Судьба, свобода и душа. В чем смысл жизни?
Шрифт:
Признать Будду — значит, уже быть на пути. Признать мать Терезу очень легко, в этом нет ничего особенного. Любой видит, что она делает доброе дело.
Но делать доброе дело — это одно, а быть добрым — это совсем другое. Я не говорю, что вы не должны делать добрые дела. Я говорю: «Пусть добрые дела возникают из того, что вы являетесь добрыми».
Вначале перейдите на режим восприятия, станьте пассивными, бездеятельными. А когда ваша сущность расцветет, и вы познаете внутри себя целостность — она изначально присутствует внутри вас, внутри вас всегда есть центр, — когда вы познаете свой центр, смерть вдруг исчезнет для вас. И рассеются
И тогда возникнет сострадание, возникнет любовь, возникнет молитва. Вы станете потоком света, благодатью для мира. Никто не знает, что будет с вами дальше: станете ли вы революционером, как Иисус, и начнете изгонять ростовщиков из храма, или же будете служить бедным людям, или же будете просто сидеть под деревом бодхи и источать свой аромат, или же станете Мирой и будете танцевать и петь, прославляя Бога. Никто не знает, это непредсказуемо.
Ты спрашиваешь меня: «Как стать целостным?»
Все мои усилия направлены на то, чтобы помочь вам осознать, что ничего не нужно, больше ничего не нужно. У вас уже все есть, оно внутри вас. Но вы должны проложить путь, освободить подступы и сделать двери, чтобы открыть его. Вы должны копать — сокровище внутри.
Итак, вопрос не в том, как стать целостным. Правильный вопрос: «Как узнать, что я уже целостен?»
Этот вопрос от Нисагары, и я понимаю, почему именно от нее. Она связана с гурджиевской работой на Западе. У Гурджиева была одна очень странная идея; она имеет большое значение, но все равно кажется довольно странной. Он говорил своим ученикам: «Душа не существует. Центр не существует, его необходимо создать. Человек рождается без души». Очень странная теория. Но я понимаю, что он хотел подчеркнуть: человек рождается без души, он должен выкристаллизовать свою душу усилием. Именно поэтому система Гурджиева называется «работой». Работа, работа и еще раз работа. Это усилие — это снова режим действия.
В сущности, на Западе очень трудно научить людей режиму бездействия. Поэтому Гурджиев обучал практикам, методам достижения целостности. Он говорил: «Души еще нет». Это не значит, что души вообще нет, и это не значит, что он об этом не знал; это был прием. Люди стали относиться к душе с полным безразличием. Они думают, что она уже есть, а раз она есть, то зачем о ней беспокоиться? «Душа есть. Мы можем найти ее в любой момент, поэтому давайте пока поищем то, чего еще нет. Давайте пока займемся поисками красивых женщин, вина, власти — давайте искать то, чего у нас еще нет. А душа никуда не денется, ее невозможно ни потерять, ни обрести. Она уже есть». Поэтому люди и стали безразличными.
Вы можете увидеть это на Востоке. Весь Восток стал вялым и безразличным. Душа есть, и все знают об этом, все об этом слышали. «Бог в сердце, он уже там, так зачем устраивать вокруг него такую шумиху?» Люди ищут то, чего у них нет.
Гурджиев осознал этот факт, он понял, что идея о том, что душа уже есть, сделала людей безразличными и незаинтересованными в душе — совершенно незаинтересованными во внутреннем мире. Ум интересуется только тем, что бросает ему вызов, что является для него приключением. Поэтому Гурджиев, чтобы подстроиться под западный ум, начал говорить, что души нет: «Не сидите сложа руки, делайте что-нибудь, потому что, когда люди умирают, не все из них сохраняют жизнь после смерти. Продолжают жить только те, кто достиг целостности. Остальные просто исчезают как овощи. Так что вам решать. Вы рискуете, — сказал Гурджиев. — Если вы будете что-то делать — делать, значит, упорно трудиться, посвятив этому всю свою жизнь, — только тогда вы сможете жить после смерти. В противном случае от вас избавятся. Вас выбросят на свалку. Бессмертие не выберет вас, пока вы не станете целостными. Вы должны заслужить это. Не все, а только немногие будут спасены после смерти».
