Судьбы, как есть
Шрифт:
Марков показал в знак удовлетворения большой палец правой руки и сказал, присаживаясь поближе к печке:
— До нас езды без пробок самое малое не менее полутора часов из центра. Киллер, если получит задачу и сразу выедет, то его прибытие здесь будет в пределах двух часов. Во-первых, темно, во-вторых, по основной дороге к нам он не поедет, значит зайдет с леса, а где ближайшая дорога за леском есть, то оттуда и зайдет. По крайней мере, я бы так сделал. А как высмотрит домик Казакова, будет искать позицию для выстрела, ему мы не нужны, ему нужен генерал. Яков Михайлович, вы тут за зиму все тропки исходили, есть ли еще какой заезд в дачный поселок? Как близко можно сейчас подъехать к поселку на машине?
— Такого же прямого пути, по которому вы сюда
Все слушавшие слова Казакова, дружно рассмеялись, несмотря на всю серьезность предстоящих событий.
— Владимир Иванович, вы с Сергеем давайте на его дачу, обживайтесь, просмотрите все сектора и подходы, через полтора часа свет долой, и печь топить по одному поленцу, Сергей знает, как, — сказал Марков.
— Знамо дело! — сказал Лось и, прихватив у Казакова большой подводный фонарь, а также подборную лопату, пошел к своей «фазенде». Следом за Лосем вышел и генерал Цветков.
В это время старлей Ворсенко, внимательно изучив содержимое рюкзака Казакова, начал собирать подрывы и пришел к выводу, что провода хватит только до ближайшего взрыва, поближе к дому, а если дальше за поворотом, то надо еще не менее 150 метров. Яков Михайлович оказался не только хорошим охотником и рыбаком, но и хорошим знатоком подрывного дела. Когда он уточнил план подрыва у Ворсенко, на случай вторжения автомобилей Бороздецкого, то сразу пошел в гараж и принес бухту — катушку с телефонным проводом, в которой было еще не менее полутора — двух километров провода.
— Машинка у меня серьезная, немецкая, пробьет любой провод до самого детонатора, — с гордостью сказал Казаков.
Марков продолжал одеваться во все теплое, что дал ему Михалыч. Рядом с Марковым уже лежали широкие охотничьи лыжи со старыми креплениями под валенки, полозья которых были подбиты пластинками с короткой шерстью из оленьей шкуры. Рядом с Марковым быстро начал одеваться и сам Михалыч.
По его предложению, надо было срочно выйти к месту, откуда киллер может зайти к их дому с востока, с дороги, ведущей на «Здравушку».
Освещая себе путь, они, преодолев быстрым шагом на лыжах загибы между деревьев, вышли на предполагаемую дорогу и, сняв лыжи, прошли по ней полсотни метров вперед к садовому товариществу «Здравушка». Несмотря на то, что первым прокладывал лыжню Яков Михайлович, Марков вспотел и совсем перестал ощущать десятиградусный мороз. Михалыч остановился и сказал:
— Вот здесь мы и покажем нашему гостю, где надо было бы ему приостановиться и дальше следовать к нам, — сказав это, Казаков начал ломать мелкие деревья, приминать снег, якобы тут лыжники делали привал, а потом ушли в березовую рощу. — Будет ехать «гость» и думать, где бы ему притормозить, и поверь, это место его заманит. Увидит лыжню, ведущую в нужном направлении, и пойдет по ней. Люди по натуре ленивы, лыжи он, конечно, не возьмет, а ползти по снегу глубиной в полметра не захочет. Сориентируется по компасу, возьмет курс на звезду и пойдет с прибором ночного видения к поселку, где мы его и будем ждать.
Марков усмехнулся и сказал:
— Михалыч, а у тебя, кроме взрывчатки, случаем, таких приборов не завалялось?
— Случаем и завалялся, да еще такой, что не у каждого разведчика такой имеется, мне его, друг из Израиля в Одессе подарил, а еще у меня и оптика для ночной стрельбы имеется, правда, силенок не много, всего 300–400 метров, лучиков не хватает.
— Ну, Михалыч! Ты наша удача!
