СУ-47 ДЛЯ МАТЕРИ ОДИНОЧКИ
Шрифт:
– Сколько? – рука у меня дрогнула.
– Не мог же я, покупая лучшие платья, купить Оле дешевые чемоданы! – в сердцах сказал Смерч. – Это называется маленькие сверхлегкие сейфы, как говорил продавец, в которых ни пожар, ни наводнение, ни выстрел не повредит наряды...
Мне стало дурно. За всю жизнь до позавчерашнего дня я заработала меньше, чем стоил этот чемодан. Интересно, сколько все-таки я дала несчастному учителю. Вот он то удивился, если там почти не осталось денег...
Я нервно вздохнула.
– Я ничего не должна? – через дрожь выговорила я ему.
Белобрысый уже вскрыл чемодан и осторожно перекладывал гранатовые драгоценности в футляр. Снимая их с испачканного платья.
Я с тоской смотрела на уплывающие драгоценности. Но сдержалась. В конце концов, эта бабка была его родственницей.
– Это принадлежит Семье... – тихо сказал он. – И Юля, и мама тоже имеют право на них...
Я удивленно поглядела на него. Он только крякнул.
– А что с Олей? – сдавленно спросила я, не желая услышать ответ, и впервые поняв, что ее здесь нет.
– Она жива... – быстро ответил Смерч. – Здание обрушилось, но ресторан имеет переход под землей в подземный гараж с другой стороны проспекта, и он уцелел. Мы вышли...
Я пожала плечами.
– Я думала завалить вас в подвале. Посидели б недельку, зато до вас бы не добрались... А еды там вдоволь!
Я б не сказала, что моя забота пришлась им по душе.
– Оля и Саня вылетели в Европу... Оле нельзя было оставаться тут, ибо после сегодняшнего за ней стали бы охотиться как за твоей подругой, а Саня отлично охранит и спрячет ее заграницей... Я оставил им нерастраченный остаток твоей суммы... Оля так ревела и не хотела уезжать, не зная, жива ли ты, что я подумал, что это утешит ее... Они нашли отличную возможность выехать легально...
Я облегченно кивнула, вспомнив, что ведущий модельер предложил Оле работу. После того, как она была единственной на показе его лучших работ. Человек умеет быть благодарным.
– А что за новейшее оружие ты применила? – осторожно спросил белобрысый.
Я с улыбкой молча вытащила из чемодана Юлин телефончик, все еще остающийся у меня, после того как телефон белобрысого я израсходовала.
Они все побледнели.
– Самонаводящийся! – радостно сказала я.
– Немедленно выбрось эту гадость! – дернулся белобрысый. – Разве ты не получила одностороннее сообщение генерала в режиме пейджера, что на них наводят ракеты!
– Он такой противный, ваш генерал! – вместо ответа сказала я. – Отобрал телефон, ругался, плевался, обозвал дурой, чуть по голове не дал, а я только спросить пароль хотела у Ивана...
Они как-то странно поглядели на меня.
– Он какой-то сумасшедший! – убежденно сказала я. – Поехал искать голубую!
У них лица вытянулись.
– Я как раз запарковала свою синюю малолитражку и пересела в свой джип, который Иван по глупости загнал в эту дурацкую часть...
– Там не воруют... – вмешался Смерч.
– ...Как он вышел и накинулся на них. Найдите, говорит, мне голубую! А потом увидел, что я достала телефончик, и пытаюсь дозвониться до Ивана, и так обругал меня, так обругал... Как вы можете с ним работать! – я обижено засопела, вспомнив.
Они как-то странно смотрели на меня.
– Не хотел бы я быть тем, кто скажет генералу, кто с ним беседовал... – ошарашено сказал Санек, боец со шрамом.
– Не хотел бы я быть генералом, когда он поймет, с кем он беседовал, – огрызнулся белобрысый.
– И что ты сделала? – меланхолично спросил Смерч.
– Ничего... – непонимающе протянула я. – Он сел в машину и поехал, а мы с учителем поехали за ним. Мне то ведь и надо было только сменить машины... Свою, синюю, я оставила там, взяла джип. Потом, проехав за ним сквозь посты в городе, я поехала по своим делам, а он по своим. Да, я еще помахала ему рукой! – вспомнила я, что сделала.
Они все теперь не смотрели на меня.
– Переодень костюм... – сказал белобрысый, отвернувшись. – А то мои бойцы не могут понять, как ты выжила в таком жаре... Думают какую-то мистику...
Я поглядела на полностью оплавленный в разрыве костюм и вздохнула. А потом стала отдирать его от “бронекостюма”...
Они с удивлением смотрели, как я содрала остатки лыжного костюма, оставшись словно в легком спортивном костюме. Ибо то, что я называла “бронежилет”, имело и брюки, и было, по сути, “бронекомбинезоном”. Потому то я и выбрала лыжный костюм...
– Ничего себе! – ахнули бойцы.
– Ты хоть знаешь, что это такое? – мрачно спросил меня белобрысый.
– Боец группы Ивана сказал, что это новый бронежилет! – легкомысленно ответила я, крутясь перед мигом закрепленным зеркальцем в салоне рафика. – Стоит сто тысяч долларов...
Я нахмурилась. Бронежилет действительно был стильный, но я в нем походила на какого-то монстра из космических боевиков. Без лыжного костюма он был не ахти.
– Боец Ивана – дурак! – мрачно отрезал белобрысый. – Это экспериментальная американская модель для членов правительства, и стоит она куда больше миллиона! Я не понимаю, как она вообще попала в продажу, – нервно сказал он, – она предназначалась только для членов американского правительства и высших военных чинов. Мы ее и видели то только на рисунках. Их не продают!
Он сжал жестко губы.
– Где ты ее купила? Неужели ты не понимаешь, что такой дорогой подарок, это подкуп и взятка?
– Я не купила, а сняла... – обиженно ответила я. – Неужели я не понимаю, что девушка не должна принимать от мужчины такой дорогой подарок!
Они все побелели.
– Ты сняла его с трупа американского президента? – сдавлено спросил белобрысый.
– У того был костюм другого цвета... – быстро сказал Смерч.
– С чьего трупа ты его сняла?! – угрожающе спросил белобрысый.