Судьба в руках твоих
Шрифт:
С трудом запихав в тошнотный с недосыпа организм какой-то сухарь из сумки, парень наугад поправил одежду и волосы, скрыл черноту глаз под лентой и неохотно выполз в коридор. Он проплелся мимо сонной управляющей, похоже, едва занявшей свое место за стойкой, и остановился только перед самой дверью, сообразив, что не знает, в какой части города находится. Около часа он выпытывал у женщины все, что она только знала о городе, и даже наивно предположил, что она могла бы подсказать ему стоящего лекаря. Но еще не проснувшаяся женщина смогла лишь объяснить ему, как добраться до центральной площади да махнула рукой в сторону городской больницы, совсем забыв, что собеседник не видел ее жестов. С
Постукивая посохом по мостовой, не имея иных направлений, он побрел к главной площади. Где-то там же находилась городская больница, однако идею наведаться туда Йозэль отмел как несостоятельную. Светить своими «демоническими» глазами в общественных местах весьма опрометчиво. Да и поможет ли лекарь? Возможно, имело смысл обратиться в храм?
Ага! В храм Ксенона!
Поди еще объясни, откуда такое счастье свалилось, да так, чтоб другие святоши еще какой гадостью не наградили!
Йозэль тяжко вздохнул и завернул в торговые ряды, надеясь перехватить что-нибудь поесть. Он бродил между магазинчиками, в которые никогда не позволял себе заходить, и временными прилавками, большинство из которых еще тоскливо молчали. В голове, как назло, не зарождалось ни одной здравой мысли. Единственное, что его по-настоящему радовало, отсутствие странного шепота, напугавшего его вчера до дрожи. Видимо, и правда усталость.
Бесцельно он бродил по городу, пока солнце не поднялось высоко в небо, начав припекать темную макушку. Несколько раз он подходил к лавкам, от которых явственно тянуло травами и воском, но одна за другой они разочаровывали его: шарлатанская дурь да засохшие веники «от сглаза». В какой-то момент идея приобрести подобные амулетики даже перестала казаться ему такой уж бесполезной — терять-то все равно нечего. Но когда руки в перчатках уже тянулись за безделушками, нечто внутри останавливало его, и Йозэль неохотно продолжал свое борождение по неизвестности. Когда он, уже ничего не ожидая, замер перед очередной лавкой с безделушками, за спиной послышался низкий, но явно женский голос:
— Такой красивый юноша и такой скромный вид! Как можно прятать подобное сокровище за этой безликой одеждой?!
Йозэль с изумлением развернулся на голос и указал пальцем на себя.
— Да-да, юноша, это про вас! — задорно продолжила женщина. — Как монах ряжены, право слово!
Почему-то в исполнении этой женщины слова про монаха прозвучали обидно и невероятно раздражающе. Надеясь хоть немного ее смутить, Йозэль вновь сложил руки в молитвенном жесте и поклонился.
— Прошу госпожу простить, но сей наряд подходит этому адепту больше, чем ей кажется.
— Вот как? А мне кажется, что этому адепту можно подобрать что-нибудь поинтереснее! — бойко ответила женщина.
От неожиданности чуть выйдя из образа, Йозэль нахально усмехнулся и приблизился к женщине.
— Госпожа так настойчива! Разве можно отказаться? Вот только едва ли этот адепт сможет достойно отплатить за ваше мастерство.
— Этот вопрос, юноша, — она взяла его за руку и потянула за собой, — лучше обсудить внутри лавки. Уверена, мы найдем то, что устроит нас обоих!
