Стражи Волшебного мира
Шрифт:
— О чем ты говоришь?
Он остановился и повернулся к ней лицом:
— Мир уже не тот, что раньше, Афен. Мы вышли из мира, в котором господствовала наука, а не магия. Магия — это пройденный путь, и мы покинули его после падения Волшебного мира и прихода человечества. Однако с разрушением мира, построенного наукой и человечеством, мы снова обратились к магии, чтобы сохранить и улучшить то, что досталось нам от Старого мира. И нам сопутствовал успех на протяжении более трех тысяч лет. Но теперь все меняется.
Она пристально посмотрела на него:
— Как это меняется? Магия по–прежнему управляет нашим народом. Она все еще определяет баланс сил между расами.
— На данный момент не так уж и сильно. Федерация прилагает все свои силы, чтобы восстановить утраченные технологии. Люди не доверяют магии; они больше полагаются на науку. Это особенно актуально для тех, кем правит Федерация, и еще больше для тех, кто именно правит. У них четкое и, по всей видимости, неизменное мировоззрение. Они стремятся к господству над другими расами и полагают, что наука предоставит им силу, чтобы это осуществить. Они боролись за это во время войны на Преккендорране, и даже после того, как были разбиты, они затаили это свое желание. Они почти вдвое превосходят числом другие расы, и упорно увеличивают это соотношение с помощью союзов и договоров. Все, что им нужно — это убрать со своей дороги магию эльфов и друидов.
— Этого не случится. — Она твердо выдержала его взгляд. — Друиды этого не позволят.
Он кивнул:
— Это ты так думаешь. Однако орден друидов мал и изолирован. Сколько вас осталось? Шесть? Восемь? А сколько лет не видели вашу Ард Рис? Даже эльфы не хотят иметь с вами никаких дел. Как много можно сделать с таким количеством? — Он перевел дух. — Это не значит, что мы лучше. Вовсе нет. Мы тоже немного обладаем магией, но никакой существенной, кроме синих Эльфийских камней. Мы изучаем применение магии, а некоторые из нас владеют талисманами, которые передавались из рук в руки на протяжении столетий, но, по большому счету, мы лишены настоящей магии. Когда–то нас выделяло владение магией. Теперь это кажется диковинкой, пережитком других времен.
Он вздохнул:
— Такое состояние дел тревожит, Афенглу. Без магии мы уязвимы во многих местах. Наша армия хорошо обучена, но несравнима по численности с армией Федерации. Мы гнушаемся помощью друидов; у нас только единственный значимый союз — с дворфами. Если он распадется, то мы окажемся под атаками отовсюду.
— Федерация не посмеет. Остальные расы ее не поддержат.
— Я тоже так думаю. Другие расы будут держаться в стороне от всей этой заварушки, как они делали подобное не раз. Если дворфов убедят остаться в стороне, то гномы и тролли поступят точно так же. Федерация получит то преимущество, к которому стремится.
Она отступила и внимательно посмотрела на дядю:
— Зачем ты все это мне рассказываешь? Какое отношение к этому имеет мой статус друида?
— А вот какое. Как внучка Короля, а также эльф и друид, ты занимаешь уникальное положение в эльфийский иерархии. Несмотря на то, что некоторым ты не нравишься, ты по–прежнему вызываешь уважение. Я хотел бы, чтобы ты подумала над тем, как этим воспользоваться. Возвращайся к нам и стань тем лидером, в котором мы нуждаемся.
— Мой дедушка — Король, а его сын Фэдон наследует ему. Поскольку у Фэдона нет детей, то ты будешь следующим в очереди на трон. А потом есть и другие, которые будут предпочтительнее меня.
Эллич покачал головой, выгнув брови дугой:
— Мой брат слаб. Мой племянник будет опасным и глупым выбором, а я буду еще хуже. У всех остальных нет твоих навыков и подготовки. Ты именно та, кто возглавит эльфов.
— Это опасные разговоры, Эллич. Вряд ли ты захочешь повторить свои слова кому–то еще.
— Я не утверждаю, что ты должна занять трон, Афен. Но как член семьи Элессдилов, ты можешь помочь, поделившись магией, которая по праву принадлежит нам.
Лишь на секунду ей показалось, что он раскрыл ее тайну и говорил о пропавших Эльфийских камнях. Она замешкалась, не зная, что сказать. Но потом она поняла, что он говорил в более общем смысле.
— Эльфийская магия потеряна, дядя. Именно то, что от нее осталось, берегут друиды. Эльфы ничего не делают, чтобы этому помочь. Они могли создавать магию во времена Волшебного мира, однако позволили ей ускользнуть. Они отбросили ее в сторону и забыли о ней.
Он медленно кивнул:
— Однако она принадлежит им по праву, Афен. Она не является собственностью только друидов.
— Нет. И они подобного не утверждают. Она принадлежит каждому. Друиды лишь стараются сделать так, чтобы она была доступна всем.
— Может и так, но подобная цель недостижима. Не каждый может пользоваться ею. В основном этой магией, как, например, синими Эльфийскими камнями, могут пользоваться только эльфы. Она создана для нас и нам принадлежит. Я не заявляю, что у друидов не должно быть права ею пользоваться. Однако, говоря практическим языком, друиды должны прийти к взаимопониманию с эльфами в том, как этой магией следует пользоваться. Именно ты можешь сделать такую договоренность возможной. Для этого тебе нужно всего лишь немного изменить свой образ мышления.
Теперь она поняла, о чем он просил:
— Ты хочешь, чтобы я стала посредником между друидами и эльфами в вопросах использования магии?
— Да. Я хочу, чтобы ты помнила, что ты стоишь ногами в обоих лагерях. Ты это знаешь. Не пытайся принимать чью–либо сторону. Не думай, что ты должна сделать выбор. Служи обоим сторонам. Это будет нелегко, но необходимо.
Она покачала головой:
— Не знаю. Я даже не могу придумать, как мне подойти к решению такой задачи.
Дядя взял ее руки и нежно их пожал:
— Начни с того, что пообещаешь мне это. Если ты в своих поисках обнаружишь магию, сейчас или позднее, ты сначала расскажешь об этом мне. Не иди к Королю или Высшему Совету. Приходи ко мне. Мы вместе сможем выработать стратегию, которая приведет к необходимости союза между друидами и эльфами. Мы сможем найти способ сформировать соглашение, которое объединит эти два лагеря, чтобы они могли противостоять Федерации.
Она подумала о пропавших Эльфийских камнях — единственной реальной зацепке, которую ей удалось обнаружить за год тяжелой работы. Была ли возможность поделиться их магией, если они будут возвращены? Она сознавала опасность, которая исходила от Федерации. Ее дядя не преувеличивал. Однако она не могла говорить за других друидов и знала, что ей было поручено собрать и взять под контроль всю магию в ее орден — и не позволить, чтобы кто–то еще вмешался в это дело. Сама Грайанна Омсфорд заявляла, что это единственный способ удержать равновесие сил среди народов.