Свидание на пороховой бочке
Шрифт:
Кулебякину сделалось стыдно.
— Вот дурак-то, — пробурчал он в свой адрес и постучал себя по лбу, выбивая из головы метафизическую дурь.
Присев на корточки, он рассмотрел алый след и убедился, что тот выполнен вовсе не кровью.
— Фу, модернистская мазня, — разогнув колени, резюмировал майор, кое-чему научившийся у сестры художника-дизайнера. — Песчаник, помада «Ланком», техника пальчиковой живописи!
Денис потер алое пятнышко пальцем, убедился, что краска размазывается, вытер перст о джинсы и недобрым голосом Бабы Яги замурлыкал:
— Где ж ты, моя краснопалая, где?
Долгие плутания по замку не приблизили Кулебякина к ответу на этот вопрос, но новая информация, добытая следственной группой, снявшей картинку с камер видеонаблюдения на входе в парк, навела на след. И след тот был медвежьим.
Судя по видеозаписи, Индия Кузнецова из парка не выходила. Зато в разгар поисков преступной беглянки Русляндию покинул некто двуногий прямоходящий в костюме ростовой куклы медведя. Назад он не вернулся, что являлось обстоятельством беспрецедентным — до сих пор медведи из Русляндии никогда не сбегали.
По следу беглого топтыгина сыскари дошли до железнодорожной станции, где мишку видели в последний раз. Одна из кассирш неуверенно вспомнила «видную девушку в розовом пиджачке», и это описание в общем подходило Кузнецовой, на которой, впрочем, в роковой день были и джинсы с маечкой.
«А жаль», — подумал майор Кулебякин.
Если бы видная девушка Индия Кузнецова показалась на станции в одном кургузом пиджачке на роскошное голое тело, кто-нибудь непременно запомнил бы, куда она уехала.
Денис внимательно изучил маршруты движения пригородных поездов со станции Олимпийский парк и сделал кое-какие выводы, однако делиться ими с коллегами не стал. Он просто купил билетик до одной небольшой станции под Кипучеключевском.
Денис Кулебякин вовсе не был бесчувственным чурбаном. Он прекрасно запомнил рассказы любимой девушки о ее лучших детских годах, не омраченных необходимостью маяться в узах цивилизации, и резонно предположил, что прятаться от мира Инка будет в Буркове.
— А завтра мы увидим водопад? — поправив перекосившиеся очочки, настойчиво спросила любознательная девушка, которую все в отряде называли Гала.
Костей про себя именовал ее Гала-приставала. Она донимала его неудобными вопросами с утра до вечера. В сегодняшней группе «матрасников», как называли приезжих любителей пляжного отдыха экскурсоводы и местные жители, очкастая дева была самой активной.
Костей улыбнулся и протянул приставучей Гале шампур с шашлыком, с трудом удержавшись, чтобы не пригвоздить им надоеду к ближайшему дереву. Желание убить или хотя бы потерять Галу в дебрях леса преследовало Костея уже не первый час.
— Конечно же, завтра мы увидим водопады! — сказал он, голосом выделив множественное число существительного.
— Все тридцать три? — не унималась Гала.
Костей тихо скрипнул зубами. «Тридцать три водопада» — так называлась популярная экскурсия, которая досталась ему при неправедном дележе маршрутов в турбюро «Прометей».
Костей был начинающим экскурсоводом и пока не мог претендовать на серьезный кусок. Наиболее «хлебные» направления бесцеремонно расхватали матерые зубры, а новичку отдали эти самые водопады. Тридцать три, как же! Их было от силы полдюжины, и пять из шести уже к июлю пересыхали намертво.
Костей предвидел, что экскурсантов — особенно Галу! — не порадует вид сочащейся с осклизлого камня мутной струйки, и именно поэтому делал ставку на шашлык и чачу.
Пластиковое ведро с кусками мяса в маринаде и двухлитровую бутылку с огненной водой он самолично тащил по лесам и горам, как армия Суворова при переходе через Альпы — свою артиллерию: неудобный груз был секретным оружием, с помощью которого Костей не раз уже одерживал победу.
Трехчасовая прогулка по лесу с обильной трапезой и выпивкой на финише вырубали непривычных к походам матрасников до полудня следующего дня. В половине случаев мучимые похмельем и болью в ногах горе-туристы вовсе отказывались от первоначального намерения полюбоваться водопадами, и тайно торжествующий Костей вел их назад, в цивилизацию.
Однако с Галой, он чувствовал, этот номер не пройдет. Зараза Гала не пила чачу и ждала водопадов, как Нового года с подарками. Персонально для Галы программу экскурсии следовало усилить чем-то особенным, и Костей с надеждой прислушивался к отдаленным громовым раскатам. Летняя гроза в ночном лесу — явление впечатляющее! И даже Гала вряд ли захочет гулять по раскисшим тропинкам.
— Да что — водопады! — отдав Гале шампур, он широко махнул освободившейся рукой. — В этих местах такое можно увидеть!
— Какое, какое? — зашумели хмельные матрасники.
— Ну, вы же знаете, что мы находимся у границы заповедника?
Костей по памяти процитировал фрагмент из текста популярной экскурсии «Кавказский биосферный»:
— Давным-давно, сто лет назад, здесь были царские охотничьи угодья. Тогда охотники истребили почти всех зверей, и с целью их восстановления в одна тысяча девятьсот двадцать четвертом году на Кавказе был создан заповедник — один из пяти самых крупных в России. В Кавказском биосферном заповеднике есть луга, леса, реки, ледники, минеральные источники…
Костей перевел дух, и Гала-приставала тут же вставила в паузу подсказку:
— Водопады!
— А еще в нашем заповеднике сто шестьдесят видов деревьев и кустарников! — повысил голос Костей, уходя от скользкой темы водопадов к флоре и фауне. — Семьдесят видов животных, двести сорок видов птиц, десять видов земноводных, восемнадцать видов рыб и шестнадцать видов пресмыкающихся, среди которых даже есть такие редкие, как красная и серая гадюки!
— А они очень редкие? — Гала поджала ноги и огляделась.