Михалыч крякнул два раза и, продолжая убыстрять шаг вглубь соснового леса, сказал:
— Я ведь охотник, еще с начала семидесятых годов с Биробиджана по Хабаровским краям и всему Приморью хаживал. На Амуре и на Тихом океане рыбачил, а вот такую рыбу, как «киллер», еще ни разу не ловил. Надо б нам поспешать, Эдуард, охотничий азарт хорошей подготовки для встречи со зверем требует.
— С тобой, Михалыч, мы его вычислим и ликвидируем. Мне только не хотелось бы вас втягивать в это дело, тут могут быть и жертвы, и прошу Вас, если вдруг что-то не склеится, то валите все на меня: пришли, заняли дом, нашли ваше оружие, и никакой взрывчатки и провода вы не давали, — сказал Марков, с трудом поспевая в темноте за Михалычем.
— Хорош трендеть, а то Костина кефаль из шаланды повыпрыгивает, — сказал Михалыч и еще больше ускорил шаг, совсем не для шестидесятипятилетнего старика. Вскоре они вышли из леса, подъехали к дороге, уже в своем дачном поселке сняли лыжи и пошли пешком к дому Якова Михайловича Казакова, при этом специально оставляя следы на снежной дороге. В доме Ворсенко не оказалось, а пока лыжники раздевались, появился и он. Старлей был мокр от пота, но довольный.
— Быстро вы обернулись. Я все-таки успел поставить заряды, но следы не замел, надо бы сходить посветить и как бы в ракурсе машинных фар посмотреть со стороны заезда и последить по другим направлениям, — усаживаясь на табуретку, сказал Ворсенко.
— Сходим вместе, вот только рубаху поменяю, — сказал Яков Михайлович.
Вернулись они минут через пятнадцать и втащили за собой четыре конца провода, а дальше подняли их на чердак. На чердаке горела единственная лампочка, но было ясно, что наблюдение можно вести во все стороны, кроме севера, эта сторона была без окна. Торцевое и боковые наклонные окна давали возможность спокойно наблюдать за подступами к дому, кроме того, они имели форточки, из которых можно было хорошо вести прицельный огонь. Михалыч поднял наверх ружье и карабин, а к восточному окну поставил треногу для точной стрельбы. Время летело неумолимо быстро, и надо было минут через пятнадцать быть в полной готовности. Повозившись немного с аккумуляторами для приборов ночного видения и подключив их, довольный своей работой Михалыч сказал:
— У нас, ребята, по всем вашим подсчетам, остается минут пять. Давай срочно вниз, по кусочку сахарку и по кусочку буженины и быстро по местам. Я на восток буду глядеть, ты, Эдик, на запад, подход машин можно будет увидеть и без оптики, на поле они выйдут все равно, с фарами. Через ночник карабина можно будет, до подхода к въезду в поселок, у КПП, еще далее метров сто, рассмотреть номер машины и марку, короче, увидим — разберемся.
Быстро съев по бутерброду и выпив по стакану теплого чая, поднялись снова наверх. Выключив свет, Марков вместо себя посадил на западное направление Ворсенко, а сам решил смотаться по-быстрому к генералу и еще раз уточнить дальнейшее взаимодействие. Продвигаясь к даче Лося Марков все отчетливее понимал, что ночка предстоит тяжелая. Главное, чтобы киллер был один, без прикрытия. Но это тоже несерьезно будет со стороны начальника службы безопасности ждать, зная, где находятся враги босса, даже если Князь будет его тормозить, то разведку он выдвинет с вечера, как пить дать.
Перед глазами, опытного капитана, промелькнула картина, с взрывами, стрельбой и каким-то темно-красным, кровавым закатом. Ой, как же не хотелось Маркову никого убивать, видеть трупы, раненых. Он понимал, что те, кто приедут сюда, в живых ни одного человека не оставят. Силы очень даже могут быть не равны, зато бойцы вместе с генералом не хилые, надо только настроиться на войну и победу, не взирая ни на что, и это главное — «мочить» всех, без сочувствия и раздумий о последствиях. Понимая всю серьезность грани между жизнью и смертью, Марков заскрипел зубами и, сжав до хруста кулаки, ускорил шаг к даче Сергея.