Свет маяка галактики Млечный Путь. Книга первая. Прибытие
Шрифт:
– Ох, Мороз Иванович, не понимаю я тебя, вечная у тебя жалость к пьяным, да малым, в чем секрет? На земле огромное количество людей, двумя больше, двумя меньше, не заметит никто особо, сгинули в пурге и всё тут. Вон у Надюшки девять человек в семье, они и не заметят потери, да и Таня шестая, в деревне сытой жизни нет, да и счастья особенного. А у девчонок будущее не сладкое, хапнут горюшка. Зачем им мучиться, страдать, пусть уснут крепким, сладким сном, а я о их душах позабочусь.
– Отступись Зимушка, матушка, их жизнь, их горюшко, но мила человеку жизнь любая, не написана в их судьбах такая кончина, я уже и тракториста Николая разбудил стуком снежка в окно, в данную минуту он заводит свою машину, с помощью мата и ручного, заводного механизма,
Неохотно, но все-таки поддалась на уговоры Мороза, Снежная Королева, прежде чем уйти заглянула в лицо каждому из нас. Глаза её были огромные, голубые с белым, строгие и внимательные, а потом улыбнувшись безразлично и последовала за своим невысоким спутником, который будто и не ждал её, напоследок она обронила:
– До встречи детушки, авось свидимся. – раздался громкий и страшный смех, путники растворились в воздухе, в уже ярком свете фар и все стихло.
С легким дуновением ветра, стал доносится рокот мотора, а потом и пурга с новой силой загудела и стала забрасывать уснувших детей липким снегом, словно прорвалась сквозь заслон. А трактор выпрыгнул из темноты и заглох, увидев детей. Я потом подумала, что всё мне приснилось. Папа Танюшкин, мой отец Геннадий и его сосед Антип, местный лесничий, погрузили нас в кузов, закинули одеялами и поехали в Жуково так скоро, как только могли. Оказалось, что деревня была всего-то в полукилометре, но поди знай.
Конечно, все мы трое заболели, особенно Витя, у него был очень сильный кашель, мама даже к соседке знахарке Семь ходила, несколько раз за мазями и травками.
Прозвище свое получила местная ведунья за присказку, которую всегда повторяла, обращающимся к ней соседям, – Семь травок надо смешать и всё пройдет. Мальчишки даже на дом её, находящийся на отшибе от деревни, на другой стороне оврага, возле леса, табличку прибили с цифрой семь, откуда только взяли сорванцы.
А знахарка, ничего, даже снимать не стала, добрая она была, набожная, детей очень любила, и дети её любили, помогали весной, летом и осенью травы собирать, ягоды, коренья, а она угощала их чаем с медом, так как за домом держала пасеку и пекла тыквенные оладьи. Когда спрашивали ее, как стала ведуньей говорила, отвечала всегда одно и тоже, – Господь благословил, – нет в округе ни докторов, не младшего медицинского персонала, а люди болеют, попадают в разные беды, как и везде происходят разные случаи и все к ней бегут, а она помогает как может, никогда, никому не отказала. Кому просто ласковым словом, кому травами, кому молитвой, а кого и в Санчурск, посёлок городского типа, где есть много врачей, просила везти спасать.
В церковь ходила Семь в любую погоду, не пропускала ни одного воскресного дня, взгляд темных глаз был внимателен и строг, внутри мелькали огоньки тихой ласки и вселенской тревоги, её все любили, но и по темноте своей, многие боялись и помогали кто чем мог. Так вот она нас и выходила, всех, через две недели были как новые.
– Ох, заболталась я с вами детушки, а спать, кто будет? – очнулась вдруг от воспоминаний тетя Надя, как будто выпрыгнув из прошлого, многие конечно уже уснули под ее тихий напевный рассказ. Еще раз, пройдя в каждую комнату и проверив детей, Надежда пошла к себе отдыхать, всё еще вздыхая по прошлому, ушедшей навсегда детской беспечности и ласки родителей.
Вера.
