Свадебное путешествие Лелика

Экслер Алекс Борисович

— Так, может, — высказал предположение Макс, — этот Ван Гог поэтому в шляпе и савтопортретился, потому что подлый Гоген ему ухо отстрелил?

— Вообще, да, — согласился Лелик. — Предположение вполне научное.

— Тогда почему мы его костерим? — спросил Макс. — Мужик был в полном праве. Я бы тоже без уха нацепил бы какую-нибудь панамку. Неудобно же допиться до такого состояния, что какой-то подлый Гуагуин мне слышательный орган оттяпал.

— Согласен, — подтвердил Лелик. — В общем, Ван Гог в наших глазах полностью реабилитирован. Ура, товарищи.

— Ура, — сказал Макс. — Пошли отсюда. Мне какая-то тетка уже всю спину истыкала, сука. Как таких

людей вообще в музей пускают? Почему нельзя спокойно насладиться высоким искусством этого Пьера Безухова?

И друзья стали дружно выбираться из зала с автопортретом, волоча за собой безучастного ко всему Славика.

В следующем зале они задерживаться не стали. Лелик только пробормотал, что смотреть, собственно, нечего, потому что все то же самое — головы, пейзажи, портреты и так далее. Правда, Макс было заинтересовался картиной «Подвешенный скелет и кошка», но Лелик решительно заявил, что хватит на сегодня скелетов, так что Макс был вынужден не задерживаться у этого интереснейшего произведения. Да и в следующем помещении Лелик ничего интересного не нашел, поэтому в конце концов приятели просто прошагали весь музей и очутились на улице.

Свадебный ужин

— Ну что ж, друзья, я рад, что мы побывали на встрече с прекрасным, — заявил Лелик, которому свежий воздух прибавил изрядный запас бодрости.

— Я тоже рад, — сказал Макс. — Теперь роскошный свадебный ужин с морем виски, и можно сказать, что день прошел просто великолепно.

Лелика снова передернуло. Даже на лице безучастного ко всему Славика промелькнуло недовольное выражение.

— Макс, — сказал Лелик просительно. — Давай без свадебного ужина обойдемся, а? Ну не могу я больше пить. И есть не хочу.

Макс посмотрел на Лелика таким взглядом, как будто Лелик подарил ему миллион долларов, а потом вдруг забрал всю сумму обратно.

— Ты хочешь сказать, — почти фальцетом произнес он, — что свадебного ужина сегодня не будет?

— Не было свадьбы, не будет и ужина, — подтвердил Лелик, стараясь не замечать, как внезапной болью сверкнул взгляд приятеля. — Однако ты не пострадаешь. Мы сейчас купим тебе бутылочку виски, а в номер закажем столько пиццы, сколько пожелаешь. Просто я хочу уже лечь в постель. Утомил меня этот Амстердам.

Выражение боли на лице Макса сменилось глубоким раздумьем.

— А бутылка будет какой емкости? — поинтересовался он.

— Полулитровая, — радушно сказал Лелик, делая широкий жест.

— Ноль семьдесят пять, — быстро потребовал Макс.

— Да ты обалдел, — возмутился Лелик. — Обопьешься ведь!

— Гулять так гулять, — заявил Макс. — Чай, не каждый день свадьба. Много — оно не мало.

— Ну, ладно, — согласился Лелик. — Ноль семьдесят пять. Но не очень дорогой.

— Это без разницы, — махнул рукой Макс. — Здесь плохого вискаря не бывает. Давай какой-нибудь «Бэллантайн» или красный «Джонни Уокер». Плюс четыре пиццы.

— Да ты обалдел! — возмутился Лелик. — Куда тебе четыре пиццы? Они же огромные!

— Ты обещал, — невозмутимо произнес Макс. — Это все равно на порядок дешевле ужина. Плюс — смотрим порнушную видеопрограмму по телевизору. Вместо шоу.

Лелик задумался. Макс терпеливо ждал.

