Стражи Волшебного мира
Шрифт:
Афенглу испуганно уставилась на него:
— Что ты говоришь? Ты думаешь, что друиды во второй раз будут стерты с лица земли? Что крепость просит снова исчезнуть?
Вустра устало вздохнул:
— Обрати внимание, Афенглу. Причина, по которой крепость настойчиво обращается к тебе, состоит в том, что она чувствует опасность. Наверное, стражей Грайанны Омсфорд недостаточно, чтобы защитить ее. Может быть, она ощущает угрозу от Федерации, а может от чего–то еще. В любом случае, нужно сделать выбор, и я тебе только что рассказал, что они из себя представляют. Но я не могу сказать, что тебе нужно сделать. Чтобы это выяснить, ты должна спуститься в колодец, в котором обитает эта древняя магия.
— Я не понимаю, — произнесла она. — Почему мне поможет, если я пойду туда?
— Потому что тебе нужно оказаться поближе… — Он резко замолчал. — Ты действительно не знаешь, да? Я думал, что ты знала. Ты не догадываешься? Голос исходит оттуда.
Она покачала головой:
— О чем ты говоришь? Я думала он исходит от самой крепости.
— Если бы ты слушала более внимательно и проследила его источник, ты бы сейчас уже поняла, что он не исходит от крепости — он исходит из колодца! — Он вытянул руку, чтобы она его не прерывала. — Не спрашивая меня, уверен ли я в этом, потому что я полностью в этом уверен. Я сам обнаружил это буквально на днях — чем ближе к колодцу, тем легче понять этот голос. Хотя я по–прежнему не могу понимать его так, как ты. Он говорит на языке древней магии, а ты единственная, кто на нем говорит. Если Паранор и друиды обречены, то только ты должна это выяснить. Если же все дело состоит просто в том, чтобы установить древних стражей на их места, тебе тоже нужно это выяснить. Но ничего нельзя узнать, не спустившись к источнику и не надеясь, что эта близость к нему даст тебе те ответы, которые ты хочешь найти.
Он вернулся к своим книгам.
— Ну, вот, я сказал все, что должен был. Теперь все зависит от тебя. Может быть, мои выводы совершенно неправильны. Но я так не думаю.
Афенглу посмотрела на покоящиеся на коленях руки:
— Но почему она выбрала меня?
— Хороший вопрос, — Вустра не удосужился поднять голову. — Тебе следует спросить об этом, когда ты окажешься достаточно близко, чтобы задать этот вопрос.
Какое–то время Афенглу продолжала сидеть, размышляя над тем, что ей рассказал старик. Потом она встала и вышла за дверь.
У нее действительно не было выбора. Если Афенглу хотела проверить теорию Вустры, ей нужно войти в главную башню крепости и спуститься с ее самого нижнего уровня в огромный колодец, который уходил вниз к черному центру земли. Она не хотела этого делать, не хотела оказаться там даже всего на несколько секунд. Она спускалась в этот колодец лишь однажды, когда впервые прибыла в Паранор и исследовала его границы, и до сих пор раскаивалась, что так поступила. Холод и темнота вызывали какое–то ощущение дискомфорта, и она ощущала присутствие чего–то древнего, опасного и нечеловеческого. Магия, уже тогда поняла она, темная и коварная, однако не могла дать ей название.
Когда она спросила Ард Рис, Хайбер сказала ей, чтобы она больше не спускалась туда. То, что там обитало, было древним и незыблемым, и до конца времен его следовало оставить в покое.
Афен больше не поднимала этот вопрос, счастливая от того, что ей не нужно возвращаться. Теперь же она сожалела, что не настояла на том, чтобы узнать побольше. Возможно, кое–чего из случившегося теперь, можно было бы избежать.
Главная башня была огромным сооружением, расположенным в северной части крепости, крепкая и массивная на вид, но это было обманчивым впечатлением. Ничто не говорило, что она продолжается вглубь земли гораздо дальше, чем в высоту, и ничто не указывало, что внешние стены раскроют все неприятные тайны, скрытые внутри.
Только когда она открыла огромную обитую железом дверь, которая вела в глубины башни, и начала спускаться, эльфийка вспомнила о том, что было скрыто здесь от внешнего мира. Каменные ступени вились вниз в бесконечную темноту среди настолько неприятных запахов и коварных звуков, что от них она съежилась. Она содрогнулась, тщетно пытаясь заглушить свои ощущения, отодвинуться от физически устрашающего присутствия, которое исходило от стен этой башни. Вся ее сущность кричала, чтобы она развернулась и убежала обратно туда, откуда явилась, предупреждала ее, что если она продолжит, то встретится с таким ужасом, что вряд ли сможет его пережить.
Однако Афенглу не повернула обратно. Движимая страхом за то, что стоит на кону, побуждаемая осознанием, что только она сможет открыть правду, скрывающуюся за настойчивым шепотом крепости, она продолжала идти вперед. Спуск оказался нелегким, но навыки друида и сильное чувство ответственности укрепили ее усилия. Она никому не рассказала, что собирается сделать. Конечно, Вустра узнает, но если с ней что–либо случится, трудно было сказать, сколько пройдет времени, прежде чем он заметит ее отсутствие.
Почти сразу же она услышала шепчущий голос — знакомый шелест слов и фраз, который почти обретал смысл и который она почти понимала. Своим сердцем она знала, что правильно поступила, придя сюда. В голосе чувствовалось облегчение: ее ждали и она не разочаровала. Она оказалась там, где должна быть, говорил голос. Она оказалась там, где была нужна.
На ее оголенной коже конденсировалась влага, обжигая и охлаждая. Воздух был затхлым от долгого нахождения взаперти. Ничто, рожденное в этом колодце и обитавшее среди его каменного хранилища, никогда не видело внешнего мира. Здесь ничего не менялось. То, что было тысячу лет назад, оставалось таким же и сегодня. Запертый камнем и временем, этот туннель к земному центру был герметически закрытой средой, ее составляющие были неизменны.
Ей все было здесь ненавистно, однако Афенглу не раскрывала свои ощущения ни голосом, ни жестом, считая, что умнее — хотя и безрассуднее, — скрывать свое отвращение.
Голос становился четче, слова начинали формировать образы, которые прокладывали себе путь в ее подсознание, туда, где она сможет взглянуть на них своим разумом. Несмотря на это, поначалу она не совсем была уверена в том, что видит. Картины являлись контекстом того, чего она не распознавала. Эльфийка замедлила спуск, а потом и вовсе остановилась на одной из крошечных площадок, которые отмечали ее путь вниз, облокотившись спиной на камень стены башни и плотно закрыв глаза.
Что–то подкрадывается и подползает…
Что–то зеленое, испытывающее недостаток в материи, но наполненное мрачными намерениями и ужасным голодом…
Что–то, сгорбившись, карабкается сквозь темноту, цепляясь когтями, как крысы…
Что–то одичавшее ожидает…
Что–то огромное и жестокое вырывается из темноты на свет среди красных брызг и ужасных, бесконечных, тщетных криков…