Суженая для Темного. Попаданка из пророчества
Шрифт:
— Знай, что сумеешь найти меня в любое время, — шептал Хэч, и его тёплое дыхание скользило по моим губам, завораживая, искушая, путая мысли, — Если захочешь. Но… лучше принять неизбежное. Слышишь?
— Неизбежное?
— Рано или поздно нам придётся расстаться.
Да твою же… Я дёрнулась, стремясь высвободиться из рук мужчины. Безрезультатно.
— Тогда оставь меня.
— Нет.
— Я хочу привыкать жить без тебя.
— Нет. Не сейчас.
— Да какая разница, сейчас или потом?
— Я обещал доставить тебя в ближайший крупный город. Это Тонгус. И… пока есть возможность, я хочу быть рядом с тобой. Рядом с тобой… мне легче дышать.
Я хотела послать его на три буквы, надеясь, что местный диалект найдёт понятный и достаточно крепкий перевод, но после этих слов, сказанных каким-то растерянно-обвиняющим тоном, только что принятое решение, издав дурной вопль и размахивая белым флагом, унеслось в неведомые дали.
— Ты… даже не говоришь, как тебя зовут.
Подумалось вдруг: если маг представится, я смогу произнести вслух его имя, а значит, и своё.
— Хэч. Зови меня Хэч, — выдохнул он еле слышно, блуждая жадным взглядом по моему лицу. Взглядом, от которого кожа вспыхивала и становилась трудно дышать.
Казалось, мужчина неимоверным усилием воли удерживает самого себя от неправильного поступка. И тогда я уцепилась за жёсткую куртку, встала на цыпочки и потянулась к его губам. Сама. Казалось, если не поцелую прямо сейчас, то умру.
Вот просто умру, и всё!
— Эви… — почти простонал маг.
Последние миллиметры он преодолел первым, накрыв мои губы властным и одновременно щемяще нежным поцелуем.
Мы целовались с одержимостью врагов, насмерть скрестивших шпаги. В голове звенело от лёгкости и невероятного удовольствия, мне было отчаянно, безумно хорошо. Хорошо до боли…
Когда я почти перестала соображать, мужчина мягко, но настойчиво разорвал поцелуй. Он задыхался.
— Приятно познакомиться, Хэч, — тоже задыхаясь, шепнула я и признала очередное поражение, потому что хотела сказать: «Хэч, это я, Айрис», но… опять не вышло.
— Нам больше не стоит этого делать… — не выпуская меня из объятий, завёл свою шарманку мой странный возлюбленный, — О магической связи доподлинно ничего не известно, но что-то мне подсказывает — физическая близость усиливает связь.
Да, я тоже чувствовала, как в солнечном сплетении колеблется магическая нить, как её нежное тепло бежит-разливается по венам, сплетаясь с умиротворяюще-спокойным, надёжным теплом стоящего рядом Хэча. Какой же он всё-таки упрямый…
— А я к тебе и не пристаю. Хочешь отказаться от меня, так откажись.
— Я вовсе не хочу, — очень строго ответил маг, — Но мой долг выше моих желаний.
— Да кто ты вообще такой? Что за эфемерный долг?
Хэч покачал головой.
— Вовсе не эфемерный.
Ну конечно. А на первый вопрос отвечать не нужно.
— Идём, Эви. Тебе надо поесть. И отдохнуть.
Ещё и заботливый… Н-да.
«Хорошо, хоть спать в одной комнате не придётся, иначе, кто знает, чем это может закончиться» — вот, о чём я думала по дороге, почти не замечая прекрасные улочки Даргуса.
Однако, всё пошло не по плану.
Местные боги, по-видимому, давным-давно заготовили горы попкорна и собирались использовать его на полную катушку. Именно в эти дни Даргус ежегодно превращался в одно из трёх самых бойких мест империи. Здесь, а ещё в Ларрогусе и Хангусе проводился Фестиваль Самели, на который съезжались производители хмельных и безалкогольных напитков. Стало понятным, почему стражник сказал, что Аруху повезло с постоялым двором. Впрочем, большинство приехавших гостей держали обозы прямо на открытых полях, по другую сторону крепостной стены, но там было опасно — время от времени стоянки шерстили ищущие лёгких денег разбойники.
Благодаря фестивалю, свободные места в гостиницах были наперечёт, но предусмотрительный Арух заранее договорился с владелицей таверны «Рай путника» о заселении своих подопечных.
— Милости просим, уважаемые, — заученно улыбнулся лысый портье с пышными усами и бородой, которыми, по-видимому, компенсировал полное отсутствие растительности на голове, — осталась последняя комната. Ваши имена?
— Хэч и Эйвери, — абсолютно бесстрастно ответствовал маг, не обращая внимания на мою возмущённую физиономию.
— Возьмите ключик. Второй этаж, номер двенадцать.
У него и руки были волосатыми, как у обезьяны. Ужас.
Пока мы поднимались по скрипучей лестнице, я пыхтела так же недовольно, как пыхтит кипящая манная каша, но ругаться не пришлось, потому что в номере маг сразу рассказал про фестиваль.
— Не волнуйся, ты переночуешь одна. Я сказал, что мы вместе, чтобы не подселили кого-нибудь постороннего.
— А сам куда пойдёшь?
— Тебе не всё ли равно?
Хм, весьма здравое замечание, но я, вздёрнув нос, ответила:
— Мне не нужны твои жертвы.
Логика выразительно постучала по лбу, напоминая, что буквально минуту назад в планах было поскандалить из-за ночёвки вдвоём, но мне удалось в корне загасить её протест. Чтобы не передумать.
— В лесу переночую. Или комнату на ночь сниму. Если постараться, можно найти одинокую женщину, готовую приютить усталого путника, — маг хитро прищурился, в тёмных глазах блеснули искорки смеха.
Я даже опешила от неожиданной перемены в его настроении. То вымораживает равнодушием и излишней рассудительностью, то вдруг шутить начал. Только шутки у него дурацкие.
— Ну и пожалуйста, — зло буркнула, давя обиду и, чего скрывать, поднимающуюся волну ревности, — но не стоит возвращаться в лес. Там ты ещё не раз переночуешь. И правда, сними комнату у какой-нибудь женщины посимпатичнее. Порадуешь её заодно.
Хэч враз посерьёзнел.
— Ты прекрасно знаешь, кого я хочу… порадовать, — понизив голос, чуть хрипло сказал он, чем вызвал мощнейшую волну жара в неприличных местах, — оставь вещи и пойдём ужинать.
— Я буду есть в номере, — отрезала, тряхнув головой, чтобы хоть немного сбросить наваждение, коварно опутывающее тело и разум.