Судьбы, как есть
Шрифт:
— Вот здесь, — сказал подполковник, указывая пальцем на нижнюю часть дипломата. — А провода идут к замку. По приборам пластит, есть электроэлемент, похоже на микроаккумулятор. В случае вскрытия дипломата он может дать сигнал на взрыватель, и тогда амба, — закончил поверхностный осмотр спецприборами Фомич.
— Ну, а что теперь? — спросил Цветков.
— А у нас есть выбор?
— Пока есть.
— А я думаю, у нас выбора нет. Когда-то я имел возможность открывать такие штуки, но они были только с одним взрывателем. И докладываю, что два последних раза у меня получилось, а до того шесть раз я взрывался вместе с дипломатом.
— Фомич! У меня очень здравое предложение. Давай отдадим этот чемодан Сайге или лично Павлу Тихоновичу.
— Нет, Владимир Иванович, я не думаю, что будет сильный взрыв, но в квартире этого делать не стоит. Закрывайте срочно сейф, ключи с собой, все на контроль и одеваемся.
Положив дипломат в широкий пакет «Чибо-Эксклюзив» и забрав необходимую аппаратуру вместе с чемоданчиком Зоба, они спустились вниз, и подсели в машину к Маркову.
— Эдик, пусть тут все лежит, я сейчас выхожу, иду к своему «мэрсу», еду мимо вас, проезжаю до спортивной площадки, дальше будет небольшой скверик, объезжаю, его справа и останавливаюсь у заброшенного корта. Вы ждете пять минут и, если все тихо, едете ко мне, я забираю, дипломат и свой чемоданчик, перехожу на заднее сиденье «мэрса», вы наготове не допустить никого ближе 20 метров к машине. Я думаю, что за пять минут я управлюсь, — сказал Фомич.
— А может быть…? — попытался возразить Цветков.
— Все решено, — сказал, выходя из «мэрса», Зоб.
Цветкова будто прибили гвоздями к сиденью автомобиля. Марков еще не особенно понимал в сложности работы Зоба, но тоже молчал, так как все, что должно происходить дальше, было крайне опасно для жизни подполковника Зоба.
Фомич сел в свой черный «Мерседес» на заднее сиденье, а как только за ним захлопнулась задняя левая дверь, то Цветкову показалось, что он не Цветков, он не генерал, он недруг Фомича, а он тот, кто спокойно отпустил на смерть Женю Гарина, тот, который подбил всех своих друзей на войну, тот, который сейчас сидит в укромном месте и ждет, рванет или не рванет, а для чего? Кто он такой, решать жить или не жить?
— Да, я безвольный, «оборзевший» вояка, затеял игру в справедливость и месть. Господи, помоги ему справиться с этой миной. Господи, умоляю тебя и прошу. Помоги ему, помоги, Господи! — последние два слова непроизвольно вырвались из уст генерала.
Марков посмотрел на часы, прошло всего две минуты, а кажется, целая вечность. Вдруг в таком нервном состоянии он увидел в зеркале заднего вида идущего почти прямо на них человека, кажется, это была девушка, а в руках она держала лыжи и лыжные палки. Марков, не говоря ни слова генералу, открыл дверь и бегом устремился к идущей ему навстречу девушке. Цветков все сразу понял, но, оглянувшись, увидел, как Марков уже подбежал к идущей на них лыжнице.
— Неужели подставили, и сейчас начнется, — подумал Цветков и быстро вытащил свой пистолет и снял с предохранителя.
— Девушка, здравствуйте! — сказал запыхавшийся Марков, а сам уже успел переложить пистолет из кобуры в правый карман куртки и снять с предохранителя.
Девушка испуганно глянула на Маркова, остановилась. Марков, когда понял, что руки у нее заняты палками и лыжами, а оглядев все быстро в секторе ее появления, понял, что, скорей всего, это обыкновенная лыжница, не могли их противники так быстро придумать «лыжницу-киллера».
— Здравствуйте! — удивленно ответила девушка.
Марков внимательно глянул в ее глаза и увидел такое красивое лицо, ее такие выразительные и умные глаза, эти раскрасневшиеся щеки и вдруг на миг забыл, зачем он оказался перед этой лыжницей в красно-белом костюме. А когда девушка улыбнулась растерявшемуся матерому сыщику, то у Маркова сработало что-то такое в его зачерствевшей душе, что он даже не сразу нашелся, что говорить дальше, вспомнив главную задачу: не допустить никого до машины Зоба.
— Вы спортсменка? — спросил он.
— Нет, что вы, я просто немного покаталась и иду домой.
— А вы не могли бы изменить маршрут своего возвращения, ну, скажем, обойти эту хоккейную коробку с левой стороны, — настаивал Эдуард.
— Я, конечно, обойду, если вы этого хотите, — покорно сказала девушка. — Но ради любопытства, почему я не могу пройти в десяти шагах вон по той тропинке к своему дому?
— Понимаете, вон в той машине потек бензобак, и бензин сейчас находится под «Мерседесом», а водитель устраняет течь в баке, и если вдруг малейшая искра, то может взорваться бак и взлетит машина, а вы будете проходить рядом, и в этот момент взорвется. Мы сами отъехали назад, чтобы не рисковать, а вот я выступаю в роли постового, чтобы таких, как вы, не подпустить к «раненой» машине.
— Какой вы предусмотрительный и лиричный, к машине, как к человеку. Ладно, если надо, я тогда пойду, — сказала девушка и, еще раз улыбнувшись, стала отходить от капитана.
Марков все-таки не удержался и решил хоть что-то, да узнать о ней.
— Простите, а как вас зовут? — спросил он.
Девушка остановилась и сказала:
— Зовут меня просто Даша! А Вас?
— А меня Эдуард, — быстро выпалил Марков и тут же добавил: — Я таких красивых, как вы, в жизни не встречал.
— Ничего, встретите еще, — улыбнулась снова Даша и пошла, обходить хоккейную коробку.
Марков не мог понять, почему в такой сложной обстановке он, увидев Дашу, вдруг забыл обо всем. Ну, было в этой девушке что-то такое доброе, красивое и простое, как ее имя, а что, если Марков вдруг влюбился с первого взгляда? И он ничего не придумал, как догнать Дашу и спросить:
— Сжажите, Даша, где я могу вас найти?
— Меня искать не надо, я работаю в Сбербанке этого района. Прощайте, «постовой», — сказала, улыбаясь, Даша.
— Прощай, — буркнул себе под нос Марков и побежал к машине, где, как на иголках, сидел Цветков.
— Эдик, ты, что там лясы развел с девчонкой? На тебя это не похоже.
— Я, зато придумал, что говорить, если снова кто пойдет на нас, — сказал Марков.
— Сколько прошло времени? — спросил Цветков.
— Шесть минут, — глянув на часы, сказал Эдуард.
— Ну, что же он тянет?
— Владимир Иванович, успокойтесь, я думаю, Фомич все сделает, как надо. Есть такое предчувствие.
А еще через три минуты дверь машины Зоба распахнулась, и выглянувший Фомич помахал рукой к себе. Первым вылетел, как пуля, Цветков и через несколько секунд уже заглядывал в открытую дверь «Мерседеса». Марков, закрыв свою машину, спокойно осмотрелся по сторонам и, не заметив ничего подозрительного, сел на сиденье переднего пассажира Зобовского «мэрса».