Сумеречье. Легенда Сумеречного моря
Шрифт:
Вот и сейчас, когда поцелуй из нежного превратился в жаркий, а объятия – способными растопить лед, когда биение сердца участилось, а в жилах вскипела кровь, он балансировал на грани, не переступая тот самый, еще не пройденный нами рубеж.
Но именно сейчас, именно сегодня, в эту самую секунду мне хотелось его перешагнуть. Чтобы хотя бы ненадолго растворились проблемы, и наше вышедшее из берегов море смыло все печали одной безудержной волной. Чтобы весь погрязший в охоте на осколки мир остался за дверью этой комнаты, оставив нас одних… вдвоем…
– Фрида, – выдохнул Эртан мне в губы, скользя ладонями по моей спине.
А через мгновение, будто опомнившись,
– Не сейчас, Фрида. Не так, – в его глазах бушевало не море – целый бездонный океан. – Перед тем как наступит ночь, будет день. День, в который ты наденешь самое красивое подвенечное платье и драгоценные камни, блеск которых будет отражаться в твоих невероятных глазах. Мы войдем в открытый павильон храма всех поднебесных, где под шум прибоя я назову тебя своей женой. И будет пышное празднество – с танцами и песнями лучшими, чем у сирен. Тебе будет рукоплескать водная стихия и даже сама тьма расстелется у твоих ног. Это будет наш день – твой и мой. Ты будешь чувствовать себя королевой, Фрида. Королевой, у которой впереди только радость и счастье – то, которое ты, как никто другой, заслуживаешь.
Я слушала его, и слезы наворачивались на глаза. Даже в детстве, даже в самых смелых мечтах никогда и представить не могла, что меня так полюбят. Что во всем огромном и зачастую отнюдь не дружелюбном мире отыщется человек, для которого я буду столько значить. Не думала даже, что мужчина может любить так… не оболочку, душу. Внутренний свет, как он однажды мне сказал.
– Эртан, – сквозь сжимающий горло спазм прошептала я, потянувшись к нему. – Я так тебя люблю…
– Я тоже люблю тебя, – целомудренно поцеловав в висок, ласково произнес он. – Мой маленький отважный воин. Вместе мы все преодолеем.
Весь день я ходила… нет, летала, точно на крыльях. Этот утренний разговор невероятно воодушевил и придал уверенности в том, что все действительно будет хорошо. На тренировке с капитанами Диатеем и Вагханом, а еще Тэйном я проявляла себя как никогда активно, чем заслужила похвалу. Даже капитан Вагхан, скрепя сердце, сдержанно признал, что я делаю успехи!
А вечером меня ждала привычная тренировка с магистром Кархольдом. Сегодня он нашел для Тэйна какую-то работу в корпусе, вероятно, планируя после тренировки продолжить мое обучение ритуалу. Свидетели в такой ситуации нам были ни к чему, поэтому отсутствию Косички я только порадовалась.
Выныривание корабля из морских пучин видела далеко не в первый раз, но все равно удивилась, как удивлялась всегда. Наверное, никогда к этому не привыкну.
Привычным маршрутом взойдя на борт вместе с магистром, я приготовилась к «погружению». И вот, когда это невероятное судно начало стремительно опускаться под воду, когда во все стороны полетели холодные брызги, а волны сомкнулись над моей головой, я заметила, что магистр Кархольд чем-то встревожен. Нет, не так… быть встревоженным этот человек не мог в принципе. Кажется, не существовало в этом мире ничего, что способно выбить его из колеи. Пожалуй, правильнее сказать, что он был чем-то слегка обеспокоен. И причина тому стала ясна, когда мы погрузились на дно.
Прямо на носу корабля, словно появившись из ниоткуда, – хотя, скорее всего из-под наброшенной Шатхом тени, – восседал легендарный капитан пиратов, наш сегодняшний неожиданный и незваный гость.
