Свет в объятиях тьмы. Азим и Чёрный рубин
Шрифт:
— Правда? — уточнил Азим.
— Да, — улыбнулся Аъзам. Правда после этого он хмуро опустил глаза и посмотрел перед собой. Воспоминание навеяло на него печаль. — Тебе тогда исполнилось только три года. Мы были из числа тех немногих, кого пригласили во дворец. Тогда Бузург ибн Махмуд сел на трон своего отца и был объявлен султаном Ахоруна. Своим первым указом он поручил снести все близлежащие ко дворцу дома и построить вместо них эти башни, — он кивнул в сторону высоких сторожевых башен. — Мы с твоей мамой жили в одном из таких домов, а мой дед, в чей дом мы переехали, служил во дворце помощником казначея.
— Значит, раньше дворец был окружен домами?
— Теперь он окружён зелёными лугами, на которых султан выводит своих белых львов на охоту, — мрачно добавил Аъзам.
— Зачем султан возвёл башни на месте старых домов? — озадачился юноша.
— Шестнадцати лет назад в Арруже ведьм объявили вне закона. Вскоре же началась Зелёная хворь. Султан обвинял в этом ведьм и, опасаясь мести за их изгнание и даже казни многих, он издал этот самый указ. Ходят слухи, что султан был близок с одной из ведьм, а эта хворь — её возмездие за отвержение, — неуверенно проговорил Аъзам.
— Так вот откуда пошла Зелёная хворь?! — Азим озадаченно нахмурился, а в следующий миг обнаружил, что крепко стиснул поводья от злости. Он не удивился этому. Зелёная хворь унесла столько жизней, что и не счесть. И если за этим стоят ведьмы, их нужно призвать к ответу. — Её поймали? Эту ведьму, — его злость отразилась на его тоне.
— Не знаю, сын мой, — задумчиво ответил Аъзам. — Во время гонений поймали не одну ведьму, но ни одна из них не призналась в причастности к Зелёной хвори… Были слухи, что некоторые ведьмы даже предлагали свою помощь в борьбе с хворью, — выждав паузу, — с сомнением проговорил Аъзам.
— С чего бы им это делать? — Азим тоже усомнился в этом.
Прежде чем башни и дворец скрылись из виду, Азим смотрел на тройной купол посередине дворца. Насколько он знал, и насколько можно было судить издалека, первый уровень купола выполнен из чистого золота, на нём лежал серебряный уровень, а третий уровень полностью состоит из драгоценных камней. Лучи взошедшего солнца отражались на восточной стороне купола и отбрасывали тысячи лучей в разные стороны.
— Кто их знает? — пожал плечами Аъзам. — Но наверху этих сторожевых башен до сих пор несут вахту изгнатели. Они следят за тем, чтобы ни одна ведьма, ни кто-либо другой не приблизился ко дворцу без ведома султана.
— Султан и в правду держит во дворце сарунов? — в груди Азима из ниоткуда возникла странная тревога за благосостояние султанзаде Зилолы и неожиданный интерес к тому, кто за ними ухаживает? Не она ли?
Аъзам замедлил лошадь, чтобы сын приравнялся с ним, и после ответил:
— В гневе султан Бузург скормил сарунам нескольких ведьм живьём, — его тон не одобрял такого безжалостного поступка. — По словам твоего дяди, эти ведьмы настаивали на своей невиновности до самого последнего вздоха.
Азиму стало как-то не по себе от услышанного. По его спине пробежали леденящие мурашки. У него онемели колени, представляя, каково это быть съеденным заживо. А каково было Зилоле смотреть на это, ведь отец мог брать её с собой.
Азим помрачнел от своих мыслей. Заметив это, Аъзам решил слегка сменить направление разговора.
— Для возведения этих башен камни и белый мрамор доставляли из самого Сангдора. Их возведение заняло четыре года.
— Сангдора? — переспросил Азим. Он ни разу не слышал такого названия.
— Город-государство каменщиков, — прояснил Аъзам. — Он расположен недалеко от Вохманских гор на северо-востоке. В этом городе всё сделано из камня.
— Разве горы к северо-востоку не называются красными? — недоумевал юноша.
— Красные горы ближе к нам и расположены у истоков Гулоба. Вохманские же горы намного дальше Красных. Это самые высокие горы в Вартане, даже выше Катрона. Сангдорцы говорили, что даже самые низкие хребты находятся выше облаков, — Аъзам говорил так, словно желал увидеть эти горы воочию.
Сменив постепенно тему, отец с сыном медленно въехали на северную улицу для верховых. Их поприветствовал пожилой мужчина в полосатом халате и белой чалмой на голове. Он выводил через решётчатые ворота чёрную пятнистую лошадь. У его дома, обрамлённого низкой живой изгородью, играли его внуки. Аъзам и его сын ответили на приветствие и поехали вниз по дороге.
— Чем конкретно занимается дядя Адхам во дворце? — спросил Азим. Его дядя пятнадцать лет служит во дворце, но кем, Азим так и не смог понять. То его дядя на одной должности, то на другой…
В голове у юноши возникла идея, как снова увидеть султанзаде, потому он и просил уточнений.
— Адхам уже пару лет как стал старшим садовников султана, сынок, — ответил Аъзам. — Кроме того, твой дядя главный винодел султана.
Азим улыбнулся шутливой ноте отца, а сам мысленно разрабатывал план.
— Зелёная хворь началась в Арруже и быстро распространилась по всему Ахоруну. Султан Бузург потерял отца, мать, младшего брата и свою жену. В винах и драгоценностях он искал утешение своему горю, — продолжал Аъзам. — Я не знаю, каким был Бузург ибн Махмуд до того, как стал султаном, но по словам твоего дяди султан изменился с тех пор и не в лучшую сторону. Он стал алчным, надменным и недобродушным — таким, каким я его знаю.
Отец с сыном держали путь на главный рынок, где в полдень должно состоятся заседание Торгового совета. Казначей султана должен почтить совет своим присутствием. Аъзам хотел, чтобы его сын тоже принял участие в заседании — правда в качестве его ученика. Они ехали по широкой улице с коновязями у деревьев. После недавних дождей земля ещё была мягкой. Дорога вела два мила на запад, затем мил на юг и разделялась. Верховые дороги Ангурана нечасто пересекались с прохожими улицами и дорожками. Башни дворца давно скрылись из виду, но Азим продолжал искать их в перекрёстках…