Сумеречный клинок
Шрифт:
— Я предлагаю обсудить первую версию событий, которую вы соизволили изложить еще в Але, когда объясняли даме Адель причину спешного отъезда. Вы не против?
— Но я же уже…
— Не так скоро! — По-видимому, Виктор знал что-то такое, чего не знали другие. Во всяком случае, Тина взглянула на ди Крея с таким выражением, словно видела его впервые.
— Вы упомянули одно имя…
— Кого вы имеете в виду? — нахмурился Керст.
— Графа ди Рёйтера.
— А что с ним не так?
— Я хотел бы прояснить один вопрос. — Ди Крей говорил ровным голосом, и было не угадать, что за вопросы волнуют сейчас проводника и почему. — Является ли ди Рёйтер клиентом адвокатской конторы «Линт, Линт и Популар»?
— Нет, — признал после недолгой паузы Сандер Керст.
— Тогда почему вы его упомянули?
— Не знаю, — пожал плечами Сандер. — Я…
— Не врать! — Слова прозвучали, как удар хлыста, резко, опасно. — Итак?
— Была какая-то история, я не помню, право! Что-то про любовь… Я честно не знаю. Но я помню, что по возрасту он вполне мог быть отцом госпожи Ферен…
— А Захария Фокко мог? — вмешалась в обмен репликами Тина.
— Ну, не знаю, — пожал плечами Керст.
— Знаете, — тихим голосом остановил его Ремт Сюртук. — Захария погиб тридцать два года назад, разве нет?
«Боже правый! Да что же, черт возьми, здесь происходит?»
— Верно, — кивнул Керст. — Давно знаете?
— Давно. — Сейчас Ремт был на удивление серьезен. — Сколько вам лет, госпожа Ферен?
— Восемнадцать.
— Тридцать два и восемнадцать, — кивнул Виктор. — А сколько лет вам, мастер Керст?
— Тридцать семь.
«Н-да…»
— А по виду и не скажешь, — сказала Ада вслух.
— Я молодо выгляжу.
— С чего бы это? — поднял бровь ди Крей.
— Оборотни старятся медленнее людей. — А вот этой реплики Ада от Тины никак не ожидала.
— Я не!.. — вскинулся было Керст.
— Вы, Сандер, верно, никогда не обращались! — Теперь и Ада сложила все кусочки головоломки. — Скорость реакции у вас как у оборотня в истинном облике. Такое случается иногда, хоть и редко. Но вы еще ни разу не перекидывались, вот и компенсации нет. Понимаете теперь, отчего вы в обморок грохнулись после поединка? Быстрый — не значит живой! И так случается.
— Дьявол! — выругался Керст.
— Продолжим, — предложила Тина. — Так чей отец Захария Фокко на самом деле?
— Мой, — вынужден был признать Сандер.
— А ваша мать?
— Вера Монк.
— И она? — вернулся к разговору ди Крей.
— Она умерла двадцать пять лет назад, но я в любом случае остаюсь незаконнорожденным. Меня не признают ни Фокко, ни Монки.
— Зачем же вы лгали? — Вопрос закономерный, но Аду сейчас больше интересовала Тина Ферен, все меньше походившая на ту девушку, какую дама аллер’Рипп знала в Але.
— А вы бы поверили мне, если бы я сказал, что вы наследница императорской короны?
— Пожалуй, нет.
— Вот в этом и суть…
— Возможно, вы не придаете таким вещам особого значения, мэтр Керст, но я простая необразованная девушка. Мне трудно угнаться за вашей стремительностью! Едва я успеваю привыкнуть к одному титулу, как тут же оказывается, что мне принадлежит другой. Я в растерянности…
Сейчас она снова превратилась в некрасивую девушку, но ди Крей не мог уже воспринимать Тину такой, какой видели ее его глаза. Перед внутренним взором, что бы ни творилось с ее внешностью, стоял совсем иной образ. Она была красавицей, и провались все пропадом!
«Здравомыслие! Сенсуализм! [27] Научный подход!»— Виктор произносил мысленно эти мудреные слова с той интонацией, с которой выплевывают ругательства, но, разумеется, он держал себя в руках, и ни одно «движение чувств» не отразилось на его лице.
— Я успела побывать имперской графиней и герцогиней, кто же я теперь?
— Принцесса Зои Верн…
— Мило, — кивнула девушка. — Принцесса… То есть наследница престола, ведь именно это вы пытаетесь мне продать?
27
Сенсуализм — направление в теории познания, согласно которому ощущения и восприятия — основная и главная форма достоверного познания.
— Я ничего вам не продаю, барышня, — возразил полностью пришедший в себя Сандер Керст. — Просто потому, что вам нечем заплатить.
— Так ли? — Ухмылка маршала была полна скепсиса.
— Рассудите сами! — предложил частный поверенный. — Что мне за смысл дурить голову юной провинциалке? Деньги, страсть? Что у вас есть, Тина, что оправдало бы мои труды? Сокровища? Неземная красота? Что?
— Вот и я пытаюсь понять, что?! — Тина была задумчива, но не расстроена. У этой девушки, оказывается, очень крепкие нервы.
— Вот видите! — обрадованно воскликнул Керст, вставая с табурета.
— Не вижу причины для воодушевления, — остановил его маршал. — Госпожа Ферен всего лишь констатировала тот факт, что ваши мотивы ей непонятны. Однако не мне вам объяснять — ведь вы юрист, — что непроясненность мотивов не есть доказательство их отсутствия.
— О господи!
— Не поминайте Господа всуе! — остановил Керста Виктор, почувствовавший, что самое время вмешаться. — Вернемся к фактам!