Строматы. 1-7 Том

Александрийский Климент

(83, 1) Закон указывает также и на духовное мужество, заповедуя, чтобы посеявшему дали воз­можность пожать, построившему дом — жить в нем, а посватавшему­ся — вступить в брак. Следовательно, он не обманывает надежд тех, кто шел путями истинно знающего. (2) «Когда скончается муж праведный, на­дежда не погибает» (Притч. 11:7.), как если бы он был жив. «Я любящих меня люблю, — говорит Премудрость, — и ищущие меня найдут мир»³³⁸ и так далее. (3) Действительно, разве жены мадианитян не воспользовались своей кра­сотой с тем, чтобы воевавших с их народом евреев заставить перей­ти от умеренности к невоздержности и от невоздержности к нечес­тию? ³³⁹ (4) Сначала они сумели стать их любовницами, и увлекли их своей красотой от жизни строгой и честной к блудным забавам. Затем они сумели склонить их к идолопоклонству и к женщинам чуждого племени. Побежденные их красотой и наслаждениями, евреи оставили Бога, оставили закон и благодаря этой уловке женщин чуть было не предали в руки вра­гов весь народ, пока наконец, не остановил их вразумляющий страх. (84, 1) Тогда уцелевшие евреи мужественно вступили в битву с врагом за благочестие и веру и вышли из нее победителями. Итак, «начало премуд­рости — благоговение, уразумение же

священного есть прозорли­вость; знание же закона принадлежит благому разуму.»³⁴⁰ (2) Те, кто считает, что закон внушает страх, который непосредственно связан со страстями, показывают тем самым, что закона они не понимают, и в суще­ство его не вникли. «Страх Господень животворит. А кто заблуж­дается, тот изнеможет в трудах, которых не посетит ведение.» (Притч. 19:23.) (3) Несомненно, что в этом таинственном смысле над­лежит понимать и слова Варнавы: «Бог, владыка всего мира, пусть даст вам премудрость, разумение, знание, откровенное ведение его справедливых деяний и терпение. Будьте верными учени­ками Господними, исследуя то, что требует от вас Господь, дабы в день судный найти вам оправдание.» В силу присущего ему гносиса, при­ближающихся к указанной цели он называет «детьми любви и мира».³⁴¹

(4) О щедрости и материальной помощи сказано очень много, но здесь достаточ­но лишь заметить, что закон Моисеев запрещает отдачу денег в рост между братьями. Под братом он разумеет не только того, кто родился от одних и тех же родителей, но и того, кто относится к одному и тому же племени, держится одной с нами веры, говорит на одном и том же языке. Закон полагал, что обогащаться за счет других закон считает несправедливым. Напротив, он поощряет тех, кто оказывает помощь щедро и с чистым сердцем всем тем, кто находится в нужде. (5) Ибо и эта благая склон­ность от Бога. Человек щедрый получает прекрасный доход в виде благ, которые наиболее ценятся у людей, таких как нежность, доброта, ве­ликодушие, доброе имя и слава.

(85, 1) Не находите ли вы, что эта заповедь весьма человечна? Точно так же как и следующая: «Плата бедня­ку должна вручаться ему в тот же день.»³⁴² Писание учит нас, что не следует ни минуты задерживать платы слугам нашим. Действительно, если человеку недостанет хлеба, то его усердие ослабевает. (2) Закон говорит также, что кредитор не имеем права войти в дом должника и насильно взять у него залог, но должен просить вынести его наружу добровольно. Еще сказано, что должника нельзя обирать до последней нитки. (Deut. 24:10.) (3) Во время жат­вы закон запрещает владельцу поля поднимать выпавшие из снопов колосья; точно так же и жнецам он советует оставлять за собой несколько колосьев несжатыми.³⁴³ В этом указании содержится двойной урок: с одной стороны, оно учит быть щедрым и уделять от своего иму­щества нуждающимся; с другой стороны, бедным таким образом даются средства к существованию.