Заинтересованный внезапным предложением Йозэль позволил завести себя внутрь магазинчика. Все равно никаких подвижек в поисках целителя нет, а это может быть хотя бы забавным. Бряцнув колокольчиком, дверь за спиной Йозэля закрылась, отделяя их со швеей от шумной улицы. В комнате отчетливо пахло мылом, кусочками которого часто размечали крой одежды на ткани, шерстью и дубленой кожей. Что-то похожее было и в Илинке, в доме у знакомой Нэны, куда Йозэль часто захаживал
Совсем рядом монотонно жужжало по полу веретено, сматывая пряжу в нитку, а чуть дальше, в глубине магазина звучали ножницы и заглушавшие их тихие разговоры подмастерьев. Заприметив, как Йозэль застыл, повернувшись на звук веретена, швея недовольно заворчала и прогнала пряху из магазинчика за стенку, к подмастерьям.
— Свой магазин в центре столицы, — цокнул Йозэль со знающим видом. — Вы явно не бедствуете, так от чего зазывательством балуетесь?
— Народу в этом месяце не шибко много, все к празднику урожая копят, — хихикнула женщина. — Так что же нам простаивать попусту? Мне, вон, ребятам платить еще надо! Подойдите-ка сюда, — подвела она его еще на пару шагов в сторону. — Вот так… Руки немного в стороны, — Йозэль послушно развел руки, и тонкая лента опоясала сначала его торс. — Такой худенький! — слегка разочаровано протянула швея. — Вас в храме совсем не кормят?
— Я странствую, — смешавшись, пробубнил Йозэль.
— Мгм, мгм, — согласно промычала женщина и обвила лентой шею парня. — Как только ветром не сносит?
— Груз ответственности прочно удерживает меня на земле, — попытался отшутиться Йозэль, и швея оценила попытку, тихо засмеявшись. — Знаете, эта ряса мне очень дорога, я не хотел бы расставаться с ней, — перешел он к делу. — Быть может, в ваших силах придать ей более благородный вид?
— Да, да, — задумчиво протянула она, замеряя длину рукава. — Хм, — она обошла его вокруг, и от ее пристального взгляда по телу пробежали мурашки. Она прижала ткань рясы по бокам и недовольно заворчала. — Вам бы рубашку да кафтан по колено, а вы в эту рясу вцепились! Надо подумать. Может, добавить слоев и пояс… Да, пояс нужен. Еще рукава эти, — она оттянула широкий рукав, после чего отошла в сторону и вернулась с широкой лентой, которой перехватила край рукава, привязав его к запястью. — Мгм, так уже лучше.
Йозэль с любопытством пошевелил рукой, примеряя импровизированный манжет. Так действительно было гораздо привычнее, жаль только, что оценить внешний вид он не мог. Оставалось лишь довериться вкусу швеи. Булавками она отметила длину ленты и сняла ее с руки.
— Края присборим, подошьем манжеты. И смотрится лучше, и вам должно быть удобнее, — бормотала она себе под нос. — Пока присядьте. Хм… И накидку сделаем! — она хлопнула в ладоши и отошла, захваченная идеей. — Вроде мантии без рукавов, — поспешно пояснила она.
— Столько энтузиазма! — улыбнулся Йозэль. — А ведь мы еще не обсудили цену… — протянул он, ненавязчиво намекая на свое безденежье.
— Дай-ка подумать, — протянула швея. — За такую работу я обычно беру от семи серебряных монет, смотря еще, какая ткань, — задумчиво говорила она, а Йозэль внутри сжался, уже прикинув сумму и мысленно подготовив прощальную речь. — Но брать такие деньги со священника как-то даже неприлично. Так что же нам делать?
На некоторое время в помещении повисло молчание.
— Скажите, юноша, какому божеству вы служите? — мягко спросила швея, и Йозэль чуть не свалился со стула.
В голове мигом пронесся пантеон всех известных ему божеств и божков, но над всем этим зарницей горел вопрос: почему она этим заинтересовалась? Почему именно сейчас? Он сделал что-то неправильно? Не может же это быть как-то связано с ценой! Йозэль крепче вцепился в посох, и в подсознании проскочило: «Давай! Скажи ей, кому ты служишь, чью реликвию сжимаешь в своих потных ручонках!» И на выдохе он произнес: