Свидание на пороховой бочке
Шрифт:
Денис машинально кивнул. Все коллеги знали, что у капитана Данильченко феноменальная зрительная память.
Так же машинально Кулебякин развернул гладкий свиток факса и посмотрел на отпечатки, запятнавшие среднюю часть листа.
— Е-мое!
Чего-то в этом роде Денис подсознательно ожидал, но все равно с трудом сдержал эмоции.
— Что? Давай, я посмотрю. — Капитан Данильченко протянул руку.
Майор Кулебякин отстранился:
— Я сам.
Он аккуратно свернул факсовый лист вчетверо, нарочито неторопливо спрятал его в карман, подхватил недоеденный бутерброд и пошел к двери, через плечо обронив:
— С Русляндией я разберусь.
Во рту у него стало горько, как будто идеальный бутерброд лейтенанта Карабасова был присыпан хиной. Спускаясь по лестнице, майор выплюнул хлебно-паштетную жвачку в мусорку на площадке между этажами, вытер увлажнившиеся ладони о джинсы и снова развернул маляву сочинских коллег.
Зрительная память у Дениса была обычная, соревноваться с компьютером он не решился бы, но эти пальчики отождествил с абсолютной уверенностью. Сомнений не было: отпечаток правого большого пальца, украшенный приметной звездочкой старого шрама, принадлежал гражданке Кузнецовой Индии Борисовне. В младые годы неугомонная Индия Борисовна опасно напоролась нежным пальчиком на гвоздь, в итоге получив особую примету, по которой теперь ее с легкостью можно было узнать. Индии Борисовне Кузнецовой с малых лет было свойственно напарываться на неприятности, из которых тот злополучный гвоздь был самой мелкой.
Нет, в полицейской базе данных отпечатков Индии пока еще не было. Рисунок пальчиков любимой Денису запомнился благодаря дилетантскому исследованию Трошкиной, которая одно время очень сильно увлекалась хиромантией и затейливо пыталась увязать эту лженауку с серьезной дактилоскопией.
— Уже уходите?
Денис скользнул невидящим взглядом по фигуре дежурного на входе-выходе и пробормотал что-то невнятное. Ему хотелось в голос выругаться и в кровь разбить кулаки. Во что там вляпалась эта прелестная дурочка?! Убийство! Проблему серьезнее трудно придумать!
Однако Индия Кузнецова совершенно напрасно опасалась, что капитан Кулебякин по соображениям служебного долга предаст интересы своей любимой. Денис не раздумывал и не медлил.
Еще раз побеседовав с мамой и бабушкой Инки, он выяснил, что о ЧП в Русляндии они не знают, и гуманно не стал их просвещать. Договорившись о временном проживании в служебном питомнике персонального бассета, капитан Кулебякин ближайшим рейсом вылетел в Сочи.
«Ласточка» стояла на перроне, ожидая отправления. Вагон постепенно наполнялся пассажирами. Я незряче смотрела в окно и размышляла: что мне делать дальше?
Трошкина утром сказала, что майор Кулебякин уже вернулся из командировки и живо обеспокоен моим отсутствием. Я могла бы явиться к Денису, чтобы он, как верный рыцарь, спас меня от дракона. Однако в данном случае враждебный мне дракон проходил по одному ведомству с любимым майором, и я обоснованно подозревала, что Кулебякин по идейным соображениям и из чувства долга может выбрать не ту сторону. А смычка полицейского-рыцаря с полицейским же драконом не обещала принцессе в моем лице ничего хорошего.
— Котлеты доешь! — ворвался в мои размышления визгливый женский голос.
Его рулады неприятно напоминали соло на бормашине модели прошлого века.
Я повернула голову и уперлась взглядом в могучий зад, обтянутый пышно-складчатым батистом в оптимистично-розовых пионах. Из-под рюшей торчали неожиданно худые загорелые лодыжки, похожие на полированные деревянные трости. Их обладательница сломалась в пояснице, уткнувшись лицом в герметично закрытое окно, так что нижняя половина ее организма в цветах и оборках здорово смахивала на декорированный в пасторальном стиле торшер. Только это был не осветительный прибор, а звуковой.
— И волосы подстриги! — ввинтился мне в мозг очередной визгливый императив. — И побрейся! И геморрой свой лечи!!!
За окном, покорно внимая даме-торшеру, переминался неопрятный сивый мужичок. Его ответы, если они и звучали, до находящихся в вагоне пассажиров не доходили, а вот голос дамы-торшера запросто мог поднять и мертвого.
И я воздвиглась. Злость, страх, обида и разные прочие недобрые чувства копились во мне долго, и рано или поздно непременно должен был случиться шумный взрыв. Непосредственным поводом для него могло стать что угодно, так что вопли дамы-торшера пришлись даже кстати.
— Да! Ты доешь-ка котлеты, отец! — гаркнула я, настойчиво потеснив у окна покачнувшийся торшер на хлипких ножках. — Волосы сбрей, бороду подстриги, смени имя, пароли и явки, ляг на дно и затаись, чтоб тебя не нашли по кровавым следам геморроя!
Наконец-то визгливая дама заткнулась.
— Спасибо, до свидания, — на два тона ниже сказала я ей, уже стыдясь своей хамской выходки.
Однако мне полегчало. Стесняясь внимания, которое я сама же к себе привлекла, я перешла в другой вагон, забилась в уголок и вернулась к своим размышлениям.
Что будет, если меня найдет полиция или ее отдельный представитель майор Кулебякин? В лучшем случае меня запрут в высотной башне на девятом этаже, и я буду находиться под личным надзором Дениса до тех пор, пока его коллеги не найдут убийцу. Или пока они не утвердятся в ошибочном мнении, что этим убийцей и впрямь являюсь я!
«Ну уж, нет! — сказал мой внутренний голос. — На оперов надейся, а сама не плошай!»
Я кивнула. Мне уже доводилось разматывать запутанные истории, так что я убедилась: Шерлок Холмс — мое второе имя! Индия «Шерлок Холмс» Кузнецова!
«Звучит как название болливудского фильма», — съязвил мой внутренний голос.
А я вспомнила про Алку «Ватсон» Трошкину и загрустила. Спасаясь бегством, я оставила на растерзание дракону-закону свою правую руку и как минимум половину головного мозга, ведь мы с Трошкиной стопроцентно эффективны в команде.
Я утешала себя тем, что Алке ничего не грозит, ее лишь немного помучают вопросами и отпустят, и все же совесть меня терзала. Я решила воссоединиться с подружкой при первой же возможности и как-нибудь отблагодарить ее за то, что в Русляндии она приняла удар на себя. Я обязательно сделаю Трошкиной что-то хорошее! Например, придумаю, как отвадить от братика Зямы ту бабу на красном «Пежо».