Свет в конце Бродвея
Шрифт:
– Это жестоко – так говорить.
– Но такое ведь уже случалось в истории человечества, – пожал плечами Игорь. – И далеко не один раз, я уверен в этом. Цивилизации и куда более могущественные нашей исчезали с лица Земли, словно бы их и не было тут никогда.
– Ну этого никто не может знать точно.
Инга уже начинала тяготиться этим отвлеченным разговором. В другой раз она бы с удовольствием поболтала, но не сейчас, когда за ее спиной всего в нескольких десятках шагов еще дымились Ванины останки. А рядом с остывающей машиной навзрыд рыдала Нюша – то ли его племянница, то ли невеста, то ли вообще непонятно кто.
И этот вопрос волновал Ингу куда больше, чем самые невероятные идеи, обитавшие в голове у Игоря. Видимо, он и сам это тоже понял, потому что кивнул Инге, показывая, что их разговор еще будет продолжен, и, вновь взяв ее под руку, повел назад, к остальным.
Глава 8
Извлечь останки погибшего водителя из изуродованной машины удалось только после приезда специальной техники.
– Машину-то как покорежило.
– На всем ходу, видать, в ограждение врезался.
– И как он только так?
– Небось заснул за рулем.
– Или сознание на мгновение потерял.
И одного мгновения, когда машина неслась на скорости около ста километров, достаточно оказалось для того, чтобы Ваня разбился насмерть.
– Какое горе…
– Такой хороший мужик.
– И не старый еще совсем.
– Ему бы еще жить да жить!
– И как только его угораздило?
Вот этот-то вопрос и волновал всех. Действительно – как? Как получилось, что Ваня, который, должно быть, родился с баранкой руля в руках, умудрился погибнуть на дороге, которую к тому же знал как свои пять пальцев? Да еще при свете дня, трезвый и находящийся в относительно ровном настроении.
– Нельзя сказать, чтобы он уехал от нас во взвинченных чувствах. Конечно, со мной он поговорил холодно, но держал себя при этом в руках.
– Да и ты сдержалась, ничего ему не ответила.
И еще один вопрос волновал Ингу. Не оставляла ли ее подруга свой бокал с шампанским без присмотра? И вообще, какова была его судьба после того, как Алена прошла с ним к остальным гостям? Сразу она выпила все вино или оставила какую-то часть на потом?
Инга стремилась задать эти вопросы Алене и задала, как только застала подругу в одиночестве.
– Бокал? – удивилась Алена. – Мой бокал с шампанским? Право, какие пустяки тебя теперь заботят!
– Но ты помнишь, куда ты его дела?
– Да не помню я. Кажется, отпила глоток, и все.
– Что – все?
– Поставила его сначала на подоконник, а потом уже окончательно пристроила на каминной полке.
– И он был… в нем еще что-то оставалось?
– Бокал был почти полный. Шампанское показалось мне невкусным. Я с трудом сделала один глоток, а потом поставила его на каминную полку.
– Что?!
– Да, там у Вани есть чудовищных размеров камин, – кивнула Алена. – Не помню, чтобы он зажигал в нем огонь хоть один раз в жизни, мне кажется, камин служит исключительно для декоративных целей. Но полка на нем огромная. И свой бокал я легко там пристроила.
Инга была просто поражена тем, насколько точно попала ее догадка в цель, и причем с самого первого раза.
– Значит, ты оставила свой почти что полный бокал на каминной полке?
– Да, все так делали. Я заметила, что там стоят еще несколько бокалов. Сама поставила свой рядом с чьим-то уже полупустым. И дальше еще много чьих-то бокалов стояло. Некоторые были пустые, некоторые с вином.
Очень может быть, что тот бокал, соседом которого стало Аленино шампанское, и оказался тем сосудом, который поставила туда за минуту до этого бедная Мария Петровна.
– Наркотик подсыпали тебе! Мария Петровна стала случайной жертвой!
Алена не допила отравленное шампанское и поэтому осталась цела и невредима. Все обошлось лишь коротким приступом, который почти что удалось купировать. Алена лишь пару минут изображала из себя змею, а потом потихоньку вернулась в нормальное состояние. А вот Марии Петровне повезло меньше. Оказавшись в одиночестве наедине с монстрами, обступавшими ее со всех сторон, или же сама превратившись в какое-то чудище, или попав в другое измерение и реальность, она сильно испугалась. Так сильно, что ее изношенное временем сердце сделало слишком ощутимый скачок, постаревший механизм не выдержал, и случилось то, что случилось. Мария Петровна скончалась.
Но хотя Алена и знала о подробном разговоре, который состоялся у Инги с Игорем – родственником покойницы, как знала она и о том, что в крови погибшей старушки нашли львиную долю галлюциногена, способного надолго вывести из строя и куда более крепкий организм, никак не связывала это со смертью Вани. А именно она сейчас волновала ее сильнее всего.
И поэтому, когда Инга вновь заикнулась про бокал с шампанским, Алена довольно раздраженно прикрикнула на подругу:
– Какое это может иметь значение сейчас? Ваня разбился насмерть, а ты носишься с каким-то дурацким шампанским!
Инга попыталась объяснить, что у нее есть на то причины, но Алена не захотела ее слушать. К ним вернулся Василий Петрович, который сумел обуздать свое горе в одиночестве и теперь мог вновь принять на себя бразды правления. И Алена тут же кинулась к мужу.
– Вася, скажи: что делать? Как мы теперь будем без Вани?
Но Василий Петрович повел себя странно. Он высвободился из объятий жены и совсем неласково сказал ей:
– Веди себя достойно. Хотя бы на людях сделай вид, что Ваня был дорог тебе сам по себе, а не только как хороший слуга.
Алена оторопела. А Василий Петрович прямым ходом направился к Нюше, которая до сих пор рыдала.
– Мужайся, девочка, – произнес Василий Петрович дрогнувшим голосом. – Вижу, что ты скорбишь по Ване неподдельно, спасибо тебе за твои слезы. И помни, я тебя не брошу, помогу тебе всем, чем смогу.
– Василий Петрович! – кинулась к нему Нюша. – Вы самый благородный человек на свете!
– Да ладно, будет тебе.
– Только…
– Что?
– Как же мы теперь будем жить без нашего Вани?