Суженая для Темного. Попаданка из пророчества
Шрифт:
— Куда поскакала, козочка?
Мужик вдруг сменил гнев на милость, попытавшись придать сиплому голосу соблазнительных ноток, от которых захотелось сбежать ещё дальше, что, собственно, я и сделала — развернулась и рванула сквозь толпу, петляя туда-сюда в надежде затеряться. Топот тяжёлых сапог преследователя стих, лишь когда мне удалось незаметно юркнуть под одну из повозок.
— Эй, сдурела, что ль? А ну, проваливай отсюда! — гулким басом возмутился кто-то.
— Да-да, извините, — я выползла и отряхнула запылившийся плащ, — А не подскажете, где искать предпоследнюю телегу?
— Дык это она самая и есть. Ты сюда, что ль?
— Сюда, — обрадовалась я, протягивая разрешительную картонку.
Бородатый мужик с зычным голосом внимательно изучил её вдоль и поперёк, разве что на зуб не попробовал.
— Устраивайся. Вас тут четверо будет.
На поверку деревянная телега с высокими бортами оказалась не слишком просторной, и под завязку была завалена всяческими вещами.
— Ой, здравствуйте! Вы с нами? Присаживайтесь, присаживайтесь, — засуетилась молодая женщина, возле которой хлопало глазами милое светловолосое создание, — Вы звиняйте, вещей у нас много. Сейчас отодвину чутка мешок-то. Галка, — новая знакомая протянула ладошку, — А вас как звать?
Я чуть не брякнула: «Айрис», и лишь в последний момент осеклась.
— Эйвери, — не знаю, с чего на ум пришло такое заковыристое имя.
— Эйвери… — мечтательно протянула женщина, — будто из благородных.
— Мамаша учудила, — вывернулась я, — Зовите просто Эви, меня все так называют.
— Эви-то да, попривычней будет, — заулыбалась Галка, — А это вот Лиска, — услышав своё имя, голубоглазое чудо мигом спряталось за мать, — И муж мой Григд. Глядите, во-он там, мешок тащит. Но это уж последний, — торопливо добавила новая знакомая, съёжившись, словно боялась, что попутчица вывалит на неё неподъёмную гору претензий.
— Ничего, поместимся, — успокаивающе ответила я, рассматривая черноволосого поджарого мужчину с измождённым лицом, который, медленно перебирая ногами, брёл в нашу сторону, — в тесноте, да не в обиде.
— Ой, это вы хорошо сказали! По-доброму, по-людски, — Галка восторженно распахнула глаза такого же чистого небесного цвета, как у дочери.
Неужто в этом мире нет похожей пословицы?
— А хотите ватрушку с творогом? Свеженькая! Сегодня утречком сготовила!
Не дожидаясь согласия, женщина полезла в сумку и достала припасённую выпечку, заботливо укутанную в кусок бумаги. Аппетитный запах заставил сглотнуть слюну.
— Хочу, — обрадованно кивнула я, — а у меня конфеты есть. Угощайтесь!
Леденцы в жестяной банке да ржаные сухарики были моими единственными припасами для «полакомиться». Хэч предупредил, что кормить нас будут, поэтому нагружаться продуктами не стала.
Купив по кружке чая у предприимчивого мальчишки, который не слишком навязчиво, но очень активно шнырял между повозками, мы с Галкой обменялись вкусняшками и завели мирную беседу. Её муж, кряхтя и ругаясь себе под нос, занимался тем, что пристраивал последний мешок на телегу и пытался хоть как-то обустроить наше общее пространство для более-менее комфортной дороги. Возница — тот самый бородатый мужик, что инспектировал мой билет, — индифферентно наблюдал за его потугами да поплёвывал шкурки от семечек, сидя на облучке, которого на телеге и быть не должно.
Из разговора я узнала, что разбойники в эти края «давненько не захаживали», а до Тонгуса ехать «всего-навсего с месяцок, а, может, и того меньше», в зависимости от погоды и «благоволения Тьмы». Вспомнив про гильдию наёмников, о которой когда-то упоминала Далила, я спросила, могут ли наёмники ограбить наш обоз.
— Что ты, что ты! — замахала руками Галка, — Наёмники — это ж важные занятые люди, они за мелкую работу не берутся, не переживай.
«Важные, занятые»… Тоже мне, нашла утешение. А интересно, что такое «благоволение тьмы»?
— Мам, мамоська, — внезапно зашепелявила Лиска, которой, видно, наскучили взрослые разговоры, — а ласскази сказку пло Тёмного плинца!
— Ох, Лиска, брось! Уж не сосчитать, сколько раз-то я её тебе рассказывала. Может, лучше о приключениях вихрюка болотного? Или про невидимые волшебные чертоги, что желания исполняют?
— Не-ет, — немедленно заканючила девочка, — Хоцю пло Тёмного пли-инца! Пло насего смелого плинца! Как он нас засисяет!
— Расскажи ей любимую сказку. Не жалко поди? — влез Григд.
При ближайшем рассмотрении муж Галки выглядел так, словно с трудом боролся с тяжёлой болезнью. И моя новая знакомая подтвердила догадку — маленькому семейству пришлось спешно распродать всё имущество, чтобы переехать на морское побережье, где, по словам единственного мриговского целителя, Григд сможет, наконец, поправиться.
— Хорошо, хорошо, заноза, — проворчала Галка, — как тронемся, расскажу.
Девочка удовлетворённо кивнула и подцепила ещё один леденец.
В этот момент к повозке подошёл Хэч. Он держал под уздцы вороного коня, кажется, породистого, слишком уж безупречным тот выглядел — изящные сильные ноги, роскошная грива, весь словно выточен из цельного куска камня. Конь то и дело всхрапывал, косясь умными карими глазами на своего владельца. И где только Хэч откопал такого красавца?
Мои новые знакомые притихли, все как один, уставившись на мага, который в походно-боевом наряде с мечом у бедра, выглядел очень и очень внушительно.
Хэч осмотрел телегу и скептически покачал головой:
— Идём-ка.
— Куда? — насторожилась я.
— К Аруху. Поменяем тебе место.
— Зачем?
— В дождь эту телегу зальёт. Хочешь под куском вощёной тряпки сидеть? Или надеешься, что всё время будет солнечно и тепло? До Тонгуса почти месяц пути.
— У нас хорошее полотно, толстое, — ни к кому не обращаясь, тихонько прошептала Галка.
А мне совсем не хотелось уходить — соседи вполне приятные, да ещё сказки будут рассказывать. Чем чёрт не шутит, вдруг что-нибудь узнаю про своего несостоявшегося жениха, Тёмного принца?
— Если возможно, я бы предпочла остаться здесь. Пожалуйста, — добавила, глядя прямо в тёмные глаза.
Маг как-то неестественно качнул головой, словно пытаясь отмахнуться от навязчивого призрака, и его равнодушный взгляд ни с того ни с сего стал острее опасной бритвы. С минуту мужчина смотрел на меня в упор — я даже дыхание затаила, не понимая, что происходит, — а затем всё вернулось на круги своя.