Superjob. Как найти работу в кризис и сделать карьеру

Захаров Алексей

Давайте разбираться.

Менеджеров высшего звена («топов») учат в семье и детском саду. И немножко – в начальной школе, если повезло с учителем. Иногда учит «улица». Взрослых не учат нигде. В самых крутых бизнес-школах на программах MBA тем, кого мама с папой научили тому, чему нужно, дают возможность приобрести новые социальные связи и узнать стандарты работы лучших корпораций. Только и всего. Если в самую лучшую бизнес-школу пришел человек, который не является топ-менеджером «уже», то и после MBA он не станет топом.

Кто такой топ-менеджер? Он берет ответственность не только за себя, но и за других людей. Он всегда «виноват» во всем. Достижения организации, в которой такой человек занимает высокую позицию, еще могут быть не

только его личными достижениями, но провалы – его личные провалы: сам недоделал, сам поленился, сам недоучился, сам неверно подобрал команду, сам вовремя не среагировал на изменение рыночной или политической обстановки.

Он не ищет работу – работа всегда сама его находит. У него всегда есть несколько предложений одно интереснее другого. Нет предложений? Он не расстраивается… На самом высоком уровне предложений, соответствующих возможностям, можно ждать годами. Топ-менеджер не сидит на месте: он затевает собственный бизнес, идет преподавать или активно занимается благотворительными проектами. У него внутренний локус контроля преобладает над внешним.

Локус контроля – это такое понятие в психологии, которое описывает свойство человека искать причины собственных достижений или провалов в себе самом или придавать большое влияние внешним факторам. Локус контроля формируется в самом раннем детстве – родителями, дедушками, бабушками, старшими сестрами и братьями.

С чего все начинается? Вот маленький человечек учится ходить… Вот он попытался побежать. Правильное действие – да пусть бежит. Как может. Мы незаметно страхуем ребенка, мы убираем острые предметы с его пути, мы не делаем трагедии из того, что он упал и ушибся… Мы даже «не замечаем» этого… Наша задача – обеспечить безопасность жизни и здоровья. Но не мешать падать. Еще ни один ребенок, пытаясь побежать первый раз и упав, не сломал себе шею. Или руку, или ногу. Позже – сломает: на горных лыжах, при прыжке с парашютом, поскользнувшись на ровном месте в возрасте восьмидесяти шести лет…

Начинаем воспитание топ-менеджера: хочешь бежать – беги! Упал – да это же очень весело! Замечательно! Попробуй еще разок! И еще разок! Снова упал? Какой ты молодец! Вставай и беги, малыш, дальше. Ты можешь! Ты сам решаешь, бежать или нет. Ты сам решаешь, учиться ли падать и учиться ли быстро вставать. Плакать или не плакать – твое личное решение. Так формируется внутренний локус контроля.

Но гораздо чаще мы наблюдаем другой вариант: побежал, споткнулся и ударился о стул… Наши действия? Да стул же и виноват! Ай-яй-яй! Вот давай накажем этот стул! Плохой стул! Зачем ударил нашего малыша?!? Шлепаем стул. Утешаем плачущего малыша, жалеем его минут пять, убеждаем, что бегать – это опасно, можно ушибиться, можно что-нибудь нужное себе сломать… Формируем внешний локус контроля: виноват стул или скользкий пол, папа (дедушка, бабушка) недосмотрел, невоспитанные соседские дети на детской площадке мешают играть, плохой старший брат отобрал игрушку… В общем-то, на этом воспитание топ-менеджера и вообще успешного в любой карьере человека можно считать оконченным.

Всю жизнь ему будут мешать неудобные стулья, дураки-начальники, дождливая погода, жена или муж, которые не ценят и не понимают, коллеги, которые «подсиживают». Сформирован внешний локус контроля. Переделать это в зрелом возрасте практически невозможно. Про локус контроля написаны тонны литературы. Есть куча более или менее валидных тестов, позволяющих понять свой собственный локус контроля. Если нашему ребенку (или нам самим) всегда нужно внешнее одобрение или внешний пинок для того, чтобы что-то сделать, – мы уже понимаем сейчас, в чем корень проблемы. Если всегда виноват кто-то другой – есть повод побеспокоиться. Правильно поставленный диагноз – полдела.

