Суд Рейнмена
Шрифт:
– Ну, правильно, — Арина даже забыла обидеться на «дуру», — но ты же теперь в троллейбусе ездить не сможешь, вдруг опять на них нарвёшься…
– Буду поскорее зарабатывать себе на собственную машину, — отрезал Павел. — А я был недурён. Сэнсэй был бы в восторге, если бы видел, как я раскидал салабонов. Не хуже Джеймса Райана !
– Пашка, ты даёшь, — Арина уже жалела, что не видела, как брат поколотил милиционеров. — Но ты всё же будь осторожнее, а то ещё нарвёшься.
– Ладно, сам знаю, не дурак, — отмахнулся Павел. — Но сволочей я бил, бью и буду бить. Может, один раз получат по морде, в другой раз побоятся ублюдками быть.
… - Вот, — заключила Арина, — он услышал, что они меня прихватили, и обозлился. Видно, говорит, они меня в тот раз плохо поняли!
Ворота троллейбусного управления заскрипели.
– А вот и они, — Синдия посмотрела на часы. — Пунктуально работают.
– Торопятся на заработки, — неприязненно комментировала Арина.
Из ворот неторопливо выехал служебный автобус, в салоне которого вальяжно развалились две дородные дамы в льняных костюмах, а на заднем сидении — двое милиционеров.
– И сопровождающие те же самые, — заметила Арина, — вон тот, справа, ещё умничал, что я книжки дурацкие покупаю.
– Наверное, они всегда ездят в таком составе, — Синдия повернула ключ в замке зажигания. — Итак, едем за ними до площади, где они ставят автобус, потом отъезжаем на две остановки назад и садимся на троллейбус номер восемь. Мне сообщили, что сегодня проверяют восьмой маршрут.
Автобус выехал на улицу. Следом не спеша двинулся БМВ, стараясь строго держать дистанцию в пятнадцать метров.
– Синдия Аркадьевна, а если они засекут, что мы за ними едем? — от волнения в предвкушении увлекательного приключения Арина даже подпрыгивала на сидении.
– Так даже лучше, пусть понервничают. Не знаю, заметила ли ты, но номера у моей машины сегодня густо забрызганы извёсткой, а стёкла зеркальные, так что пусть твои «знакомые» поломают голову, откуда у них на хвосте взялся этот таинственный автомобиль. На совести у них, наверное, нечисто, вот пусть до площади припомнят всех, кто мог бы захотеть свести с ними счёты.
– Класс! — покатилась от хохота Арина. — вот бы у них там кондрашка с перепугу случилась!
– Кондрашка нам ни к чему, а вот понервничать им не помешает. Представь: выехали они, как обычно, на «заячью охоту», утро не предвещает ничего плохого, и вдруг — как гром среди ясного неба — подозрительный БМВ на хвосте повис. Да они от страха такого себе навыдумывают, будут ждать самого худшего. А потом мы от них оторвёмся, и они расслабятся: дескать, кто против нас посмеет пойти, нам губернатор — один хрен, а мы — банда, и все статьи УК знаем.
– Пойдут охотиться, и тут снова гром среди ясного неба! — подхватила Арина.
– Да, будет эффектно, — Синдия покосилась на свои шорты и топик. Боже! И в этом эфемерном наряде ей через 15 минут входить в троллейбус?! Да ещё с такой причёской и в такой обуви! «И в троллейбусе мы, наверное, ногами к сиденьям прилипнем, — подумала Синдия, оглядев свои миниатюрные шортики и мини-платьице Арины.
Это было так и задумано — одеться, максимально подчеркнув свои фигуры, чтобы наверняка вызвать приступ разлития желчи у рыхлых потных одышливых контролёрш. Вслед за приступом чёрной зависти, по расчетам Синдии, у обидчиц Арины должно возникнуть желание как-нибудь досадить двум красавицам, которых эти бабы ненавидят, как талибы — демократию. Потом должна придти догадка: а ведь мы при исполнении, а они пассажирки, ну-ка, придерёмся к чему-нибудь, устроим им клизму на полведра перца в керосине, покажем, как стройными ножками щеголять! После преследования БМВ с заляпанными номерами ревизорши должны быть на взводе. А человеку на взводе так и хочется чаще всего на ком-то отыграться. И, как правило, объект выбирают наиболее раздражающий. Только бы одна из них не узнала в полуголой девице с цветными лохмами старшего следователя!
Троллейбус шёл полупустым. Большую часть пассажиров подобрали передние троллейбусы других маршрутов, и Синдия и Арина сразу нашли себе место в салоне. Синдия мельком выглянула из окна, убедилась, что всё идёт по плану, и спросила Арину:
– Ты волнуешься?
– Немного, — ответила девушка. — Хоть и знаю, что мы это специально делаем, а всё равно…
– Итак, когда они войдут в салон, начинаем смеяться, болтать, то есть показывать, что у нас чудесное настроение, чтобы уж точно спровоцировать их на желание придраться к нам.
– Их просто скорчит от злобы, — хихикнула Арина.
– Скоро ты это увидишь, — Синдия снова выглянула в окно. Троллейбус въезжал на площадь. Контролёрши с сопровождением встали в боевую позицию на остановке. — Начинаем веселиться и болтать. О чём вы обычно болтаете с подружками?
– Зря ты вчера с нами не поехала, — защебетала Арина, — мы на Серебряный пляж ездили, взяли лодку, так там классно потусовались! Денька, придурок, бухой пришёл, так выдрючивался на лодке, что чуть через борт не выпал. Лодочник в крик.
– Денька вечно чудит, когда набухается, — закатилась смехом Синдия.
– И не говорите… не говори! Мы с него уржались.
– А со мной вчера какой-то чел на «лягушке» кадрился. А я его послала, на фига мне этот старикашка, ему уже, небось, полтинник! — ответила Синдия, стараясь подражать визгливому голосу всех не в меру смешливых девушек и их кудахтающему смеху.
– Ага, точно. На фига нам эти старики! А в натуре, жалко, что ты с нами не поехала. Петька был, про тебя спрашивал… Синдия Аркадьевна, ну не могу я вам «тыкать»! — шепнула Арина.
– Представь, что мы играем роли в театре, — так же шёпотом ответила Синдия и, снова закатившись хохотом, воскликнула:
– Да ты что? В натуре, или гонишь?
– В натуре, он по тебе засох!
– Точно гонишь! — ещё громче ответила Синдия. — Петька только «Арию» любит!
Они снова расхохотались. Представив себе, как они смотрятся со стороны, Синдия подумала, что сама бы с негодованием смотрела бы на подобных девиц, болтающих о тусовках, пьяных выходках своих друзей и хохочущих во всё горло. А теперь самой приходится притворяться такой особой…