Сумерки человечества
Шрифт:
Глава 6
Никогда ещё ни одно шествие не выглядело столь гротескно. Прибывали модели моботов. Это и объясняло, почему их некоторое время не было видно. Они просто отсутствовали, а теперь вернулись. Больше всего поражали попытки подвижных машин, изготовленных благодаря человеческому гению, имитировать своих создателей: они все держали что-то в манипуляторах.
Их многочисленные "руки", снабженные клешнями, клещами, пинцетами и присосками, всеми теми инструментами, которые дали им люди, использовались теперь в качестве музыкальных
Это мерзкое воинство создавало такую невообразимую какофонию, что Тьерри и его спутники просто остолбенели. Лео смотрел на них, вытаращив глаза, такое же выражение лиц было у Тьерри и Тиано.
Наконец негр прошептал:
– Что же они все-таки собираются делать?
Ответил Тиано с его детской логикой:
– Наверное, собираются дать концерт...
Мужчины пораженно переглянулись. Им такое даже не приходило в голову.
Вероятнее всего, Тиано был прав и им предстояло стать свидетелями самого необычного концерта, который когда-либо давался в Галактике.
Скрываясь за цоколями, они на время очутились вне поля зрения моботов, которые, казалось, о них забыли. Впрочем, обладали ли эти чудовища памятью?
Повинуясь бог знает какому приказу, моботы продолжали "музицировать". Помещение стало напоминать огромную безумную танцплощадку.
Шум становился все более оглушительным, так что люди уже не могли даже переговариваться.
– Они идут к Великой машине, - наконец смог перекричать весь этот шум Тьерри.
– Последуем за ними, - предложил Лео.
Влекомые необоримым любопытством, они осторожно двинулись вперед.
Скрываясь от электронных глаз, чтобы не возбудить ярости механических чудовищ, люди подходили все ближе и ближе к машине. И мало-помалу перед ними возникло чудовищное зрелище, которое Тьерри видел частично в полете, когда его поддерживали белые шарики.
В центре располагался электронный мозг, который, казалось, и руководил всеми операциями. Здесь же были собраны образцы машин со всего музея: турбины, паровые молоты, радары, солнечные генераторы и циклотроны. С полюсов машин срывались огромные искры, а на гигантских осциллографах выплясывали дикую сарабанду волнистые линии. Значительную часть пространства занимали печи, выбрасывающие из своего чрева пурпурные сполохи.
Все это было похоже на какой-то странный завод, созданный повредившимся в уме инженером. Ближе к середине располагалась наклонная площадка, а на её поверхности люди-рабы.
Их было около сотни - мужчин и женщин. Их водили по площадке моботы, не участвующие в буйстве музыкальных инструментов. Если кто-либо из людей падал, его били, а если человек не мог встать, его просто отбрасывали в кучу мертвых тел. Кто-то из них ещё шевелился в предсмертных судорогах, но моботы не обращали на это внимания.
Было жутко смотреть на это движение многоногой гусеницы, состоящей из покрытых ранами людей, которые поднимались по ступенькам на площадку и опускались с нее, как слепые лошади, ходящие по кругу.
Друзья смотрели на это ужасающее зрелище, изредка узнавая в этой безумной колонне знакомых. Женщины в основном были весталками из галереи бионики, однако попадались и лаборанты из подразделений физики, химии, ботаники и других служб Мозга. Среди мужчин находились известные ученые и старшие администраторы. В нормальное время эта элита обслуживала Мозг.
Тиано, захлебнувшись слезами, узнал сестру, Тьерри прижал его к себе.
– Не плачь... не плачь... Она там... Жива... Скоро мы её освободим...
Волосы девушки были растрепаны, а в горящих черных глазах читались ужас и безысходность. Неподалеку от неё брел пожилой, покачивающийся при каждом шаге человек. Тьерри и Лео узнали в нем своего шефа, инженера Корсона, главу отдела биоэлектроники. Он ранее принадлежал к самым высоким кругам общества в Калахари.
Сердце Тьерри разрывалась при виде Инес, превращенной в рабыню. В этом адском шуме он прокричал на ухо Лео:
– Но что же они делают? Для чего служит эта жуткая... непонятная машина?
Негр повернул свое искаженное от бессилия и возмущения лицо:
– Увы, она ничему не служит!.. Ничему... Ведь роботы и моботы, а также электронный мозг не могли ничего выполнять, кроме того, что им предписано человеком... Теперь же они делают что попало... Они так и будут действовать до самого своего конца, ничего не соображая, без всякой пользы. Машины, когда работают, не рассуждают, почему они так поступают. Они обязаны человеку, который их создал, но сознания не вложил. Они уничтожат все, если мы не наведем порядок...
Тут Тиано воскликнул:
– Смотрите... Моботы пляшут...
Он был прав, и это было ужаснее всего остального.
Еще двое мужчин и женщина были отброшены в сторону, как ненужные тряпки, а большинство движущихся машин отплясывало какой-то дикий танец под хаотические звуки музыкальной какофонии, размахивая с совершенно дурацким видом своими манипуляторами.
Тьерри не спускал глаз с Инес, он многое бы отдал, чтобы она его заметила. Но он тоже обернулся и смотрел на этот безумный пляс моботов.
Вокруг Великой машины, около которой страдали побежденные люди, кружил чудовищный хоровод их победителей, которые, как казалось, испытывают жестокую радость, потешаясь над теми, кто их изобрел.
Три человека смотрели, не веря своим глазам, на эту пародию на бал, исполняемую техническими чудовищами, которые осмелились представить себя выше человека.
Все это было мерзко, смешно и жутко одновременно.
Лео представил себе, что наступает закат человеческой расы, хотя он понимал, что машины тоже не будут править на Земле, ибо приговорены к гибели.