Уже наделали ошибок? Уже сформировали у ребенка внешний локус контроля? Давайте будем пробовать менять. Начинаем, как водится, с себя. С формулировок, которыми мы проговариваем с ребенком различные жизненные ситуации.

Вот

ребенок играет с другими детьми на детской площадке… Вот его не приняли в игру по какой-то причине… Вариантов действий может быть два. Объясняем их ребенку:

ВАРИАНТ 1

– Это невоспитанные дети, они не умеют общаться! Не играй больше с ними! Ты лучше посиди здесь рядом с мамой (с бабушкой), посмотри веселые мультики.

ВАРИАНТ 2

– А ты спросил, как их зовут? Нет? Так надо было спросить и самому представиться! Ты просто пока не умеешь договариваться с другими детишками. Это нормально. Научимся! Смотри, они не кусаются. Вон девочка (мальчик) тоже сидит (играет) одна… Подойди, спроси, как ее зовут. Начните играть вместе (а хоть и в догонялки, или покажи ему свою игрушку, или просто спроси, сколько ей лет и во что он(а) любит играть), и остальные тоже захотят к вам присоединиться. Давай попробуем? Ну, беги! Удачи тебе!

Можно или нельзя?

В самом общем виде ответ на этот вопрос звучит так: можно все, что безопасно для жизни и не ведет к причинению существенного вреда здоровью. В том числе и здоровью родителей:-)

История из жизни

Серафиме шесть с небольшим лет… Папе надо сделать очередной укол в мягкое место… Дочка, конечно, уже неоднократно видела процесс и с любопытством наблюдает в очередной раз, как готовится шприц, набирается лекарство… И самой, хоть, слава богу, и не часто, приходилось уже чувствовать, как игла входит в тело. И вдруг: а можно я? Я! Я сама хочу!!! Ну можно?

Мама, предчувствуя папин ответ, хватается за сердце и с трудом сдерживает эмоции. Папа спокойно разрешает, но с условием, что сначала потренируемся. На подушке…

Десять минут жена с нарастающим беспокойством (может, передумают?) наблюдает, как мы с дочкой истязаем подушку, всаживая иглу снова и снова и учась вводить лекарство не спеша, плавно, без рывков, а потом быстро выдергивать шприц…

И вот он, момент истины: папа подбадривает, у мамы повышается давление, дочка уверенно делает замах… Ну… я сам в первый раз укол делал точно на-а-амного хуже… Не знал (не догадывался), что можно сначала на подушке потренироваться. В результате мама зря волновалась, папа горд собой (своей смелостью) и дочкой. А дочка… Она провела эксперимент, поняла, что «это тоже можно», и благополучно забыла. И хоть в доктора в раннем детстве мы и играли, но с пяти лет у дочки настойчивое желание стать учителем географии… Почему бы и нет?

Эксперименты мы пытаемся ставить при любой возможности. А можно я сама заплачу за молоко? Конечно можно, вот тебе денежка. А можно я сама расплачусь карточкой? Конечно можно! Запоминай пинкод. А можно, я сама буду рубить дрова для мангала? Хм… м-м-можно… Но папа будет держать вот здесь, договорились?

Замечательно, когда ребенок пробует что-то новое. Можно отвертку? Можно! Смотри, вот так это делается. С двухлетнего возраста отвертка и молоток были любимыми игрушками моей дочки наряду с розовыми куклами и конструкторами лего «для девочек».

Можно молоток? Можно! Вот так! Раз! Можно сковородку? Горячую? Нельзя! Издалека приближаем руку… Чувствуешь, как горячо? Можно обжечься. Холодную сковородку? Конечно можно! Ножик? Острый? (Мама с бабушкой хватаются за сердце…) Ну… тоже аккуратненько можно… Но начать лучше с того, чтобы задолго до того, как ребенок потянется к острому ножу, дать ему ножичек из пластика и научить резать колбаски из пластилина – это же так увлекательно…

Можно все! Все, что касается познания, все, что касается принятия на себя ответственности за свои действия, – можно!