— Ладно, договорились, — нехотя сказал Лелик. — Раз уж свадьба и все такое…

Макс захлопал в ладоши, и друзья отправились по направлению к гостинице «Ибис». По пути зашли в магазин купить виски. Славик заявил, что он замерз и хочет выпить, поэтому пришлось купить литровую бутылку, так как Макс категорически отказывался делиться…

В

номере они заказали четыре пиццы и съели их все за каких-то пятнадцать минут, запивая вискарем. Поэтому пришлось заказывать еще, причем предусмотрительный Макс потребовал шесть больших коробок. Ближе к десяти вечера у них закончилось виски. Лелик сам в магазин идти был не в состоянии, Славику вообще ничего доверить было нельзя, поэтому Лелику пришлось, скрепя сердце, выдать деньги Максу и отправить приятеля в магазин, потребовав жесткого выполнения всех инструкций…

Разумеется, вместо полулитровой бутылки «Бэллентайн» Макс притащил четыре бутылки какого-то пойла, мотивируя это тем, что пойло, дескать, дешевле. Лелик, жутко разозлившись, затащил Макса в ванную комнату и одну бутылку вылил Максу на голову, после чего запер приятеля там, чтобы Макс отмыл волосы от этого маслянистого и пахучего продукта. Макс набрал воды в ванну, залег туда и заснул. Лелик попробовал было выпить принесенной гадости, но не смог даже сделать глоток. После этого он окончательно разозлился, спустился вниз и выпил порцию виски в баре. Расплатившись, Лелик выяснил, что на эти деньги он мог купить целую бутылку, отчего разозлился еще больше.

Некоторое время Лелик сидел в лобби отеля и думал, чем бы ему заняться. Очень хотелось спать. Однако напоенный организм требовал приключений. Лелик попытался было познакомиться с девушкой, сидевшей рядом, однако через двадцать минут оживленной односторонней беседы выяснилось, что девушка или пьяна в дым, или обдолбалась в корягу, потому что она смотрела на Лелика совершенно отсутствующим взглядом и не реагировала ни на какие внешние раздражители. Лелик окончательно расстроился, поставил крест на развлечениях и отправился наверх в свой номер.

Славик мирно спал в постели, сняв брюки, но почему-то надев куртку. Макс тихо дрых в наполненной ванне. Лелик убедился, что приятель там не захлебнется, после чего разделся и лег в постель. Голову жгла какая-то мысль. Тут Лелик понял, что он не выпил на ночь, после чего встал, наполнил стакан купленной Максом дрянью и выпил. Дрянь обожгла пищевод, но ничего особенного не произошло. Лелик лег в постель и только было собрался пожелать себе спокойной ночи, как вдруг крепко заснул.

Второе пробуждение Лелика на гостеприимной амстердамской земле было ужасным. Вчерашний дикий коктейль из косяков, виски, несостоявшейся свадьбы, Ван Гога и его уха, Музея секса и пиццы безо всякого музея создали в его голове фонтан всевозможных мутных образов, часть из которых были весьма и весьма болезненными, а некоторые были — так просто непереносимыми. Особенно усердствовало принесенное вчера Максом пойло, которое Лелик неосмотрительно принял на ночь в качестве снотворного. Оно то долбилось в затылок тяжелым отбойным молотком, то переползало в виски и взрывалось фонтанами боли, то наливалось огромной свинцовой каплей во лбу и давило на мозг.

— Боже, — простонал Лелик, пытаясь не двигаться. — Макс! Зачем ты вчера притащил эту дрянь?…

— Экономика должна быть экономной, — раздалось со стороны Максового диванчика. — Это еще дедушка Брежнев говорил. Если можно купить четыре бутылки бухла вместо одной, значит, нужно купить четыре бутылки бухла вместо одной.

Лелик с усилием разлепил веки и посмотрел налево. Макс лежал на своем диванчике, подперев ладонью голову, и вид у него был вполне свежий.

— Купил бы ты лучше восемь бутылок яду, — простонал Лелик, осторожно массируя веки. — Главное — сам-то эту дрянь ты так и не выпил.