– Мокрого вечера, – как ни в чем не бывало, с ухмылкой приветствовал он.
А ведь мы с Эртаном только этим утром о нем вспоминали! Вот и помяни ши…
– Что ты здесь забыл? – вопрос магистра
Флинт сделал вид, что задумался и спустя мгновение переспросил:
– Я? Ничего не забывал. Просто решил заглянуть на огонек, проверить, как поживает моя горячо любимая синеглазка.
– Выбирай, Флинт – быть покойником или быть заключенным?
– Дай-ка подумать, – он снова сделал вид, что глубоко задумался. – Пожалуй, я предпочитаю заключение, ведь, как показала практика, я могу сбежать из любой тюрьмы. Но все же позволь выбрать третий вариант: ничего из тобою предложенного. Как дела, Кархольд, старина?
Вместо ответа магистр запустил в него сгустком магии, природу которой я не смогла распознать – кажется, какая-то смесь. И смесь эта была до того сильной, что вызванная ею вибрация прокатилась не только по кораблю, но и по воде, распугав стайку снующих неподалеку морских котиков. В считанные мгновения долетев до пирата, сгусток стремительно разросся, обхватил его тело, заключил в крепкие объятия, и лицо Флинта дрогнуло. Согнувшись пополам, он издал не то кряхтение, не то стон и застыл неподвижным изваянием. Кархольд, не дожидаясь, пока он очухается, подошел к нему и протянул вперед руку в явном намерении использовать еще какую-то магию, когда Флинт внезапно разогнулся и с ехидной улыбочкой заметил:
– Нет, это не серьезно… даже оскорбительно использовать против меня такой слабенький прием! Где твоя сила, Кархольд? Что, за столько лет совсем поистратился?
Следующий магический импульс направился уже в магистра, отчего тот отлетел назад, но все же сумел устоять на ногах.
– Не думай, что сможешь так легко от меня избавиться, – довольно сообщил Флинт. – И вообще, где твое гостеприимство? Старый друг заглядывает на минуточку, а ты даже рома не предложил!
Пока он балаболил в своей привычно ироничной манере, я переводила взгляд с него на магистра и обратно. Сомнений быть не могло – они точно встречались прежде. И не просто встречались, а как минимум приятельствовали. Удивило ли это меня? Нисколько. Флинт вообще обладал потрясающим талантом – при своей скверной репутации обзаводиться кучей полезных знакомств. А, учитывая специфические таланты магистра Кархольда, тем более неудивительно, что эти двое когда-то пересеклись.
Пока я об этом думала, магистр, в свою очередь, бросал взгляды то на Флинта, то на меня. Он был не в восторге от того, что я стала свидетельницей этой встречи. Хотя, я могла и ошибаться – никогда нельзя понять, что у этого неординарного человека в голове.
– Давай ближе к делу, Флинт, – разбив остатки окружающей его магии, отрезал магистр Кархольд. – Кой ши тебя сюда принес?
– Я же сказал, хотел убедиться, что синеглазка получает должное образование, – насмешливо на меня взглянув, пират вкрадчиво произнес: – Все-таки теневой охотник в качестве учителя лучше, согласись. Смею заметить, он хотя бы скрывает несовершенства своей внешности под плащом. При всей моей симпатии, Кархольд, с твоей физиономией тоже не помешало бы эту самую физиономию прикрыть.
Неожиданно магистр криво, но как-то совсем беззлобно усмехнулся:
– Жизнь тебя не меняет. И ничему не учит.
– Предпочитаю учиться у смерти, – по его тону было непонятно, шутит он, или же говорит серьезно. – Так занятно с ней играть, ходить по лезвию ножа и испытывать удачу. Ты прав, старина, я не меняюсь – остаюсь все тем же удачливым красавчиком и грозой всех морей.
Все это время я продолжала переводить взгляд с одного на другого, но в какой-то момент мое терпение лопнуло.