Странная теория — таких еще не было в истории человечества. Есть люди, которые заявляют: «Души нет». Мы знаем их — это атеисты. Они всегда были. Есть люди, которые говорят: «Душа есть, и ее невозможно уничтожить. Даже смерть не в силах ее уничтожить». Мы слышали и о них, они тоже были всегда. Но Гурджиев говорил нечто совершенно новое, то, что до него никто никогда не говорил. Он говорил: «Душа возможна, но она не проявлена. Она возможна. Вы можете ее достичь, а можете и не достичь — вы можете ее упустить. И, вероятнее всего, вы ее упустите, потому что вы не заслуживаете ее, ведя такой образ жизни».
Гурджиев говорил: «Человек подобен семени. Семя необязательно станет деревом. Необязательно — оно может не найти для себя подходящей почвы. А если найдется подходящая почва, то может не быть дождей. Если же будут дожди, могут прийти животные и затоптать рос-ток. Может возникнуть тысяча трудностей. Семя не обязательно станет деревом. Если предпринять тысячу мер предосторожности, только тогда семя станет деревом. Вы не душа, вы лишь возможность. Нужно приложить тысячу усилий, только тогда вы станете душой. Редкий человек, один из миллиона, становится душой. Остальные ведут вегетативный образ жизни, умирают и исчезают».
Я говорю, что это странная история, поскольку она не является истиной. Но вместе с тем я утверждаю, что эта теория имеет огромное значение, потому что сейчас требуется как раз нечто в этом роде — по крайней мере, на Западе. В противном случае душа никого не будет волновать. Но все техники, которые использовал Гурджиев, это практически те же техники, которыми пользуемся мы на Востоке для открытия души. Он просто поменял слова. Он назвал этот процесс «созданием души», интегрированием души, кристаллизацией центра. Но техники те же.
Вы уже целостны. Не на периферии — на периферии царит разрозненность. На периферии вы разбиты на фрагменты. Идите внутрь, и чем глубже вы будете погружаться в себя, тем больше будете видеть, что вы целостны. Наконец, вы дойдете до святая святых своего существа, где обнаружите, что вы — единство, абсолютное единство. Таким образом, это вопрос открытия.
Как совершить это открытие?
Я хотел бы дать вам одну технику. Это очень простая техника, но вначале она может показаться трудной. Если попробуете, убедитесь, что она проста. Если не попробуете, а будете лишь думать о ней, она будет продолжать казаться вам очень трудной. Техника заключается в следующем: делайте только то, что доставляет вам радость. И не делайте то, что не доставляет вам радости. Попробуйте — радость возникает только в вашем центре. Если вы что-то делаете и наслаждаетесь этим, вы начинаете восстанавливать связь с центром. Если вы делаете то, что не приносит вам радости, вы разъединяетесь с центром. Радость возникает только в центре. Так что пусть это будет вашим критерием, станьте фанатиками радости.
Например, вы идете по дороге и вдруг осознаете, что прогулка не доставляет вам радости. Остановитесь. Хватит — не нужно продолжать.
Я поступал так, когда учился в университете, и многие думали, что я сумасшедший. Я мог внезапно остановиться и стоять на месте полчаса или час, пока мне опять не начинала нравиться прогулка. Мои преподаватели так боялись, что, когда начинались экзамены, они сажали меня в машину и привозили в университет. Они оставляли меня у двери и ждали, пока я дойду до своего стола. Если я принимал ванну и вдруг чувствовал, что мне это больше не приносит удовольствия, я вылезал из ванны. Какой смысл продолжать? Если я ел и вдруг осознавал, что еда мне не в радость, я останавливался.