Светлая полоска Тьмы
Шрифт:
— Ай-я-яй, Алиса Сергеевна, я же просил вас отдыхать, — укорил меня доктор, доставая из кармана ампулу и передавая ее медсестре.
— Что это!? — удивилась я, когда тонкая игла шприца проколола кожу на плече.
— Всего лишь успокоительное. Оно поможет вам расслабиться и отдохнуть. Поспите, это пойдет вам на пользу.
Потолок стал вращаться, увеличивая скорость на каждом витке. Я закрыла глаза, борясь с головокружением, и провалилась в глубокий сон без сновидений.
^
Глава 7. Следователь-самозванец
— Евгений Львович, — незнакомый мужской голос окликнул меня в коридоре сразу после обхода.
Я обернулся. Подтянутый мужчина, за тридцать, уверенно шагал ко мне, явно военный. Высокий, коротко стриженный, блондин. Одет просто: черный кожаный пиджак, водолазка того же цвета, джинсы. Только дорогой "Breguet" на запястье никак не вписывался в облик простого парня.
— Что угодно? — у меня появилось странное ощущение. Я видел этого типа впервые, но он уже нервировал. Было в нем нечто, что при других обстоятельствах заставило бы меня обойти его десятой дорогой.
— Следователь Стрельцов, Калиновское РОВД, — он продемонстрировал свое удостоверение.
— Очень приятно, — я поправил очки, изобразив дежурную улыбку. Он нравился мне все меньше и меньше.
— Взаимно, Евгений Львович, — он оскалился точно волк: вроде и улыбается, но в глотку готов вцепиться, дай только повод. Неприятный тип, опасный.
— Слушаю вас. И, пожалуйста, побыстрей. Я тороплюсь.
— Это займет всего пару минут. Меня интересует ваша пациентка, Алиса Белова.
— С чего вы взяли, что госпожа Белова проходит здесь лечение?
— Знаю, — его стальной взгляд был холоден и пронзителен, до мурашек по коже, словно в дуло пистолета смотришь.
— Такая информация сугубо конфиденциальна. У нас частная клиника. Среди наших пациентов есть весьма влиятельные люди. Вы ведь понимаете, о чем я?
— Конечно, только гражданка Белова находится под следствием.
— Разве дело еще не закрыли? — признаться, я был удивлен, поскольку меня убедили в обратном.
— Нет, там есть кое-какие нюансы. Мне нужно ее допросить. Она ведь у вас.
— Да, она проходит лечение в нашей клинике, только сейчас в коме, — мне пришлось соврать. Ну, не мог я пустить его к Беловой, пока не переговорю кое с кем.
— Неужели? А я располагаю другими сведениями.
— Какими, позвольте узнать?
— Белова вышла из коматозного состояния два дня назад.
— Откуда такая информация? — было неприятно осознавать, что кто-то из персонала мог проболтаться. Узнаю, кто, уволю, к чертям собачьим, в 24 часа, без двух недель отработки и выходного пособия.
— У меня свои источники.
Догадываюсь я об этих источниках. Такие типы всегда нравятся бабам, наглые, опасные, потом сами же и плачут, дуры. Наверняка, какая-нибудь медсестричка не смогла удержать язык за зубами. Перед ней даже удостоверением махать не пришлось. Пара комплиментов — девица растаяла и все выложила.
— Как бы то ни было, Белова пока не готова к общению, — я поджал губы. Не люблю врать, но выбора не было. — Заторможенность, неадекватное восприятие, все это последствия коматозного состояния. Сами понимаете, допрашивать ее сейчас бесполезно, даже пагубно, ее психика нестабильна.
— Когда с ней можно будет поговорить?
— Через неделю, но предварительно позвоните. Зачем зря ездить?
— Диктуйте номер, — он извлек из пиджака мобильник.
Пришлось дать ему свою визитку:
— Здесь вся контактная информация, в том числе и мобильный номер.
— Вижу, — он быстро набрал цифры.
Мой "iPhone" завибрировал в кармане спецбрюк — я сбросил звонок. Подобное недоверие коробило.
— Что ж, не смею вас больше задерживать, доктор.
— Всего доброго.
Он повернулся и пошел прочь по коридору. Я наблюдал, пока он не скроется за поворотом, затем зашел в кабинет и запер за собой дверь. Отыскав нужный номер в контактах, я позвонил:
— Алло, это Криштовский.
— Внимательно слушаю вас, Евгений Львович, — отозвался Тарквинов.
— Я только что разговаривал со следователем. Вы обещали, что проблем не будет, а тут этот Стрельцов со своими расспросами. Очень настырный тип, от такого не отвяжешься.
— Занятно, этот человек лично заверил меня, что дело Беловой закрыто.
— Может, соврал?
— Вряд ли.
Ну да, Тарквинову не солжешь. Глянет в глаза — все выложишь, прямо как этот Стрельцов. Вот бы им померяться взглядами, я бы на это посмотрел.
— Опишите его, Евгений Львович, — потребовал Тарквинов.
— Молодой, примерно тридцати пяти лет, высокий, крепкий и наглый.
— Конкретней: цвет волос, глаз, другие приметы.
— Светлый, короткая стрижка. Глаза серые, — от воспоминания о его взгляде по спине побежали мурашки. — Одет обычно, только часы дорогие. И лицо такое… любимчика женщин.
— Пожалуй, я знаю, кто этот лже-следователь.
— Разве он не настоящий!?
— Нет. Настоящего Стрельцова любимчиком женщин не назовешь.
— Кто же тогда этот проходимец? — я был возмущен.
— Один мой старый знакомый. Не думал, что он появится так быстро.
— Что же мне делать с этим самозванцем? Он ведь обязательно явится снова.
— Когда?
— Через неделю, но должен позвонить предварительно. Выставить его вон?
— Ни в коем случае.
— Но он явно преступник! Вдруг он собирается убить Белову? — я снова вспомнил его взгляд убийцы и поежился.