Свет на вершине
Шрифт:
Григорий Михайлович поднял руки и отодвинулся. Мгновение спустя он уже провожал обалдевшим взглядом стаю ворон, уносящую девушку прочь.
Я стоял, опираясь ладонями на присогнутые колени, и тяжело дышал. Сдержать Стража, который быстро понял, что за игру мы затеяли, было той ещё задачей. Но всё получилось.
Я видел, как Джонатан унёс девушку, про которую мы теперь могли точно сказать лишь одно: её фамилия — Львова. Видел, как приходит в себя и поднимается на ноги
А вот чего я не видел — так это Стража. Стража, в котором, насколько я понимаю, должна была собраться вся Тьма. В этом ведь суть ритуала, разве нет? Пункт один — призыв Стража. Пункт второй — призыв Тьмы в Стража. Пункт третий — объединение разбитого Символа Мира, что замыкает Тьму в Страже.
Так, спрашивается, какого дьявола исчез Страж? И…
Я огляделся.
Какого ещё большего дьявола исчезла Света?!
На крыше мы остались втроём. Дед вставал на ноги. Жорж подошёл к нему, поднял с земли какой-то кинжал.
Так. Стоп! Откуда здесь взялся кинжал? Я не помню, чтобы он у кого-то был.
Дед протянул руку…
— Нет! — только и успел крикнуть я.
Поздно. Лезвие кинжала вонзилось в живот Григория Михайловича.
— А я ведь предлагал тебе хорошую сделку, Барятинский. — Жорж повернулся ко мне, и я увидел Тьму в его глазах. — Предлагал собрать всех, кто тебе дорог, и уйти. Но ты оказался слишком упёртым, чтобы поступить правильно. Слишком гордым… Что ж, теперь ты познаешь цену своей гордыни. Я заставлю тебя смотреть, как гибнут все, кого ты любил. А потом убью тебя.
— Ты — Тьма? — спросил я.
— Тьма. — Жорж развёл руками. — Страж. Бездна… Те, кто придумал этот ритуал, никогда его не проводили, Бродяга. Вы были первопроходцами. Жаль, что вместе с вами это бессмысленное знание погибнет.
Дед упал на колени и тут же повалился набок. Жорж, всё так же улыбаясь, отвернулся от меня. Поднял руку с окровавленным кинжалом. Он хотел добить старика, но невесть откуда налетела стая ворон. Подхватила деда и унесла с крыши.
— Что ж, — спокойно сказал Жорж. — Ладно. Он умрёт позже. Позже все умрут. А я пока займусь твоими любимыми Воинами Света.
Жорж сорвался с места. Такой скорости ни один человек не смог бы развить никогда. Но этот человеком и не был. Он добежал до края и прыгнул, совершив в воздухе эффектный кувырок. Я бросился вслед.
— Жорж — Тьма! — заорал, усиливая голос магией.
И полетел вслед за парнем, который с самого начала был моим врагом.
В Летнем дворце, в покоях великого князя, оборудованных под больничную палату, с грохотом разбилось вдребезги огромное окно. Клавдия вскрикнула, отпрянув от ментальной проекции Бориса. Остальные целители тоже отпрянули, ничего не понимая.
В покои великого князя ворвалась галдящая стая ворон. Стая несла что-то огромное. Слишком большое — для того, чтобы это таскали птицы. И это что-то они бросили прямо на кушетку с лежащим без чувств Борисом.
— Что за безумие?! — воскликнула императрица.
Но тут же замолчала.
Принесённый «гостинец» оказался девушкой, как две капли воды похожей на Агату Львову. Она была завёрнута в большое, не по росту, пальто. И складывалось впечатление, что под этим пальто на ней ничего нет.
Девушка была без сознания, но пришла в себя, когда упала на кушетку. Она легла поперёк Бориса. Тот от удара застонал, веки приподнялись.
Девушка очнулась, вскочила на ноги. Помотала головой. Взгляд её встретился с проясняющимся взглядом великого князя.
— Ты? — шёпотом спросил Борис.
— Почти совсем я, — таким же шёпотом отозвалась девушка.
— Ты со мной?
Она колебалась пару секунд. Потом взяла его за руку.
— Да. Нам обоим надо туда. К ним. Я в этом уверена.
Борис резко сел на кушетке, хрустнул шейными позвонками.
— Сын… — шагнула к нему императрица.
— Не сейчас, мама, — резко ответил он, даже не посмотрев в её сторону. — Ты ведь слышала. Нам нужно идти.
— Но…
— Мне нужна одежда. И моей невесте — тоже.
— Нев… Господи! — Императрица перекрестилась, но больше ничего не сказала.
— Мы должны помочь. — Борис смотрел в глаза девушки, которую назвал невестой. — Там сейчас любая капля Света на счету.
Девушка кивнула. И в этот момент вновь раздалось хлопанье крыльев.
Стая ворон ворвалась в разбитое окно. Через минуту оставила на полу пожилого человека, на рубашке которого расплылось огромное красное пятно.
— Григорий Михайлович! — ахнула Клавдия. Бросилась к нему. — Нет-нет, этого нельзя допустить! Я сейчас же… Вы обязательно поправитесь!
— Идём, — сказал Борис, глядя на Клавдию, которая уже подняла астральную проекцию Григория Михайловича. — Здесь мы точно ничем помочь не сможем.
Жорж почти приземлился, когда моя цепь настигла его, обвила и рванула вверх. Я летел вслед за ним, так что всё, чего добился — отвлёк внимание и дал ребятам внизу сообразить, что происходит.
Жорж перевернулся в воздухе. Уставился на меня провалами глаз. Его правая рука всё ещё сжимала кинжал, а левая поймала мою цепь. По ней поползла Тьма. Я в ответ усилил накал Света. Кто победит в этой битве, мы узнать не успели, гравитация взяла своё.
С глухим стуком, словно куль муки, Жорж рухнул на покрытую весенним ледком бетонную площадку. От удара по льду разбежались трещины. Я завис в полуметре над ним.
— Всё кончено, Барятинский.
— Ну и хорошо, — кивнул я. — Значит, терять абсолютно нечего.