Сумерки (Размышления о судьбе России)

Яковлев Александр Николаевич

«Совершенно секретно. Председателю СНК тов. Молото­ву В. М. 25 октября 1937 года выселение корейцев из ДВК за­кончено. Всего выселено корейцев 124 эшелона в составе 36 442 семей, 171 781 человек. Корейцы распределены в Уз­бекской ССР — 16 272 семьи, 76 525 чел., в Казахской ССР — 20 170 семей, 95 256 чел. Прибыли и разгружены на местах 76 эшелонов, в пути 48 эшелонов».

Один из очевидцев пишет: «Их привезли на грузовиках, оставляя меж высохших кустиков верблюжьих колючек и та­мариска. Люди в белых платьях и серых телогрейках хватали за голенища водителей и милиционеров, умоляя увезти их в людные места, потому что в мороз и ветер, без очага и кры­ши помрут маленькие

дети и старики, да и молодые вряд ли дотянут до утра».

25 июля 1937 года Ежовым был подписан оперативный приказ НКВД СССР № 00439 о репрессировании всех про­живающих в Советском Союзе германских подданных. Это мотивировалось тем, что якобы агентура германской развед­ки из числа этих лиц осуществляет вредительские и диверси­онные акты в важнейших отраслях народного хозяйства и готовит кадры диверсантов на случай войны между Германи- ей и СССР. Что же касается политэмигрантов, принявших советское гражданство, их предписывалось взять на опера­тивный учет и представить на каждого из них справку для решения вопроса об аресте. Для проведения операции уста­навливался пятидневный срок.

В августе 1937 года НКВД представил в ЦК предложения об очередных репрессиях лиц польской национальности. 9 ав­густа они были одобрены Политбюро, а уже 11 августа Ежов рассылает на места закрытое письмо НКВД «О фашист- ско-повстанческой, шпионской, диверсионной, пораженче­ской и террористической деятельности польской разведки в СССР», а также сборник материалов следствия по делу «ПОВ» («Польская организация войскова»). Ставилась зада­ча о полной ликвидации «незатронутой до сих пор широкой диверсионно-повстанческой низовки ПОВ и основных люд­ских контингентов польской разведки в СССР». Предписы­валось в течение трех месяцев арестовать всех оставшихся в СССР военнопленных польской армии, перебежчиков из Польши, независимо от времени их перехода в СССР, полит­эмигрантов. Арестованные подразделялись на две категории: к первой относились «все шпионские, диверсионные, вреди­тельские и повстанческие кадры польской разведки», кото­рые подлежали расстрелу; ко второй — менее активные эле­менты, их направляли в тюрьмы и лагеря на срок от 5 до 10 лет.

Ежов докладывает Сталину, что на 10 сентября 1937 года из числа польских перебежчиков, политэмигрантов, военно­пленных арестовано по СССР 23 216 человек, в том числе в Украине — 7651 человек (из них сознались 1138), в Ленин­градской области — 1832 (сознались 678), в Московской об­ласти — 1070 (сознались 216), в Белоруссии — 4124 человек и т. д.». Резолюция Сталина гласила: «Т. Ежову. Очень хоро­шо! Копайте и вычищайте впредь эту польско-шпионскую грязь. Крушите ее в интересах СССР».

30 ноября 1937 года дано распоряжение начать репрессии против латышей; 11 декабря — против греков; 22 декабря — против китайцев, в январе 1938 года — против иранцев и вы­шедших из Ирана армян; 1 февраля — против финнов, эс­тонцев, румын, болгар и македонцев; 16 февраля — против афганцев.

Начальник НКВД по Ленинградской области Карпов на совещании работников Новгородского горотдела НКВД учил подчиненных: «Вы должны запомнить раз и навсегда, что каждый нацмен — сволочь, шпион, диверсант и контррево­люционер». При этом Карпов приказывал «всыпать» им «до тех пор, пока не подпишут протокола». Работая впоследствии начальником Псковского окружного отдела НКВД, он лично пытал арестованных.

