Супербомба для супердержавы. Тайны создания термоядерного оружия
Шрифт:
В 1964 году появляется информация о том, что под Красноярском работают самые мощные реакторы по наработке плутония. И это была верная информация! Однако вскоре американцы сами опровергают ее: они утверждают в своих отчетах, что все-таки в основном этот материал производят Кыштым и Томск. А в 1971 году в ЦРУ считают, что в Красноярске-26 вообще плутоний не производится! Они «вычеркивают» этот комбинат из перечня предприятий, производящих ядерные материалы. Видно, наша контрразведка так «затуманила мозги» агентам ЦРУ, что они полностью поверили этой дезинформации, что и привело к крупным ошибкам в определении ядерного потенциала СССР. Военные в Америке еще долгие годы
Первые агенты ЦРУ появились в районе Красноярска-26 только в 70-е годы. В отчетах довольно подробно описывались лагеря, которые располагались вокруг атомной площадки. Это позволяет сделать вывод, что агенты из Америки разыскивали тех, кто отбывал сроки здесь и кто работал на строительстве комбината. Но сведения эти весьма приблизительны, что опять-таки свидетельствует о том, что шпионы не смогли проникнуть в закрытый город, не говоря уже о подземном комбинате.
В своих отчетах ЦРУ пишет, что «условия в лагере были исключительными, лучше даже, чем у тех людей, которые не являлись заключенными».
Трудно сказать, почему именно появилась такая фраза. Конечно же, она не соответствовала действительности. Система ГУЛАГа везде работала по своим единым стандартам. Единственное: на атомных объектах было очень мало «политических», так как это были люди в основном образованные, и они могли довольно быстро и четко определить, что именно возводится в сибирской тайге. А потому предпочтение здесь отдавалось растратчикам, расхитителям социалистической собственности и всем, у кого проступки были незначительными, — это была своеобразная гарантия того, что сведения о подземном атомном комбинате останутся секретными.
Объект № 806
В свободное время удалось выехать на берег Енисея. Совсем неподалеку от комбината. Здесь каменистая гряда, а потому место необычное, уединенное и очень красивое.
Стремительный Енисей летит мимо. Могучая река. И холодная, что хорошо для реакторов, для их охлаждения.
Изредка по реке проходят катера, суда побольше. И невдомек их пассажирам, что слева от них подземный плутониевый комбинат. Леса и горы скрывают его от сторонних глаз.
И не только сам комбинат невидим, но и тоннель тоже, тот, что проложен под Енисеем.
Тоннель длиной 2 километра 200 метров. Мы вчера проехали по нему. Резкий спуск вниз, будто в преисподнюю. Темнота. Там всегда идет дождь. Воды все-таки много, а потому жутковато.
Едем долго, осторожно, будто опасаясь встретить нечто необычное, потустороннее. И с облегчением вздыхаем, когда машина выскакивает на свет. Шлагбаум, два часовых. Дорога обрывается — дальше тайга.
Тоннель был нужен для завода РТ-2, который должен был перерабатывать топливные сборки реакторов ВВЭР-1000. Завод уже начал строиться. Геологи нашли неподалеку, за Енисеем, специальное геологическое образование — «линзу», которое стало бы прекрасным подземным хранилищем для слаборадиоактивных отходов. Но чтобы добраться до «линзы», нужно было перешагнуть реку — так и появился проект тоннеля.
Честно говоря, его прокладка особых трудностей для строителей «Горы» не представляла — опыт столь необычных подземных сооружений у них был огромный.
В общем, все складывалось хорошо: завод строился, тоннель прокладывался, поземное хранилище обустраивалось, и начали завозить в Красноярск-26 отслужившие свой срок реакторные сборки.
Следует упомянуть, что переработка сборок — дело весьма выгодное. Французы — лидеры в этом направлении работ с ядерными материалами. Их завод находится на берегу Ла-Манша. Мне довелось побывать на нем, познакомиться со всей технологической цепочкой работ с ядерными сборками. Многое доводилось видать на своем веку, но этот завод не может не поражать — просто нечто фантастическое!
Чуть позже я побывал на РТ-1, что действует на «Маяке». Чего скрывать, но наш первенец уступает своему французскому коллеге. И этот недостаток должен был исправить РТ-2 в Красноярске-26.
Все так и было бы — в Средмаше задумки всегда выполнялись четко и в срок! — если бы не грянул Чернобыль.
Катастрофа под Киевом не только отбросила развитие атомной энергетики на десятилетия назад, но и весьма болезненно ударила по всей атомной промышленности нашей страны. Особенно сильно этот удар ощутили в Красноярске-26.
Антиядерная истерия в полной своей мощи разразилась, когда к власти пришла «команда Ельцина».
Осенью 1992 года пришла телеграмма о том, что строительство завода РТ-2 замораживается, а производство плутония прекращается. То, на чем держался Горно-химический комбинат, рухнуло сразу…
Положение мог исправить в то время лишь один человек — президент России Борис Николаевич Ельцин. В июле 1994 года он приехал в Красноярск-26.
Конечно же, гигантское подземное предприятие не могло не поразить его — ничего подобного в своей жизни Ельцин не видел. Он восхищался комбинатом, говорил о его уникальности, воздавал должное его работникам. Здесь же (как всегда — «на коленке») подписал свой Указ о возобновлении строительства РТ-2. Сделал это с легким сердцем, так как ему сообщили, что швейцарцы готовы платить большие деньги за переработку их ядерного топлива.
И как всегда, Указ Ельцина не был выполнен. В Госдуме начались бесконечные дебаты о ядерном топливе, судьбу атомных комбинатов решали необразованные и примитивные люди. Швейцарцы отдали заказ на французское предприятие, а Ельцин сразу же после отъезда забыл о своем обещании и своих распоряжениях.
Во время визита Б.Н. Ельцина в Красноярск-26 хозяева решили показать ему тоннель — все-таки сооружение уникальнейшее, нигде больше такого не увидишь. Но Коржаков, главный телохранитель Ельцина, посмотрел документы, фотографии и категорически отказался пускать под Енисей президента. Он посчитал, что это небезопасно, и, наверное, он был прав. Но Коржаков не сообщил о традиции, что бытовала тут — рюмка водки под могучей рекой. Точно посередине. Там, где прошла сбойка. Бригады проходчиков шли с обоих берегов реки, встретились посередине. Расчет оказался точным, ни сантиметра в сторону. И с той, «свободной стороны» передали в дырку бутылку водки, мол, порадуйтесь, коллеги, «из-за проволоки». Коллеги, конечно же, «порадовались» — спиртное в «зоне» было под запретом. А тут подарок с «воли».
Вот так и повелось: точно под серединой реки отмечать проезд на другую сторону. Или обратно. Тут уж все зависит от воображения.
Мы решили отметить посещение тоннеля на обратном пути, дабы в полной мере ощутить всю необычность случившегося.
Убежден, знай о традиции, подробности о появлении тоннеля, о призрачности его будущего, Ельцин, конечно же, не удержался — прокатился бы под Енисеем. И это в его биографии была бы весьма яркая и незабываемая страница.
Впрочем, прошлого не вернуть. А будущее? Каково оно?