Стражи: Gelidus Corde
Шрифт:
— Стоит позвать остальных? — осторожно спросила огненная стражница, неуверенно смотря на музыкальные инструменты.
— Не думаю, — ответил я, приближаясь к пианино.
Я резко открыл крышку и обрушил кулак на клавиши, но не услышал ни звука.
— Саша, — я обернулся на Кетернию.
Вокруг нас образовалась стена из тьмы, теснившая нас к бушевавшей Сене. Кетерния метнула несколько огненных шаров в непроходимую черную вуаль, но те лишь с шипением утонули в ней.
— Нужно прыгать, — сказал
— Чертовски плохая идея, — прошептала Кетерния. — Хотя, чего я теряю?
Она первая сорвалась вниз, я же замер, оглянувшись вокруг. Я уже не знал, был ли этот кошмар испытанием. Я шагнул вперед и полетел в пропасть.
— У каждого стража есть свой секрет,
Упрятанный в сердце скелет…
Противный напев окружил меня, отдаваясь грохотом в ушах. Остальных слов песни я не услышал: они утонули в звоне колоколов. Внезапно я упал на землю, неудачно приземлившись, — я поморщился, почувствовав боль в ноге.
«Ничего серьезного», — с надеждой убедил я сам себя.
— Пришли, — заключила Кетерния, подходя к двери небольшого трехэтажного домишки, около которого мы оказались.
Окна здания приветливо горели, на подоконниках были выставлены горшки с цветами, по стене вился плющ. Небольшое крыльцо, украшенное искусной росписью, выцветшей от старости, вело к не менее прекрасной входной двери, над которой висел фонарь со свечой.
Чем дольше я осматривался, тем хуже мне становилось. Казалось, будто я медленно терял рассудок. Мелкая дрожь гуляла по телу, усиливая страх и тревогу, поселившиеся в голове.
— Александер, сядь, — огненная стражница совладала с собой, подавив ужас; ее слова были приказом, который мне не хотелось нарушать.
Я тяжело опустился на землю, облокотившись на стену домика, который словно задрожал от моего прикосновения.
— Что-то не так, — прохрипел я, внезапно не имея сил говорить нормально.
Кетерния задумчиво кивнула, не сводя глаз с окна третьего этажа. Именно в той комнате был таинственный скрипач, который потерял своего пианиста. Я рвано вдохнул тяжелый воздух, распалявший легкие.
«Что дальше? Я здесь умру?» — безразлично спросил я сам себя.
— Я схожу проверю, что там. Сиди здесь, зови меня, если что, — вновь приказала чертовка. — Я не дам тебе умереть.
Последние слова растворились в звуке ее шагов, ставшем чрезвычайно громким. Я устало прикрыл глаза: даже держать их открытыми казалось чересчур сложным занятием. Голова раскалывалась, боль пульсировала по всему телу, и я никак не мог понять, почему.
«Может, все дело в том, что я заболел, будучи человекоподобным стражем?» — лениво подумал я.
Я с трудом приоткрыл глаза и огляделся вокруг, но меня встретило буйство красок, раздражающих зрение.
— У каждого стража есть свой секрет,
Упрятанный в сердце скелет.
Один скрывает в себе…
Я вновь не расслышал продолжения, резко схватившись за голову, которую, казалось, рвало на части, череп трещал под напором сумасшедшей какофонии. Я понимал, что кричу, но не слышал этого. Безумный поток мыслей кружился в моей голове, эхо песни звучало на периферии, заставляя вслушиваться в каждое слово.
«У каждого…, — удар сердца. — …стража есть…»
Я растянулся на земле: под щекой чувствовалась прохлада камня.
— Я схожу с ума, — шепот сорвался с моих губ, а может, это был крик или не высказанная мысль.
В следующее мгновение все оборвалось, я хрипло дышал, пытаясь подняться, но руки предательски дрожали. Именно тогда я понял, что такое истинная боль. Остро нахлынувшее чувство разжигало пожар в груди, я вцепился в футболку, ожидая увидеть на своих руках кровь, но там ничего не было. Тело не слушалось, я хотел кричать, но не мог, словно жизнь оставляла меня.
«Меня ли?» — вопрошало мое воспаленное сознание.
Внезапно эта боль оборвалась так же резко, как и началась. Я широко открыл глаза, вытер руками слезы, катившиеся по щекам. Грузно сев и облокотившись на стену, я попытался отдышаться, но времени, похоже, не было: наверху что-то громыхнуло, а затем раздались быстрые шаги по лестнице. Я постарался встать, что удалось мне не без труда.
Кетерния в один прыжок преодолела крыльцо, молча схватила меня за руку, подбежав ко мне, и понеслась прочь от дома. Я не сопротивлялся: гримаса ужаса словно сковала лицо огненной стражницы.
— Господи, Саша, нужно быстрее, — раздраженно шипела девушка, сворачивая в очередной переулок.
Каждый шаг, отдалявший меня от музыкального дома, возвращал мне толику сил, которые были всецело направлены на побег от того, чего так боялась Кетерния.
«Или кого», — поправил я сам себя, споткнувшись о поребрик.
Через несколько минут я запутался, сколько поворотов направо и налево мы сделали, а где наткнулись на тупик. Казалось, будто этот Париж был гигантским лабиринтом, меняющимся каждый раз, когда мы находили дорогу к выходу.
— Стой, нужно отдохнуть, — я резко потянул Кетернию за руку, а затем привалился к стене, переводя дыхание.
Стражница чертыхнулась, но, увидев, как дрожали мои ноги, замерла на месте.
— Что там было? — мой вопрос повис в воздухе, словно был лишь риторическим.
Лицо Кетернии было непроницаемой маской, но все скрываемые эмоции горели в глазах, которые звенели напряжением, страхом и скорбью, смешанной с легким сумасшествием.
— Что там было? — увереннее повторил я, ставя акцент на каждом слове.