мне бурь и штормов на всю жизнь хватило, — огненная стражница пожала плечами. — Даже не верится, что уже сегодня мы отправимся в Совет.
В ее голосе прозвучала какая-то мимолетная грусть, хотя она тщательно пыталась ее скрыть.
— Да, — протянул я, вытягивая руку навстречу первой снежинке, слетевшей с поднебесья. — Какие планы на будущее?
— Попытаюсь объяснить все тете, верну ей кольцо, что хотел подарить Бостон, поселюсь во Франции и запру себя на замок, — перечислила чертовка. — Твои?
— Я не одобряю твое будущее, думаю, что все сложится иначе, — возразил я.
— Кто знает. Так что насчет тебя?
— Свадьба, борьба за лидерство, надеюсь, что много приключений, а потом счастливая жизнь где-нибудь в Норвегии… Ну, или в Англии, — ответил я.
— Ха, и это у меня планы плохие? — Кетерния вздохнула. — Я сюда, вообще-то, поднялась с одной лишь целью.
Я повернулся к ней, но так и не встретил ее взгляда, который она прятала, рассматривая свои пальцы.
— Зачем же? — с чрезмерным безразличием спросил я.
— Я бы на твоем месте позвонила Мариссе, — Кетерния поднялась и отряхнула штаны от снега. — Думаю, что ей будет очень приятно.
Затем чертовка проследовала к люку и скрылась в нем, махнув рукой на прощание.
Я откинулся на спину, замявшись лишь на пару секунд, вынул телефон из кармана и, найдя номер Мариссы в контактах, нажал «позвонить». Несколько долгих гудков заставили меня сомневаться в адекватности этой затеи.
— Алло, Александер? — ее голос звучал несколько глухо через телефон; я резко поднялся, стараясь собраться с мыслями.
— Привет, да, я. Я хотел поздравить тебя с победой, ты бесспорно обошла нас всех, — торопливо говорил я, вцепившись в телефон.
— Спасибо огромное, — радостно ответила она. — Знаешь, а ведь это было действительно весело.
— Что? — я уже забыл, что спросил у нее в конце нашего сражения.
— Ну, драться с тобой, у тебя очень интересный подход к бою, — казалось, что Марисса засмущалась, говоря мне это.
— Э, спасибо, — неловко ответил я, почему-то чувствуя себя не в своей тарелке. — Как вообще настроение и дела?
Я внутренне проклинал себя за этот вопрос, но слова уже слетели с языка.
— Волнуюсь, Себастьян постоянно маячит по комнате, как загнанный зверь. Ему, кажется, звонил отец, и после этого разговора он сам не свой. А я стараюсь успокоиться за книжкой. А как там у вас ситуация? Ты уже чувствуешь себя лучше?
Меня встревожили слова о Себастьяне, но я не придал им никакого значения.
— У нас все спокойно, — я сжал кулак, но никаких сил и в помине не было. — Все еще безобразно очеловечен.
Я услышал, как Марисса рассмеялась — на моих губах промелькнула улыбка.
— Чего читаешь?
— «Историю и генеалогию стражей», — не сразу ответила британка.
— Ищешь что-то конкретное? Я эту книгу уже, кажется, наизусть знаю, — я ненавязчиво предложил свою помощь.
— Нет, просто листаю, чтобы не присоединиться к Себастьяну, — легкий смешок сорвался с ее губ.