Сухой закон
Шрифт:
— Всё в порядке. С завтрашнего дня пойдёт в два раза больше машин. Мы закупили ещё несколько грузовиков.
— Надо выдоить это направление досуха. До января осталось совсем мало. А потом заработает Сухой закон, и смысла в подобном канале поставок уже не будет. Пора запасаться самим. Заводик Горского нам бы очень помог…И может стать хорошим активом на крайний случай. Ладно, мне нужно сделать один звонок, и мы поедем.
Через какое-то время я уже сидел в отдельной комнате кафе, где был телефон. Расположившись в кресле, я терпеливо ждал, пока меня соединят
— Давид Сарнов? Рад снова вас слышать. Это Соколов. Алексей. Мы созванивались с вами. Ну как, наша договорённость о встрече в силе? Знаете, я подумал, что мы можем вложить деньги даже в более глобальный проект. Как вам такое название — общенациональная радиовещательная компания? Не слишком претенциозно? Ну а что, всё начинается с малого. Вам интересно? Тогда до встречи в Дельконико в пятницу. Вы знаете, где находится этот ресторан?..
Спустя ещё пару минут я уже жал руки Мише и Вите. Затем мы с Синицыным накинули пальто и вышли из кофейни. На Нью-Йорк неожиданно напал первый в этом году сильный мороз, покрыв инеем все тротуары и дороги. Я потянулся и выдохнул воздух из лёгких, задрав голову в бело-серое небо. Пар вышел изо рта, тут же исчезнув. Мелкие снежинки падали на лицо.
— Let it snow! Let it snow! Let it snow! — тихо, одними губами пропел я слова знаменитой песни, которую ещё тут не придумали.
Пока что её не спели: ни Вон Монро, ни Синатра, сделав одной из самой известных композиций джаза. Может, переписать слова пары нетленок, и продать их раньше? Джаз я любил, тексты помнил. Только вот я не очень разбираюсь, как работает шоубиз и к кому с этим подступиться…
Мы с парнями и так за два с половиной месяца прошли путь от нескольких сотен долларов в долг до собственных первых точек, хорошего автопарка и налаженной схемы поставок в Вирджинию. Попутно уничтожив две банды в районе. Впереди ждут гораздо большие дела.
Но это потом. А сегодня торжественное открытие «Суповой кухни Ивана Сколова» в честь моего отца, и весь район гудит, обсуждая новость. «Сарафанное радио» постаралось. Учитывая новоприбывших соотечественников, это уже облегчит их первые дни здесь, в незнакомом для них городе. И охрану надо пока усилить, разрозненные недобитки Горского затихарились, но ещё в Бронксе.
Мы зашли во внутренний дворик, где был припаркован наш Паккард. Рядом из-за угла торчал нос дорогого иссиня-чёрного Джордана.
Синицын тут же запустил руку под пальто. Но было поздно.
— Не двигаться!
Револьвер был направлен капитану в голову. Человек, держащий его и стоящий за углом дворика, чуть выступил вперед. Мы оба застыли на месте. Дёрнемся, и одного из нас убьют со стопроцентной вероятностью. А мы не первые стрелки Дикого Запада. Хотя, думаю, и герои вестернов не успели бы увернуться от пули летящей прямо в голову с расстояния метра. Если Громов с Рощупкиным зачем-то выйдут наружу из кафе и увидят всё это, пройдя мимо проулка, то перестрелка всё равно выходила так себе.
— Медленно достань руку из пальто! — раздалась новая команда, и Синицын хмуро подчинился.
Дверца Джордана не спеша открылась. На грязные камни ступили дорогие лакированные туфли. Выше — чёрное пальто. Такого же цвета костюм-тройка под низом. Из кармана жилета виднелась золотая цепь дорогого хронографа. Добротная шляпа с белым узким бэндом вокруг тульи. Такую дорогую одежду и подобный крой не носят простые служащие или клерки. А для бандитов Горского слишком представительно.
— Не стоит делать резких движений, джентльмены… — твёрдо проговорил мужчина, пристально глядя на меня и моего напарника тёмными глазами, — Держите руки на виду.
Позади скрипнули тормоза ещё одного авто. Тёмно-зелёный Форд качнулся и остановился, перекрыв проулок. Из него выбрались трое субъектов подозрительной наружности в костюмах победнее, чем у того, кто говорил с нами. С собой они вытянули Матвея, держа его на мушке. Вид у парня был донельзя виноватый. Ведь он должен был ждать нас в Паккарде. А попался в руки незнакомцам. Я даже услышал, как Синицын скрипнул от досады зубами.
С переднего пассажирского сидения Джордана за нами наблюдал ещё один боец. Он положил ствол на край дверцы, направив на нас. А франт в чёрном продолжил:
— Вас только трое, не стоит оказывать сопротивление. Я думаю, мы не будем привлекать лишнего внимания, и устраивать такое же побоище, как то, что вы учудили этой ночью… — усмехнулся богато одетый незнакомец, невзначай медленно отворачивая полу своего пальто и демонстрируя кобуру с пистолетом, — Именно поэтому нам пришлось сначала взять вашего шофера.
— Что вам нужно? — спросил я.
— С вами хочет поговорить один очень уважаемый человек. Вы поедете с нами, — и незнакомец сделал пригласительный жест в сторону Джордана.
— Отказ, я так понимаю, не принимается? — усмехнулся я.
— Категорически нет… Не стоит обострять ситуацию. У вас есть всего один шанс, — покачал головой незнакомец, — Ваши парни останутся тут. Это тоже не обсуждается. Вы же не хотите, чтобы тут осталось три мертвеца? Боюсь, вы не в том положении, чтобы торговаться.
Перевес был явно не в нашу пользу. Я повернулся к Синицыну:
— Ждите меня здесь. Я скоро буду…
Незнакомец усмехнулся, но вежливо произнёс:
— Если вы сможете договориться с моим боссом, мы вернём вас обратно в целости и сохранности, будьте уверены! Сейчас вас обыщут и заберут оружие.
Нас быстро и сноровисто лишили пушек. Синицын кивнул мне на прощание, и я, не торопясь, залез в дорогой салон Джордана, устроившись на заднем диване.
Незнакомец сел рядом и захлопнул дверь. Его напарник на переднем сидении развернулся ко мне полубоком. Пистолет он направил мне в живот. Зелёные глаза неотрывно смотрели на меня. Как будто даже знакомое лицо…
— Поехали… — дал команду водителю франт в чёрном.
Я протёр рукавом стекло со своей стороны. За ним быстро замелькали серые декабрьские улицы Нью-Йорка. Куда меня везут? И зачем?