Суд Линча
Шрифт:
– Сколько же иномарок появилось на наших дорогах?! Летят как сумасшедшие, – заметила Антонина.
– Все, что за границей давно пора было под пресс, загоняют сюда. А наши хватают, – ответил Павел Семенович.
– Однако они летят, как ласточки, а твоя пыхтит и еле едет, хотя, ей еще рано, как ты выразился, под пресс.
Павел Семенович обиделся на эти слова и нажал на акселератор. Вдруг машина зачихала и начала издавать какие-то хлопки. Павел переехал на обочину дороги и остановил машину.
– Сглазила! – укорил жену и вышел, открыл капот. – Дмитрич давно обещал установить зажигание и проверить
– У Дмитрича три класса образования, тебе, профессору, было бы стыдно обращаться к нему.
Долго копался Павел Семенович, пока наладил. Завел машину, и поехали дальше. Посмотрел он на часы и заявил:
– Самолет уже двадцать минут, как прилетел, а нам еще столько же ехать. Как бы они не сели на автобус, тогда разминемся.
– Да подождут они, никуда не денутся. Раз просили приехать, надеются, что ты их увезешь куда надо, видимо, в другой аэропорт. Не встретив тебя, не уедет твой брат.
Вот подъехали они к зданию аэропорта. Павел Семенович загнал машину на платную стоянку. Вылезли они из машины. Антонина смотрела на большую сумку с одеждой, что лежала на заднем сиденье.
– Может, сумку в багажник закроешь? – спросила она мужа.
– Да ее никто не возьмет, – ответил Павел Семенович и стал закрывать ключом передние двери и багажник, положил ключ в карман.
Только хотели они отойти от машины к зданию аэропорта, как услышали голос Петра:
– Паша!
Обернулся Павел, видит – Петр, в шикарном малиновом костюме, в галстуке, подходит к ним. Еще издалека подняв наверх правую руку с распахнутой ладонью и ускорив шаги, он подошел к ним. Павел тоже поднял руку, ударил по руке брата и обнялись. Затем Петр поздоровался с Антониной, взял ее руку и поцеловал.
– Я заждался вас тут. Думал, неужели брат не приедет?
– Ты извини, Петя, на дороге машина зачихала, зажигание было сбито, да и карбюратор забарахлил. Пока наладил, минут сорок потерял.
– Немудрено, что она зачихала. Что же ты ездишь на этой доисторической «антилопе гну». Я предполагал, что ты уже на иномарке пилотируешь.
– Ты один приехал? – прервала их разговор Антонина.
– Нет, с женой. Пойдем, она в комнате для депутатов. Ведь я уже три года числюсь помощником областного депутата.
Пошли они к зданию аэропорта, вошли в здание и зашли в комнату, где за столом сидела одна молодая, модно одетая дама и пила чай.
– Вот, познакомьтесь, моя жена, Дуся-сибирячка, – представил им ее Петр.
– А Лариса? – тихо произнесла Антонина.
– Ларису я обеспечил на всю оставшуюся жизнь, и разошлись с миром. Поженился я с Дусей, сейчас решили отправиться в Европу, как говорится, в свадебное путешествие.
Павел с Антониной поклонились Дусе и чуть ли не в один голос произнесли:
– Здравствуйте!
– Здравствуйте! – ответила Дуся и встала, в левой руке держа чашку с чаем, правую протянула к ним, чтобы поздороваться.
– Это мой брат, Павел, – представил Петр.
– Павел, – произнес Павел Семенович и пожал руку Дусе.
– Евдокия, – ответила она.
– А это его жена, Антонина.
– Антонина, – протянула руку Антонина.
– Евдокия, – сухо ответила Дуся, и все замолчали.
Образовалась какая-то пауза.
– Сейчас мы надолго не можем останавливаться в Москве, – затеял разговор Петр, – завтра улетаем в Париж. На обратном пути опять вернемся домой через Москву, тогда побольше остановимся в Москве. Вы подружитесь, покажете ей Москву.
– К тому времени моя дочь выпишется из родильной. Она живет в нашем подъезде, этажом ниже, твоя ровесница, вы подружитесь. Она покажет тебе Москву.
Дуся словно обиделась, пошла, села за стол и стала попивать свой чай.
– Дуся, ты на нее не обижайся, – вмешался Петр, – она подруга Ларисы. Правда, Паш, ты уже дедом стал? – бьет по плечу Павла. – Садись на диван, поговорим.
Павел с Петром, затем и Антонина, сели на диван.
– Да, со вчерашнего дня я уже дед.
– Ты счастливый, Паша. Я всю жизнь мечтал иметь детей, но Лариса не смогла дать мне этого счастья. Вот почему и разошлись. Я не половой развратник. Сейчас Тоня уколола, что Дуся ровесница твоей дочери. Сам подумай, если бы я женился на моей ровеснице, на вдовушке, какой интерес? Я Ларису очень уважал, так жили бы с ней до конца своих дней. Паша, я тоже хочу оставить после себя наследника. Вот Дуся обещает подарить мне своего Гвидона из рода Антоновых. Я бы хотел, чтобы она мне родила двойню. Это заложено в наших генах.
– И я буду рад, Петя, если у тебя будут дети мужского пола, наша фамилия не исчезнет в двадцать первом веке.
Тут кто-то стучит в дверь и без ответа изнутри открывается дверь и молодой человек здорового телосложения заходит в комнату.
– Господин Антонов, – докладывает он, – машина вернулась, можем ехать. Владимир Сергеевич велел передать, что деловая встреча состоится вечером в ресторане «Арагви». Еще велел передать, чтобы ты пригласил на вечер своего брата с семьей. Он его знает, говорит: «хороший психолог», ему очень понравился.
– Спасибо, Миша! Вот эти два чемодана отнеси в машину, сейчас мы спустимся вниз.
Молодой человек берет два чемодана, стоящие в углу, и смотрит на большой баул.
– За этой сумкой мне вернуться?
– Нет, спасибо, это я прихвачу.
Молодой человек с чемоданами выходит из комнаты.
– Телохранитель моего босса, – говорит Петр, – очень культурный и хороший парень.
Он берет оставшийся баул и подносит к дивану, садится, открывает баул и вытаскивает две коробки. Одна коробка большая, узкая и продолговатая с восточным орнаментом, другая – квадратная. Открывает первую коробку и вытаскивает оттуда большую хрустальную бутылку, выполненную в виде большого рога, наполненную светло-коричневой жидкостью.
– Армянский коньяк. Мои друзья из Еревана привезли мне несколько штук как свадебный подарок, – кладет обратно, закрывает коробку и отдает брату. – Выпьешь за наше счастье с Дусей.
– И за будущего Гвидона, – добавил Павел. – Спасибо, брат, но мы не сообразили тебе приготовить свадебный подарок. Не предполагали такую встречу.
– Разумеется, вы не знали. Да и это ни к чему: свадьба уже была, и свадебных подарков было больше, чем надо. – Открывает он вторую коробку, где лежат три плоские бутылки с темной жидкостью. – А это подарок от моих алтайских друзей. Алтайский бальзам, лучше рижского, можешь в водку добавлять, можешь – в чай или кофе, – закрывает коробку и отдает брату.