(86, 1) Видите, как закон утверждает одновременно и правосудие, и благость Божию, которые всем доставляют пропита­ние в изобилии. (2) Точно так же и сборщикам винограда возбраняется возвра­щаться за забытыми гроздьями или поднимать упавшие.³⁴⁴ В равной мере эта заповедь применима и к соби­рателям олив. (3) Наконец, десятины с плодов и стад³⁴⁵ учили евреев благодарить Бога и стре­миться не только к прибыли, но и уделять нечто ближнему. Я полагаю, что благодаря этим десятинам и начаткам получали пропитание священнослужители. (4) Ясно, что закон учит благочестию, призывает уде­лять от наших благ, призывает к справедливости и милосер­дию. (5) Не он ли повелевает на седьмой год оставлять поле запущен­ным³⁴⁶, дабы бедняк мог безвозмездно пользоваться плодами, которыми Бог в тот год его покроет, ибо сама природа брала на себя в этот год обработку поля для тех, кому угодно было воспользоваться ее щедротами. Как же после этого от­казывать закону в благости и утверждать, будто он не учит справед­ливости? (6) Относительно пятидесятого года он предписывает то же, что и для седьмого (Lev. 25:8—11). Кроме того, в этот год закон возвращает землю каждому, у кого она прежде была отчуждена по какой-либо печальной необходимости. Устанавливая таким образом срок пользования землей, закон ограничивает алчность тех, кто жаждет приобретений, и оказывает сострадание тем, кто был наказан дол­гой нуждой, и не желает, чтобы наказание это длилось всю их жизнь. (7) «Милость и верность — стражи царства.»³⁴⁷ «Благословение покоится на голове уделяющего.» (Притч. 11:26.) «Милующий нищих будет хвалим»³⁴⁸, ибо он оказы­вает любовь ближнему во имя той любви, которая связывает Творца с человеческим родом.

(87, 1) Из всего сказанного можно естественным образом вывести еще и другие рекомендации, касающееся умерших и порядка принятия наследства, например, однако останавливаться на этом подробно здесь не место. (2) Любовь может проявляться по-разному, как нежность, добродушие, терпение, отсутствие зависти, рев­ность, ненависть или прошение обид. Однако она всегда неделимо присутствует во всем в полной мере, на все распространяя свое влияние. (3) Закон говорит еще: «Если ты встретишь в пустыне заблудившееся вьючное животное, принадлежащее кому-либо из близких тебе или одному из твоих друзей или вообще человеку, тебе знакомому, то, приведя его назад, возврати его хозяину. Если же случит­ся, что хозяин животного надолго отлучился, то содержи его животное вместе со своими до возвращения хозяина его и по­том возврати ему.»³⁴⁹ Закон учит нас, что в силу естественной дружеской склонности, в найденном мы должны видеть отданное нам временно на сохранение, при этом обид, нанесенных врагом, мы не должны помнить. (88, 1) «Повеление Господне — источ­ник жизни» воистину «уклоняет от сети смертной.» (Притч. 14:27.). В самом деле, разве закон не повелевает и чужестранцев любить так же, как лю­бим мы самих себя, а не просто как друзей и людей, близких нам душой и телом? (2) Более того, закон чтит и язычников, воспрещая ненавидеть тех, кто поступал неправедно. Ясно ведь сказано: «Не гнушайся египтянином, ибо ты был пришельцем в земле его» (Deut. 23:8.), разумея под египтянином или любого язычника, или вообще всякого чужестранца. (3) Запрещается даже врагов считать врагами, даже если они уже подступили к городским стенам и намереваются взять город до тех пор, пока к ним не посланы послы с предложением заключить

мир. (Deut. 20:10.) (4) И оскорбитель­ное обращение с пленницей также запрещается. «Дав ей тридцать дней плакать сколько хочется, затем сними с нее одежды пленницы и живи с ней как с законной женой.» (Deut. 21:10—14) Ибо закон требует, чтобы мужчина сходился с женщиной не для удовлетворения животной страсти или за деньги, как с проститутками, но в брачном союзе для рождения детей.

(89, 1) Так воздержание проявляется в гармонии с человеколюбием. Господину, увлеченному страстью к своей пленнице, закон не позволяет немедленно удовлетворить свою страсть. Его желание должно определиться в течение предписанного интервала времени. Для этого и пленнице обстригаются волосы, дабы господин стыдился своей страсти. Если же, после здравого размышления, он решит взять ее в жены, то он оставит ее при себе даже не смотря на ее униженное положение. (4) Если же случится так, что господин, утолив свой страстный порыв, не захочет более жить со своей пленницей, ему не дозволяется не только продать ее, но даже и оста­вить у себя служанкой: закон требует ее освобождения и избавления от всякого рабства, чтобы новая женщина, войдя в дом, не причини­ла ей невыносимого вреда из ревности.

(90, 1) Пойдем далее. Господь заповедует нам облегчать и вьюч­ных животных нашего врага, когда они обременены непосильной тяжестью, и помогать им встать, когда они падают.³⁵⁰ Не учит ли он нас исподволь на этом примере не радоваться бедствиям других и не тешиться несчастьями наших вра­гов? И это для того, конечно, чтобы через упражнение в этих добро­детелях подготовить людей к последующему восприятию заповеди молиться за врагов. (2) Грешно завидовать счастью наших ближних или испытывать удовольствие при виде их несчастья. «И если, — говорится в Писании, — найдешь вьючное жи­вотное некоего врага, то забудь все поводы к вражде и, приведя, отдай ему.»³⁵¹ Прощать обиды, равно как и не помнить зла, присуще благородным натурам. (3) Так мы приходим к согласию, которое приводит затем к счастью. И если ты заметил в человеке ненависть к себе или обнаружил, что он жаден или гневлив, то подай ему пример луч­шей жизни.

