Стрельцы у трона
Шрифт:
_О_цет -- уксус
П_а_холок – - парень, малый
Печ_а_тник – - здесь: хранитель печати
Повал_у_ша – - летняя спальня
П_о_днизь – - жемчужная или бисерная сетка, бахромка на женском головном наряде
Подр_у_жие – - супруга, жена
Постав_е_ц – - стол, столик; посудный шкаф
П_о_шлина, пошлин_а_ – -
Прип_а_док -- здесь: случай
Прор_у_ха – - ошибка
Р_а_дить – - советовать
Рейт_а_р – - конный воин, всадник
Р_е_мство – - ненависть, злоба, досада
Рож_е_ный, р_о_женый, рож_о_ный – - родной, желанный, родимый
Р_ы_нда – - здесь: телохранитель, оруженосец
Свыч_а_й – - привычка, навык
Сир_е_чи, сир_е_чь – - то есть, а именно
Сост_а_в – - здесь: заговор
Ст_о_гна – - площадь, улица в городе
Стр_я_пчий – - чиновник-правовед, наблюдающий за правильным ходом дел
Студ – - стыд
С_у_ймовать – - баламутить
Суле_я_ – - бутыль
Схизм_а_тик – - раскольник
Т_а_лька – - ручное мотовило для крестьянской пряжи
Тафт_а_ – - гладкая тонкая шелковая ткань
Убр_у_с – - плат, платок, полотенце
Ураз_и_ть – - бить, ранить
Ур_а_зная трава, ур_а_зница – - зверобой
Ф_е_рязь – - мужское длинное платье с длинными рукавами без воротника и перехвата
Цка – - доска
Чек_а_н – - знак сана, топорик с молоточком на аршинной рукояти
Чекм_е_нь – - крестьянский кафтан
Ч_е_рватый, чер_е-ватый – - брюшной (о мехе)
Ш_а_рпать – - обдирать; шаркать
Ш_у_йца – - левая рука
Отрок-властелин
Историческая повесть из жизни Петра Великого
ОТ АВТОРА
Настоящая книга, правдивая историческая повесть из былых времен нашей родины является в то же время прямым завершением моей хроники "Русь на переломе",
Но появление у трона московских государей стрелецкой силы только намечается в помянутой книге. Там, если читатели помнят, начинается рассказ с описания последних лет правления Алексия, Тишайшего царя; обрисовано переходное состояние государства от старорусского уклада к новым, западно-европейским формам. Перед взором читателя я старался развернуть сложные интриги и происки боярщины и последних представителей духовного и светского византизма, желавших по-старому владеть землею и править ею от имени Московского царя.
Повесть обрывается на смерти царя Алексия, с которым как бы сошла в могилу и вся "старая, допетровская Русь".
Содержанием настоящей книги служит краткое царенье Федора Алексеевича, воцаренье Петра, затем – - соцаренье с ним больного брата, Ивана Алексеевича. Следует описание первых лет власти Петра, обрисованы попытки Софьи-царевны вырвать эту власть, для чего и был ею затеян целый ряд стрелецких бунтов. Наконец, в развязке найдем победу Петра, полуокрепшего, но уже мощного орленка, увидим его кровавые, жестокие расправы с непокорной стрелецкой силой да и со всеми другими, кто смел стать ему на дороге к той высоте, которая словно была определена судьбой юному титану Севера.
Здесь во всем уже чуется мощный трепет "новой Руси". И сам Петр, который считал себя продолжателем дел, задуманных его предком, Иваном IV, Грозным по прозванью, является не только выразителем и создателем нашего царства, которое он принял в виде "затейливых деревянных хором Московии", а оставил каменным, величавым, хотя и напоминающим казармы, храмом, настоящей мировой Империей.
Первый российский император Петр, по справедливости прозванный Великим, явился и провозвестником и залогом дальнейших преобразований великого славянского царства.
Преобразования дали силу земле; их вершитель Петр именно велик больше как преобразователь, чем как полководец... Это отмечено и современниками его, и голосами истории.
Но в этом же кроется залог народных упований и сил, дающих право России на мировое место не только по численности ее сыновей, но и по вечному стремлению к совершенству, к преобразованиям, что бы там ни мешало такому стремлению, кто бы ни стоял у нее на пути...
Это – - одна сторона, придающая особый интерес эпохе Петровских деяний. Но историческим интересом не исчерпывается значение царения Петра.
У многих, наверное, является вопрос: почему автор два обстоятельных тома: "Царь Иоанн Грозный" и "Царь-опричник" посвятил полному описанию жизни царя Ивана IV, а потом сразу, минуя целый вековой период, перешел к Петровским временам?
Сделано это не случайно, не под влиянием каких-либо внешних обстоятельств. Здесь именно и кроется еще одна сторона глубокого интереса, вызываемого в нас личностью Петра, его жизнью. Это – - сторона психологическая.