В июле 1937 года был арестован отдыхавший в Советском Союзе премьер-министр Монголии Боточи. По ложному об­винению в связях с японской разведкой Боточи был рас­стрелян. Одновременно органы советского НКВД арестовали в Монголии 16 министров и их заместителей, 42 генерала и старшего офицера, 44 высших служащих государственного и хозяйственного аппарата. Для более быстрого рассмотре­ния дел при МВД Монголии были созданы чрезвычайные реп­рессивные тройки. Операциями руководил Фриновский — за­меститель Ежова.

В марте — июле 1939 года были арестованы и другой премьер-министр Монголии Агданбугин и многие руководя­щие работники республики — всего 29 человек. Арестован­ных вывезли в Советский Союз, где их обвинили в шпиона­же и антисоветской деятельности. В июле 1941 года всех арестованных расстреляли. Были также уничтожены тысячи монгольских лам (служителей культа), места захоронений которых до сих пор не обнаружены.

31 января 1938 года Сталин дал указание продлить до 15 апреля 1938 года операцию по разгрому шпионско-дивер- сионных контингентов из поляков, латышей, немцев, эстон­цев, финнов, греков, иранцев, харбинцев, китайцев и румын, как иностранных подданных, так и советских граждан, а так­же сохранить внесудебный порядок рассмотрения дел. Пред­лагалось также «провести до 15 апреля аналогичную опера­цию и погромить кадры болгар и македонцев».

Москва жаждала крови, охотно откликалась на безумные инициативы с мест. В свою очередь местные чекисты шли на любые провокации. В Ленинградской области работники НКВД арестовали 170 эстонцев из разных районов, в основ­ном колхозников, объединили их в одну «диверсионную группу». Сами соорудив хранилище со взрывчаткой, карате­ли выбили из арестованных показания, что именно они хранили взрывчатку для диверсий. 146 человек были рас­стреляны.

Работники этого же управления Ходасевич и Тарасов об­ратились к своему начальнику Дубровину за содействием в получении жилплощади. Последний ответил: «Дадите 50 по­ляков, и когда их всех расстреляют, тогда получите комфор­табельные квартиры». 50 поляков были найдены и расстреля­ны, квартиры получены.

В Вологодской области работники НКВД сфальсифициро­вали дело в отношении 304 финнов и русских, проживающих в разных районах области, обвинив их в принадлежности к финской повстанческой организации. Среди арестованных 29 человек были в возрасте от 62 до 75 лет. 11 человек значи­лись кулаками, а остальные — рабочими, батраками, бедня­ками, середняками и служащими. 77 человек расстреляли, 23 — умерли в тюрьме в результате побоев.

В акте сдачи Ежовым дел НКВД указывается, что на 1 июля 1938 года было репрессировано 357 227 человек раз­ных национальностей. Среди них: поляков — 147 533, нем­цев — 65 339, харбинцев — 35 943, латышей — 23 539, иран­цев — 15 946, греков — 15 654, финнов — 10 598, китайцев и корейцев — 9191, румын — 9043, эстонцев — 8819, англи­чан — 3335, афганцев — 3007, болгар — 2752, других нацио­нальностей — 6528.

Поражает своим варварством и решение Сталина о высе­лении в Сибирь и Среднюю Азию целых народов.

По данным статистики, на начало 1939 года немцев в СССР насчитывалось 1 427 222 человека, в том числе в Рос­сийской Федерации — 700 231 человек. В самом начале вой­ны депортации были подвергнуты немцы Поволжья, а затем и все немцы, проживавшие в европейской части СССР. Из 2114 советских немцев, работавших на Гремячинской шахте Молотовской области, к весне 1945 года в живых осталось чуть больше семисот. Из прибывших в Богословский лагерь в феврале 1942 года 15 000 немцев через год осталось в жи­вых три тысячи. Немцы потеряли свою автономию, оказа­лись разбросанными по Северу, Западной Сибири, Дальнему Востоку, Средней Азии и Казахстану.