Светоч жизни
Шрифт:
– Извините.
– Что происходит?
– Наслоение чужих информационных полей, - девушка дрожала. – Кондратий Степанович, вы же знаете, как это происходит.
– Это… он?
– Нет. Это… не сказать, что самое странное, скорее то, что пугает. Это наслоение не имеет к Шестому никакого отношения. Более того… Кондратий Степанович, что вы скажете, если… узнаете, что у этого вашего врага на самом деле не осталось сил? Никаких сил.
Сказать у Гробовщика ничего не получилось, он открыл рот, да так закрыть его и не смог. Хлопал ресницами, пытался
– Подожди, КАК?!
– Там… - Арина попыталась собраться с мыслями. Голова болела всё сильнее, и мысли, как шустрые мальки, только расплывались в разные стороны, не даваясь в руки. Не хотелось вообще ничего. Ни того, ни этого, ни вон того тоже. Не хотелось даже спать.
На застывшие плечики легли сильные руки. Ливий, безошибочно находя самые напряженные места, начал их разминать.
– Лив…
– Ты не отвлекайся, - посоветовал некромант неожиданно мирно. – Я хочу горячего шоколада и пирожки. Пирожки завтра с курицей. Сегодня я делаю тебе массаж в качестве аванса, потом ты мне делаешь шоколад. А, и да, - наклонился он к уху Арину. – Сегодня спишь со мной.
– Что теперь тебе потребовалось в моём сне?
– Ничего особенного, хочу просто провести один эксперимент.
– Экспериментатор, - процедила Арина. – И вымогатель!
– А ещё шантажист, - добавил почти весело Ливий. – Итак?
– Без итак. Там была ловушка на Антона. По логике того, кто монтировал бомбу, а делал он это исключительно хорошо, ненаправленный взрыв должен был начинить его, как ежа, иголками. Иголки тоже были с подвохом. Маленьким таким, но исключительно неприятным. В результате, потом, когда убить его не удалось, Варя заглянула в его сон. Так вот, что самое интересное, у неё – её сил нет. Зато есть чужие. Та же самая ситуация и с Шестым, у него нет его сил.
– Но… - осторожно спросил Гробовщик. – Есть чужие?
– Нет. Пока нет. Но они вполне могут появиться.
– Это не слишком … ободряет, - пробормотал колдун.
– Это тот самый случай, когда нет ничего лучше, кроме правды. Да и сама правда не то, чтобы слишком приятна, - вздохнул Арина. – Кондратий Степанович, в полуночном мире есть только шестеро, чья сила ему подойдёт.
– Шестеро?! Почему так…
– Не много и не мало, - кивнула девушка. – Вы знаете, что на цифру «шесть» в его жизни много что завязано. И да, в этом списке нет никого, кто пришёл вам в голову в первую очередь. Сила Анклава ему вообще не подходит, она не уляжется больше в нём, слишком могущественная и слишком застарелая. Ему может подойти только молодая сила.
– Тогда почему шестеро?!
– Потому что преемственность поколений и всё такое. Варя – дальняя родственница… одного из Анклава, - бросив косой взгляд на спокойного Ливия, заменила в последний момент Арина имя. Да, могла сказать, но … мало ли? Лучше было сейчас молчать, для самого парня – лучше. И хоть девушка пока никак не могла понять, как именно к нему относится, забота там была далеко не на последнем месте. – Затем Антон, сам Ливий.
– Это трое.
– Я … - вздохнула Арина. – Сразу по трём линиям.
Гробовщик только кивнул, тонко улыбнувшись.
– Вы знали.
– Конечно, - согласился он, хотя озвученный вопрос, по сути, вопросом не был. – Маланья была хорошим человеком, но кровь в её роду была… слишком могущественная, а таких всегда охотно используют, когда хотят получить особенные результаты. Кто ещё двое, Арина?
– Даже если я скажу, Кондратий Степанович, вам это не поможет. Мне тоже. И Анклаву. Они уже мертвы. Я вам больше скажу, они были убиты ДО того, как началась вся эта история. Это была тихая, спокойная смерть. Они даже не поняли, что умерли. Или хотя бы, что их убило. Зато их души до сих пор остались в этом мире.
– Нет.
– Да, - возразил Ливий. – Ты же хочешь именно этого, Арина?
Запрокинув голову к нему, девушка мертво кивнула:
– Да. Я хочу, чтобы ты пошёл со мной на кладбище, где они похоронены, и помог призвать их души.
– Это будет ловушкой! – сердито буркнул Гробовщик.
Молодёжь ответила ему непониманием в глазах.
– Конечно, - согласился Ливий, - дед, да ты не тревожься. Мы понимаем. Но Арине я верю куда больше, чем в силы того таинственного… Некто, кто хочет добраться до тебя, твоих друзей и Маэстро из СБ.
– Веришь в мои силы?! – удивилась девушка.
Гробовщик громогласно захохотал:
– Арин, девочка, не попадись на это. У моего внука очередная блажь, это он таким образом очки набирает, чтобы подбить тебя на очередной его безумный эксперимент.
– Интересный эксперимент, и я до сих пор о нём не знаю?
Бросив сердитый взгляд, ну, дед!, Ливий устроился в соседнем с Ариной кресле:
– У меня не получается. Я пытаюсь, пытаюсь, но неизменно проваливаюсь. Я же не приду к тебе со словами, что да, хочу то-то, но не имею ни малейшего понятия, как это получить? Хотя, нет, есть одна идея…
И замолчал, словно воды в рот набрал, потом повторил медленно:
– Есть одна идея…
И взгляд его глаз Арине не понравился. Он был уже не взглядом некроманта, это было, скорее, взгляд мужчины, который смотрел на женщину.
– Забудь!
– Что именно?
– Свои эксперименты! Вот просто возьми, прямо сейчас и забудь! Этого не будет.
– Я ещё не сказал ни слова! – попробовал оправдаться Ливий.
– Зато подумал! Очень красочно!
– Арин…
– Забудь!
– Но ведь это так просто! Всего лишь…
– Нет!
– Но…
– Нет! – рассердилась Арина окончательно. – И вообще, сгинь! Тут взрослые люди разговаривают!
Упоминание о возрасте Ливий не любил, очень. Обычно и реагировал очень по-детски, уходил, например, или обижался и переставал разговаривать с Ариной или Антоном (вот тот любил это дело), в этот же раз парень изогнул бровь и усмехнулся:
– Это ты мне? Есть мнение, что главный ребёнок здесь ты. Особенно, если смыть с тебя эту всю штукатурку и пристально на тебя посмотреть.