Судьба горца
Шрифт:
То, как незаметно вошла Гризель, отвлекло Мэлди от мрачных мыслей. Она бы не узнала о ее присутствии в комнате, если бы не оказалась между дурно пахнущей женщиной и подносом, который та собиралась забрать. Задев Гризель, Мэлди сжала руки в порыве отстраниться. Как будто легкое мимолетное прикосновение запачкало ее, словно запах и грязь Гризель остались на ней. Мэлди обратила внимание, что, как только Гризель поняла, что Мэлди ее заметила, она перестала двигаться тихо. Двое мужчин, увлеченно обсуждавших предстоящие битвы и возможные предательства, еще не ведали о присутствии целительницы.
Забрав поднос, Гризель повернулась к выходу и, прежде чем покинуть комнату, бросила взгляд на мужчин
– Ты выглядишь уставшим, Найджел, - сказал Балфур.
– Отдыхай. Мы можем говорить долго, но так и не найдем ответов. Мне стало наконец легче от того, что ты разделяешь мои подозрения о предателе в Донкойле.
– Было бы лучше, знай мы, кто он, - пробормотал Найджел, откидываясь на подушки.
– Это Гризель, - сказала Мэлди, решив, что сказать правду не только легче, но и - после постоянной лжи - приятно для разнообразия. Было нелегко не отступить под натиском тут же обращенных на нее взглядов.
– Что Гризель?
– спросил Балфур.
– Она была тут?
– Он слегка поморщился.
– Господи, мне кажется, я могу почувствовать ее запах.
– Можешь. Я содержу эти комнаты в чистоте. Поэтому легко почувствовать такую мерзость, когда она оказывается здесь.
– Ты хочешь сказать, что мои комнаты не были чистыми прежде? Я поражен в самое сердце, - слабо усмехнулся Найджел.
– Они сейчас намного чище, чем были, - ответила девушка.
– Как бы то ни было, я не имела в виду грязь или запах Гризель, я говорила о ее ненависти. Она столь сильна, что я даже ощутила ее горечь.
– Она слегка улыбнулась, увидев на их лицах одинаковые выражения замешательства.
– Гризель ненавидит вас с Найджелом, сэр Балфур, в самом деле ненавидит.
Балфур потер подбородок, тщательно взвешивая слова.
– Я знаю, что у этой женщины скверный характер, и она ни с кем не может поладить: ни с мужчинами, ни с женщинами, ни с животными. Но не стоит путать это с ненавистью. Да и какое имеет значение, ненавидит она меня и Найджела или нет?
Мэлди покачала головой.
– Так говорят мужчины, которые выросли в богатстве и комфорте. Окруженные слугами, они очень часто слепы и не способны оценить ни их ценность, ни угрозу, исходящую от них. Вы оба уверены, что кто-то должен был помочь Битону в похищении вашего брата, и думаете, что никто без причины не предал бы вас. Отлично, я дам вам причину – ненависть. И прежде чем перестать рассматривать Гризель как угрозу, возможно, вы обдумаете, что могло стать причиной ее ненависти. Может быть, это те ответы, которые вы ищете.
– Наш отец спал с ней когда-то, - осторожно пожал плечами Найджел, все еще обеспокоенный своим ранением, - когда-то, много лет назад, она была красивее и опрятнее.
– И ваш отец бросил ее?
– спросила Мэлди, стараясь не позволить отвращению к такому поведению отвлечь ее.
– Да, когда он влюбился в мать Эрика. Боюсь, что красота Гризель быстро увяла, и поэтому, когда новая возлюбленная отца умерла, он не захотел вернуться к Гризель.
– Таким образом,
– Да, стоит внимательно приглядеться к ней, - ответил Балфур, направляясь к двери.
– Я займусь этим. Мне нужно больше, чем просто слова и подозрения, чтобы назвать Гризель предательницей. Она живет в Донкойле с рождения. Ее родственники помогали мне получить и сохранить эту землю, - он остановился в дверном проеме и вздохнул, - и хотя они не поддерживают отношения, у нее все же есть здесь родня. Мне нужны серьезные доказательства ее предательства. А сейчас я хочу, чтобы ты пришла в зал и пообедала со мной.
– Но Найджел…
– Я пришлю Дженни позаботиться о нем.
Он вышел прежде, чем Мэлди смогла найти возражение, заставив ее тихонько чертыхнуться. Одно короткое мгновение она подумывала проигнорировать его приказ, затем вздохнула: Балфур просто придет и заберет ее, Мэлди была уверена в этом.
«Похоже, обед будет долгим», - размышляла она, найдя щетку и расчесывая волосы.
Глава 6
Балфур едва сдержал улыбку при виде Мэлди, входящей в главный зал. На ней было синее платье, поношенное и местами аккуратно заштопанное, к тому же оно было ей тесновато, и он воистину по достоинству оценил то, как эта одежда обтягивала ее гибкое тело. Густые непокорные волосы были стянуты сзади полоской кожи, но несколько тяжелых завитков уже выскользнули из-под нее, обрамляя личико девушки. Балфур встал и подал ей знак сесть по правую руку от него.
– Это слишком большая честь для меня, - тихо возразила Мэлди, нерешительно усаживаясь на предложенное место. – Мне следует сидеть на нижнем конце стола, ведь у меня нет ни титула, ни соответствующих привилегий.
– Ты спасла Найджелу жизнь, - ответил Балфур, садясь и делая знак слуге наполнить кубок. – И потому заслуживаешь почетного места больше, чем знать и богачи.
– Он был ранен, а я могла ему помочь, - пожала плечами Мэлди. – На моем месте так поступил бы каждый.
– Не каждый. – Балфур постарался не выдать своего изумление при виде того, сколько еды она положила в свою тарелку. Секрет ее стройной фигуры крылся явно не в отсутствии аппетита. – Ты проявила доброту и самоотверженность, и до сих пор не попросила ничего взамен.
– У меня есть мягкая постель, крыша над головой и столько еды, сколько я только могу пожелать. Это достаточная плата.
Балфур ничего не ответил, а лишь наблюдал за тем, как она ест. Видеть такой аппетит у столь крошечной девушки было забавно и в то же время печально. В ее манере есть крылся слабый намек на торопливую жадность. Очевидно, ей часто приходилось недоедать, и ему была ненавистна мысль о том, сколько раз ей приходилось ложиться спать с пустым желудком. Балфур осознал, что редко задумывался, насколько тяжелую жизнь вынуждены вести лишенные всех тех благ, что достались ему по праву рождения. Временами он чрезвычайно гордился тем, как хорошо заботится о людях, живущих в Донкойле, но за исключением тех случаев, когда раздавал милостыню беднякам, Балфур никогда не пытался проявить к другим щедрость. Эта мысль заставила его устыдиться, ведь люди, подобные Мэлди, страдали, потому что некому было протянуть им руку помощи. Он понимал, что причиной его внезапной озабоченности положением бедняков стали чувства к Мэлди, но тем не менее поклялся себе, что впредь не будет так слеп к нуждам других людей.