Сигареты намокли, на улице творится невообразимая погода, все вверх дном , Арктика дышит в оба легких, ветер воет как волк, длинно и протяжно, остановку где спряталась Вера, занесло наполовину снегом, шутка ли «вариант» дует третий день. Угораздило же именно сегодня заняться богоугодным делом, назначенным ей от церкви, поиск спонсорской помощи для детского дома, малоимущих и храма. Медленно перебирая малахитовые четки в белой пуховой рукавичке, она опять вспоминала разговор с мэром города. Невысокого роста, худым, с бегающими глазами и перекошенным в привычной ухмылке ртом, он всё время пытался заглянуть ей в глаза, взять за руку, приобнять за плечо:
– Не понимаю, что такая молодая девушка делает в церкви с больными, немощными, да с фанатичными бабульками. Среди батюшек, монахов и ладана?! Ваше место Вера, в центре софитов и элиты города, в зеркало смотритесь?! Так, давайте вместе посмотрим, – и он подвел её к своему большому трюмо, – я круто изменю вашу жизнь, проведу в светлое и богатое будущее. Вера, потом скажите мне спасибо, когда паутина упадет с глаз, забили бедной девочке голову! Что такое двадцать один, это же молодость, счастье, любовь, время открытий, танцев под луной, свиданий, наконец, гонка без тормозов! Все дороги перед вами растелились мягкой ковровой дорожкой, а двери, можно постучать в любую и ее откроют, работа, учеба, путешествия!
Нет, конечно, она не вслушивалась, поняв (привыкла), что будет говориться, ушла в себя, свои мысли, не мигая смотрела на собеседника. Отец Сергий упоминал на проповеди сегодня утром, что у искушений много разных лиц, слов, обстоятельств, надо отличать и различать, глазами души, ничего плохого не сможет проникнуть в сердце наполненное любовью к Богу и ближнему. Да, он конечно же понимал, как трудно, (бывший моряк, закончивший карьеру военного в Мурманске), молодой девушке, среди акул, выше предержащих, но Вера вызвалась сама, желая испытаний и приключений, молодость желает всё проверить на слабо и это не плохо. Закончив медицинский вуз с отличием, она поняла, что её место в церкви, Господь позвал её, и теперь она была если не ее сердцем, то кровеносной системой точно. С утра до вечера крутилась по разным послушаниям, когда было свободное от работы время, часто, находя их там, где другие не видят ничего. Искала возможность помочь, подсказать, научиться и научить, отец Сергий ласково называл ее доченькой и не мог нарадоваться такой помощнице, влившейся в христианскую семью так гармонично, словно была здесь всегда.
Что ж, у каждого своего видения как управлять с делами угодными Богу, и потребности в реализации жизненных сил. Никто не противостоял ей, наоборот радовались и обращались к ней, а уж если заходили, пожаловаться у кого-что болит, то бесконечно долго длился разговор… Да, искушений в жизни много и как жаль, что в школе нет богословия, информация о Всевышнем Отце сосредоточена только в одном месте, и если случайно не попасть в этот мир, не наткнуться на нужного человека ты просто можешь никогда в жизни не попасть в церковь, а ведь для человека это порой заканчивается катастрофой…
И маленький человек порой не знает к кому взывать о помощи, когда вокруг никого не интересно, что у него на душе, а тяжело, просто невыносимо, куча проблем, внешних и внутренних, решать надо немедленно, и, если бы он был посвящен в целительное православие – был бы спасен. Родители… этот взрослый, разный, свой мир, где сотни тысяч, почему и как, неуверенность в себе и близких, конкуренция, желание отдохнуть, работа наконец, уводящая всех, кого возьмет за руку навсегда с собой. Порой они сами ещё, тысячу раз дети, недолюбленные, не выслушанные, и теперь вырвавшись на простор выбора, ищущие человека, наполненного любви к ним, чтобы припасть к нему и насладиться, наконец, досыта.
Непонятые окружающими и стремящиеся само реализоваться и показать всем своим оппонентам кузькину мать, неудачники. Больные, не пролеченные родителями от не внимания, алкоголизма, неверия в такие болезни или просто тихо протестующие против них и не принимающие мер к излечению, тихо вступившие в мир взрослых и часто уже обзаведшихся семьей, в силу страха быть одному. Озлобленных на несправедливость этого мира и желание отомстить всем. А ребенок он уже родился, а родителей как мы знаем не выбирают, да порой и таких-то нет, есть детский дом, и ответов на вопросы ещё меньше.