Светлая полоска Тьмы
Шрифт:
— Нет. Лучше вернемся к нашим "баранам", точнее к происхождению всех и вся.
— Мудрый выбор. Итак, эволюция — это программа Творца или закон. Кстати, Дарвин весьма точно его описал. Если где-то во вселенной возникают определенные условия: звезда желтого или оранжевого спектра, планета земного типа, вода и кислородная атмосфера — появляется жизнь. Сначала бактерии, потом водоросли и так далее, вплоть до высших приматов. Когда оболочка для разума готова, примат превращается в первобытного человека.
— Значит ли это, что все разумные расы похожи?
— Да, причем не только в пределах этой вселенной.
— Выходит, разумных цветов не бывает? — на ум пришел фантастический роман, уж не и помню какого писателя, о расе разумных фиалок.
— Во вселенных Ядра это исключено, ну а вблизи Пределов можно встретить все, что угодно. Там правят боги, а не эволюция.
— Понятно. Но я никак не возьму в толк: если люди — продукт эволюции, то причем здесь даркосы? — покончив с рыбой, я положила вилку с ножом на тарелку. Расторопный Кистоф тут же сменил ее чем-то восхитительно-красивым и, наверняка, очень вкусным. Взяв ложечку, я принялась за десерт. Мой бокал с недопитым вином сменился новым.
— Это "Шато d'Yquem" того же года, — Квинт любезно познакомил меня с маркой нового вина.
— А в чем разница?
— Оно десертное, а прежнее было столовым. Попробуй.
Я взяла бокал. Цвет вина был более насыщенным, золотым. Пригубив его, я поняла, что никогда ничего лучше не пробовала: сладкий мускат, изюм, дыня и что-то еще, невыразимое, но сногсшибательное.
— Боже! Я бы пила его целую вечность.
— Я помню твою любовь к сладкому, — Квинт улыбнулся. — Будешь хорошо себя вести — Кристоф будет подавать тебе его каждый вечер.
— Уговорил, "папочка", — я хлопнула ресницами. — Так что там с пришельцами-даркосами?
— Шестеро наших предков, прилетевших сюда, были изгоями. Они бежали из Гатара, чтобы выжить. Их путешествие заняло почти 350 тарков, дарианских лет. Они искали новый дом, и подойти им могла только планета, населенная разумной жизнью.
— Почему? Вы же способны приспособиться к любой среде, — я проглотила ложку карамельного мусса — м-м, объедение.
— Из-за гона, да и экспансии тоже.
— Ну да, — я несколько стушевалась, вспомнив его реакцию, когда спросила, почему они не спариваются друг с другом. — А зачем твои предки изменили неандертальцев?
— Те не подходили для гона, их самки не выдерживали даже зачатия. Кроманьонцев же они не нашли, их тогда было слишком мало. Правда, если древние даркосы не вмешались бы, то через пару тысяч лет кроманьонцы вытеснили бы неандертальцев, поскольку стояли на следующей ступени эволюции.
— Зачем же вы это изменили?
— Пришлось. Этого требовал гон. Наших предков поджимало время. Первое поколение даркосов, рожденное от едва измененных неандертальцев, было ущербным — их уничтожили. Зато они выиграли время и продолжили эксперименты, в конечном итоге создав точную копию дариев.
— А что стало с кроманьонцами?
— Видишь ли, геном хомо сапиенс доминантно-агрессивен — при скрещивании с другими первобытными людьми рождались исключительно хомо. Со временем они вытеснили неандертальцев, но с кроманьонцами вышло иначе. Их гены стали рецессивными, но не исчезли. Иногда еще рождаются такие, как твоя мать.
— Понятно. А что было потом, после того, как они создали людей?
— Великое расселение народов. Оно началось из Африки, где они нашли первое становище неандертальцев. Самый старший из них, властитель Гарон, остался там. Остальные ушли осваивать другие континенты. Мой предок Ксавр направился в Европу. Дрокус на Ближний Восток. Беред в Индию. Сидарх в Юго-Восточную Азию. Вайнас на Дальний Восток.
— А кто в Америку?
— Этот континент был заселен только десять тысяч лет назад, во время последней войны кланов. Тогда потомки Сидарха и Вайнаса фактически перебили друг друга. Война эта длилась веками, но больше всего от нее страдали люди. Многие из них бежали на необитаемый западный континент по льду Берингова пролива. Часть беглецов из Юго-Восточной Азии направилась на юг и добралась до Австралии.
— Значит, даркосов в Америке нет?
— Раньше не было, пока мой младший сын Ольгер не перебрался туда. Были и другие даркосы, претендовавшие на Америку, но они проиграли в Войне за независимость.
— И часто вы воюете?
— Сейчас нет, но во времена моих предков это происходило постоянно.
^
Глава 34. Звездная пыль
Я родился 5498 тарков назад. На каждой планете империи было свое летоисчисление, зависящее от периода ее обращения и начала колонизации, но возраст даркосов измерялся временем Дара, чтобы точно определить наш статус в иерархии власти. Престолонаследование в империи шло по старшинству, а не по родовой линии. Императором мог стать только старейший даркос, даже если его клан владел всего одной планетой. В списке претендентов на трон я занимал лишь 18-ю позицию, несмотря на то, что возглавлял третий по богатству и влиянию род империи. Клан Касан, драконом-протектором которого я был, владел двенадцатью обитаемыми мирами, тремя космическими верфями, двадцать одной станцией и разрабатывал недра на семи планетах непригодных для колонизации.
Мой родной мир Касан, носивший имя основателя нашего рода, был малоприветливым местом, слишком холодным для людей. Лишь экваториальный материк Ксибу был заселен благодаря теплым течениям, омывавшим его. Касан имел огромные месторождения платины, за что его называли платиновым сердцем Гатар. За двадцать тысячелетий, прошедших со времен колонизации, его недра не были истощены.
Моему отцу, властителю Кетру, Ксибу достался в наследство от деда. Он тогда был юн, еще не прошел свой первый гон. Касан считался настоящим испытанием воли, ни один властитель не задерживался здесь надолго. Отец тоже не смог. Когда я стал совершеннолетним, он передал мне права на него и улетел искать свой мир. Будучи авантюристом по натуре, он жаждал приключений и славы, мечтал назвать планету в свою честь. Я же был влюблен в суровую красоту родного мира и не собирался покидать его.
Отец осуществил свою мечту. Найденная им планета хоть и не изобиловала полезными ископаемыми, зато была пригодна для полного заселения и практически не нуждалась в терраформировании. Мир Кетру стал вторым по величине центром торговли в галактике, а его население составляло восемь миллиардов. Все мои младшие братья и племянники жили там, территории и подданных хватало.
Мой отец погиб в самом начале последней звездной войны кланов. Она шла уже триста тарков и заканчиваться не собиралась. После его смерти я возглавил клан. Править во время войны было тяжким бременем, но именно я был старейшим драконом в роду.