(91, 1) Как мы уже видели, закон благ и человечен и является «наставником, ведущем к Христу.» (Гал. 3:24.) И сам Бог благ и справедлив, от начала до конца следя за процессом спасения каждого человека. (2) «Проявляйте снисходительность, — говорит Господь, — чтобы быть помилованны­ми, отпускайте, чтобы и вам было отпущено; как даете вы, так дастся и вам; как судите, так и будете судимы; как благотвори­те, так и вам будут благотворить; какой мерой мерите, такой отмерят и вам.»³⁵²

(3) Закон, далее, запрещает презрительное обращение с теми, кто, родившись свободным, из нужды продал себя в кабалу, а оказавшимся в долговом рабстве на седьмой год он дарует полную свободу. (4) Закон заповедует освобождать от наказания молящего о пощаде. Глубоко истинны следующие изречения: «Как золото и серебро ис­пытываются в горниле, так избирает сердца людей Господь.»³⁵³ (5) И еще: «Муж милосердный долготерпелив, и во всяком рачительном есть премудрость. Приключится попечение человеку разумному; тот же, кто мудр, искать будет жизни; и ищущий Бога найдет ведение с правотой; искавшие же его право мир обрели.»³⁵⁴

(92, 1) Мне кажется, что и Пифагор, предписывая кроткое обращение с животными, позаимствовал эту идею из закона. Он запрещает, например, ради прибыли или даже под предлогом жертвоприношения употреблять в пищу новорожденных ягнят, козлят и те­лят. Он заботился в этом случае как о матерях, так и о детях, желая, чтобы через снисходительность к неразум­ным животным человек возвышался до кротости к ближним. (2) «Ос­тавляйте, — говорит Писание, — дитя при матери хотя бы первые семь дней.» (Исх. 22:30.) Ибо ничто не совершается без причины, и если вымя живот­ного источает в изобилии молоко для питания детей, то отнимать их у кормящей матери — это оскорбление природы. (3) Стыдитесь же, эллины и все, кто порицает Закон: ведь он проявляет сострадание даже к бессловесным животным, тогда как хулители закона бросают на погибель и человеческих детей.³⁵⁵ Но закон осудил это варварство пророческой заповедью: (4) ведь если он запрещает разлучать мать и детеныша в период кормления, то тем больше у него причин вооружаться против жестокого и безжалостного звер­ства людей, дабы они по крайней мере почитали закон, если не хо­тят прислушаться к зову природы. (93, 1) И если хоть отчасти извини­тельно разлучать с матерью козлят и ягнят, ибо их мясо дозволено в пищу, то что за причина подкидывать детей? Человеку, не желающему растить своих детей, должно запретить вступать в брак вовсе, чтобы он не становился убийцей из-за своей неконтролируемой похоти. (2) Далее в своей благости закон запрещает прино­сить в жертву детеныша и мать в один и тот же день. Вот почему у римлян в случае осуж­дения на смерть беременной женщины казнь совершалась лишь пос­ле рождения ребенка.³⁵⁶ (3) Закон запрещает убивать беременную самку до тех пор, пока она не родит, сдер­живая тем самым, хотя и косвенным образом, жестокость людей по отношению друг к другу. (4) Закон признает некие права даже за животными для того, чтобы, обучая нас кроткому отношению к существам, которые не доводятся нам ближними, внушить человеку еще боль­шее сострадание к существам одного с ним рода. (94, 1) Те же, кто пред закланием специально пинают беременных самок в живот, думая, что мясо, оросив­шись молоком, станет вкуснее, превращают материнское чрево, со­зданное для размножения, в могилу его отпрыска. Однако закон явственно зап­рещает это: «Не вари ягненка в молоке матери его.» (Deut. 14:21.) (2) Было бы противоестественно из молока, питающего живого, делать приправу к убитым. Нельзя источнику жизни служить раз­рушению тела. (3) Тот же закон запрещает надевать намордник волу, молотяще­му колосья, ибо «трудящийся достоин пропитания.»³⁵⁷ (4) Там же запрещается запрягать вместе для возделыва­ния земли вола и осла. (Deut. 22:10.) Может быть, закон прини­мает во внимание несходство между этими двумя животными. Но, без сомнения, он в то же время осуждает и несправедливое отно­шение к чужестранцам и запрещает порабощать их, если они ни в чем не виноваты перед нами, кроме того, что принадлежат к иному роду. Ведь происхождение никому нельзя вменять в вину, ибо это не порок и не следствие порока. (5) Как мне кажется, этот запрет может иметь и аллегорическое значение. Именно, не подобает открывать наставления Логоса в равной мере чистому и нечистому, верному и неверному. В самом деле, вол считается чистым животным, а осел — нечистым.