Свет в объятиях тьмы. Азим и Чёрный рубин
Шрифт:
Вдруг жеребец Азима встал на дыбы и громким ржанием сотряс воздух передними ногами. Вновь опустившись на все ноги, жеребец без команды наездника поскакал на север, постепенно сворачивая на восток, а затем и на юг. У Азима ещё не прояснилась голова, но он крепко схватил поводья и слегка наклонился к шее жеребца, который набирал скорость. Юноша поднял взгляд, чтобы посмотреть, куда же несётся его жеребец, и даже не думал о том, чтобы остановить его. Это, всё равно, было бы бесполезно. Жеребец нёсся прямо на того всадника на сером коне, и Азим гадал, не собирается же он врезаться прямо в его коня?
Уже было поздно останавливать или разворачивать жеребца. Расстояние между чёрной и серой лошадью стремительно сокращалось, подвергая Азима новому ужасу…
Ни о чём не подозревая, всадник на сером коне продолжал верховую борьбу за мархура. Его соперники заметили из-за его спины приближающегося, словно грозовая туча, чёрного жеребца и разъехались врозь. Самодовольно ухмыльнувшись, что его никчёмные соперники удрали, он развернул своего серого коня направо, в сторону мархура. Услышав неожиданный перестук, он резко повернул голову направо и увидел, как чёрный жеребец с пылающими глазами в десяти газах от него поставил все четыре ноги в одну точку.
— «Он сейчас прыгнет?!» — в ужасе подумал он и едва успел пригнуться, как чёрный жеребец действительно прыгнул в его сторону и с яростным ржанием перелетел над ним и нарочито задел его за левое плечо задней ногой. От сильного удара он вскрикнул, а его серый конь, и без того напуганный прыжком грозного чёрного жеребца, в ужасе заржал и снова помчался невесть куда.
Жеребец приземлился, пробежал несколько газов и, остановившись, закружил на месте, а затем горделиво заржал. Лицо его наездника озарилось полной улыбкой. Не сдержавшись, Азим откинул голову назад и расхохотался, невзирая на ноющую боль в правой скуле.
— Я не собирался мстить, — обратился он к своему жеребцу, — но ты проучил его как следует.
Жеребец что-то фыркнул в ответ, и хозяин погладил его за шею. Однако покалывание в правом боку не позволило Азиму долго льстить жеребцу. Он ослабил узел пояса и несколько раз погладил бок, чтобы унять покалывание, возникшее в результате долгого пребывания в изогнутом положении.
Его жеребец заметил мархура, оторвавшегося от преследования сразу шестерых всадников. Он фыркнул своему наезднику и быстрым шагом пошёл в ту сторону. Через десять шагов он хотел перейти на бег, но наездник потянул за поводья, и жеребец остановился.
— Не надо, хватит, — прошептал Азим и похлопал жеребца по шее, чтобы усмирить.
Благо покалывание в боку прошло. Теперь он гладил икроножную мышцу, чтобы и в ней унять боль. А вот с жуткой головной болью он не мог ничего поделать. Она мешала ему сосредоточиться и вернуться в борьбу за оставшихся козлов. Да и пращу он потерял, а без неё будет сложнее увести хотя бы одного козла от соперников и направлять рогатое животное до белого загона.
Иногда боль в правой скуле проходила колющей волной по всей его голове, и у Азима от этого темнело в глазах и подташнивало. Ему оставалось одно решение — дождаться пока оставшиеся мархуры не будут загнаны и на этом не завершится состязание.
Как раз, в это время ещё один козёл был загнан в южный загон. Это обрадовало Азима, ведь оставалось ждать совсем немного.
Вот только на оставшиеся три козла приходилось по четырнадцать всадников. Двух козлов всё плотнее прижимали к западному загону около тридцати всадников, и ни один из них не хотел отдавать козла другому. Между ними возникла жестокая борьба. Люди толкались с людьми, лошади с лошадьми. От них доносились крики, ругательства и громкое лошадиное ржание. Никто не собирался пойти на уступку. Козлам казалось, что эти люди сейчас поубивают друг друга пращами и камнями, а их не загонят. Эти двое козлов даже перестали защищаться рогами. Но на это были и свои причины. Во-первых, они устали бегать взад-вперёд. Во-вторых, на них сейчас будто никто и не обращал внимания. Они просто стояли в окружении одичавших людей и ждали, когда же появится окно, чтобы убежать от этих зверей.
Всаднику на сером коне снова удалось успокоить своего скакуна. Он направил коня в толпу и хотел протиснуться к козлам. Но в этой бешеной суматохе ему крепко досталось — кто-то сильно заехал ему локтем в челюсть и он, скрепя зубами и кипя от злости, отъехал от них подальше.
Чтобы не стоять как пень среди поля, Азим решил просто погонять слабой рысцой своего жеребца возле девяти всадников у восточного загона. Там эти всадники также пытались загнать одного измученного мархура. Один из них попытался закинуть на козла свою пращу, но козёл резко повёл головой в сторону и праща вылетела из его рук. Заметив Азима, трое всадников преградили ему путь. Азим же сдержанно улыбнулся и взглядом дал им понять, что не собирается уводить у них козла.
В это время козёл побежал прямо к восточному загону, и один из всадников в зелёном кафтане с оранжевыми полосами, опередив всех соперников, погнался за этим козлом и, наконец, загнал его в загон.
Несколько участников у южного загона тоже нарезали круги на своих лошадях в ожидании загона последних двух козлов…
И вот одного из них удалось загнать в западный загон. Это сделал всадник в халате с ромбами. После чего он с видом победителя выехал из толпы. Вслед за ним толпу покинули ещё несколько всадников.
День уже давно миновал полдень, и зрители устали стоять на ногах. Они начали активно требовать оставшихся всадников загнать последнего козла. Аъзам с братом не стали к ним присоединяться. Они за спиной зрителей на второй террасе-трибуне направились обратно к стойлам.
Услышав свист и призывы зрителей, всадники решили не затягивать состязание. Они вскоре перестали бороться друг с другом и позволили самому старшему из них загнать последнего мархура в западный загон. Их поступок был одобрен возгласами и аплодисментами зрителей, к которым присоединился султан.
Состязание закончилось. Теперь все оставшиеся на поле участники выстроились в ряд в тридцати газах от западного загона. Их взор был направлен на ложу султана. Ответственные за загоны юноши подсчитают флажки на рогах мархуров и сообщат писарю, тому самому, который записывал имена участников. Затем он поднимется на ложу и вручит список султану с указанием имени победителя. Султан же в свою очередь объявит победителя. Точнее, за него это сделает глашатай. Впрочем, как и всегда.
Зилола вернулась на своё место и поделилась своими впечатлениями с маликой Навруза, тогда как малик беседовал с Далером. Вскоре к ним в ложу пришли писарь с глашатаем. Писарь поспешно подошёл к повелителю, с почтением поклонился и вручил свёрток бумаги. Султан кивком отпустил писаря и взглядом дал понять глашатаю подойти к нему. Вместе они подошли к окну, глашатай встал с лева от султана. Бузург ибн Махмуд обвёл взглядом всех участников на поле и принялся изучать список. Он посмотрел на глашатая и поднёс ему список. Глашатай, которому писарь заранее объяснил всё, указал на определённые имена в списке.