Суд Линча (Очерк истории терроризма и нетерпимости в США)
Шрифт:
Убийство Ричардсона, одного из видных деятелей демократической партии, по-видимому, пользовавшегося популярностью, возбудило весь город. Как только узнали, что его убил аферист, которого содержала богатая проститутка — "красавица Кора", как называли Арабеллу Райян, раздались требования линчевать убийцу.
На следующий день бюллетень потребовал немедленной расправы над смотрителем окружной тюрьмы Биллом Муллиганом и шерифом Давидом Скэннелом, если Коре дадут бежать. После того как Кора 3 января 1856 г. предстал перед судом и голоса присяжных разделились, Кинг Вильямский тут же полыхнул пламенем своего едкого сарказма: "Деньги афериста
Красавица Кора действительно не жалела денег, чтобы спасти любовника. Она наняла лучшего в городе адвоката Эдварда Бэйкера, славившегося своим красноречием.
Между тем всеобщее возбуждение нарастало.
Кинг без устали наносил свои меткие и беспощадные удары, нагоняя страх на еще не разоблаченных и вызывая ненависть тех, кого он уже пометил своим обжигающим тавром.
Враги знали, что Кинг неподкупен и что существовал лишь один способ убрать его с пути — убийство. Аферисту Селоверу, который угрожал ему расправой, Кинг заявил в своем бюллетене следующее:
"Мистер Селовер, говорят, носит с собой нож. Мы носим пистолет… Каждый день пополудни, между половиной пятого и пятью, мы идем по Рыночной улице от Четвертой улицы до Пятой. Дорога в этом месте широкая, а прохожие редки. Если уж нам суждено погибнуть, ради бога, пусть это состоится здесь".
Нападение на Кинга, которого все ожидали, действительно произошло спустя пять месяцев — 14 мая 1856 г. В этот день в бюллетене появилась статья, осудившая назначение Джона Бегли на один из постов в государственной таможне. Незадолго до этого Бегли скомпрометировал себя бесчестными махинациями в предвыборной борьбе со своим противником Джеймсом Кейси, который, впрочем, и сам слыл крупным политическим жуликом и аферистом, входившим в совет инспекторов Сан-Франциско. Кинг не преминул, поэтому и Кейси отпустить пилюлю с ядом:
"Неважно, насколько темной личностью был Кейси до выборов, неважно и то, какую пользу получило бы общество, избавившись от него. Мы никому не можем предоставить право уничтожить его или хотя бы намять бока, если это не будет оправдано его личным вызовом.
Тот факт, что Кейси сидел в нью-йоркской тюрьме Синг-Синг, по-видимому, ничуть не оскорбляет законы нашего штата".
14 мая в три часа дня бюллетень был расклеен на улицах, а уже через час Кейси ворвался к Кингу в редакцию в крайнем возбуждении и, не переведя дыхания, выпалил: "Что вы хотели сказать этой статьей?" После короткой словесной перепалки Кинг, указав на дверь, произнес: "Вот дверь — убирайтесь и никогда больше не приходите сюда". В ответ Кейси процедил: "Если будет нужно, я сумею оградить себя". Тогда Кинг встал со своего редакторского кресла и повторил: "Убирайтесь! И чтобы вашей ноги здесь больше не было". Не сказав ни слова, Кейси ушел.
Спустя час Кинг, не проявляя внешне никакого беспокойства за свою жизнь, оставил редакцию. На углу улиц Вашингтона и Монтгомери Кейси, выйдя из-за почтовой кареты, пробормотал несколько злобных слов и выстрелил в Кинга.
Помощник шерифа мигом переправил Кейси в ратушу под охрану полиции. Между тем весть об убийстве общепризнанного трибуна молниеносно разнеслась по всему Сан-Франциско. Чтобы спасти Кейси от толпы, которая быстро окружала тюрьму и выкрикивала: "Повесить его! Вздернуть его на фонаре!", полицейские решили перевести убийцу в окружную тюрьму, пока еще это можно было сделать.
Под защитой отряда полиции и друзей Кейси вывели из полицейского участка. Мэр Сан-Франциско Джеймс Ван-Несс пытался успокоить толпу заверениями, что правосудие свершится, но толпа проявила столько враждебности к мэру, что он поспешил ретироваться. Вскоре в толпе пронеслась весть об организации комитета бдительности. После того как один из друзей Кинга, успевший уже побывать в окружной тюрьме, сообщил, что Кейси находится под надежной охраной, толпа окончательно успокоилась и разошлась.
Смерть Кинга Вильямского послужила сигналом к возрождению комитета бдительности. В короткое время он превратился в настоящую армию, бросившую решительный и смелый вызов властям города, штата и федеральному правительству. Эта армия была возглавлена лавочниками и торговцами средней руки.
Уже вечером того дня, когда произошла трагедия, несколько членов комитета 1851 года предложили Вильяму Коулмену возглавить подготовку нового комитета. Коулмен согласился после того, как выставленные им требования строжайшей секретности и беспрекословного подчинения руководителям нового движения были приняты. Было также решено, что никто из участников не будет называться по имени, а получит один только номер.
Эти вопросы обсуждались на собрании следующего дня в девять утра. Солнце едва установилось в зените, а уже было принято полторы тысячи членов. Однако неграм и китайцам в приеме было отказано. Вечером все участники собрания перешли в более просторное помещение Тернверейн-холла. Здесь создание комитета было завершено.
По предложению Коулмена, нового президента комитета, был создан исполнительный комитет, в который вошли тридцать семь человек. Они должны были руководить деятельностью всей организации. Тут же приступили к занятиям строевой подготовкой, которыми руководили примкнувшие к движению офицеры и бывшие полицейские, бросившие службу, чтобы вступить в комитет. С самого начала комитет ясно представлял себе последствия своих действий, поэтому организация сразу приняла ярко выраженный военный характер. Комитет бдительности 1856 года в отличие от своего предшественника стал органом "якобинской диктатуры".
На следующий день исполнительный комитет на основании общей резолюции постановил забрать Джеймса Кейси и Чарльза Кору из тюрьмы и судить их. В другой резолюции исполнительному комитету поручалось провести тщательное расследование и представить общему собранию комитета бдительцости список всех лиц, пользующихся дурной славой и своими преступлениями позорящими Сан-Франциско.
Третья резолюция, принятая почти единодушно, требовала, чтобы все члены комитета бдительности перестали оказывать поддержку газете "Геральд" и воздействовали на своих друзей и знакомых в том же направлении. Резолюция была вызвана тем, что 15 мая "Геральд" осудила самочинство виджилянтов.
Вскоре в деловом районе Сан-Франциско, на Приморской улице, лавочники, собрав столько экземпляров газеты, сколько было возможно, сожгли их под одобрительные возгласы толпы. Лишившись подписчиков, "Геральд" прекратила на время свою деятельность.
Весь город оказал комитету бдительности безусловную поддержку. "Для многих Джеймс Кинг был символом добра и нравственности. В Кейси же все видели воплощение разбойника, грабителя и убийцы, — пишет Эллисон. — С их точки зрения, ставленник попирающих закон злодейски убил представителя тех, кто почитал справедливость и соблюдение политических и социальных прав".