Свидание со смертью (пер. Гольдберга)
Шрифт:
– Вот ты где, Надин, – сказала миссис Бойнтон. – Я посижу и отдохну немного, прежде чем выходить.
Старуху устроили в кресле с высокой спинкой. Надин села рядом.
– С кем это ты разговаривала, Надин?
– С мисс Кинг.
– Ах, да. Девушка, которая заговорила с Реймондом вчера вечером… Послушай, Рей, почему бы тебе не пойти и не побеседовать с ней? Она вон там, за письменным столом.
Старуха посмотрела на Реймонда, и ее губы растянулись в злобной улыбке. Молодой человек покраснел, потом отвернулся и что-то
– Что ты сказал, сын?
– Я не хочу с ней разговаривать.
– Я так и думала. Ты не будешь с ней говорить. Не сможешь, как бы тебе этого ни хотелось.
Внезапно она закашлялась и захрипела.
– Я наслаждаюсь нашим путешествием, Надин, – сказала она. – Не променяла бы его ни на что.
– Правда? – Голос Надин оставался бесстрастным.
– Рей.
– Да, мама?
– Принеси мне лист почтовой бумаги – с того стола, в углу.
Реймонд послушно направился к столу. Надин подняла голову. Она наблюдала, но не за молодым человеком, а за старухой. Миссис Бойнтон наклонилась вперед, и ноздри ее раздувались, словно от удовольствия. Рей прошел мимо Сары. Она посмотрела на него, и ее лицо внезапно осветилось надеждой, которая тут же умерла – Рей прошел мимо, взял почтовую бумагу из ящика и поспешил назад, в другой конец комнаты.
Когда он вернулся, лицо его было мертвенно-бледным, лоб покрылся бисеринками пота.
– Та-ак, – еле слышно произнесла миссис Бойнтон, вглядываясь в его лицо.
Потом она заметила пристальный взгляд Надин, и ее глаза вдруг вспыхнули злобой.
– А где сегодня утром мистер Коуп? – спросила старуха.
Надин снова опустила глаза и ответила мягким, лишенным эмоций голосом:
– Не знаю. Я его не видела.
– Он мне нравится, – заявила миссис Бойнтон. – Очень нравится. Мы должны чаще с ним видеться. Ты со мной согласна, не правда ли?
– Да, – ответила Надин. – Мне он тоже очень нравится.
– Что случилось с Ленноксом? В последнее время он какой-то скучный и тихий. Вы не поссорились?
– Нет. С какой стати?
– Мало ли. В браке случаются размолвки. Может, вам было бы лучше жить в собственном доме?
Надин не ответила.
– Ну, как тебе эта идея? Выглядит заманчиво?
Молодая женщина покачала головой и с улыбкой ответила:
– Не думаю, что она привлекает вас, мама.
Веки миссис Бойнтон затрепетали.
– Ты всегда была против меня, Надин. – Голос старухи сочился ядом.
– Мне жаль, что вы так думаете.
Ладонь миссис Бойнтон легла на набалдашник трости. Лицо побагровело еще сильнее.
– Я забыла капли, – сказала она уже другим тоном. – Принеси их мне, Надин.
– Сейчас.
Молодая женщина встала и пошла через весь салон к лифту. Миссис Бойнтон смотрела ей вслед. Реймонд обмяк в кресле; во взгляде его читались тоска и страдание.
Надин поднялась наверх, миновала коридор и вошла в гостиную их апартаментов. Леннокс сидел у окна с книгой
– Привет, Надин.
– Я за каплями для мамы. Она их забыла.
Надин прошла в спальню миссис Бойнтон. Из пузырька на умывальнике она аккуратно отмерила дозу лекарства в маленький стаканчик и разбавила водой. На обратном пути остановилась.
– Леннокс…
Тот отозвался только через секунду или две, как будто оклик жены не сразу дошел до него.
– Прошу прощения, – наконец произнес он. – Ты что-то хотела?
Надин Бойнтон осторожно поставила стакан на стол. Затем подошла к мужу и остановилась рядом.
– Леннокс, посмотри, как ярко светит солнце – там, за окном. Посмотри на жизнь. Она прекрасна. И мы могли бы наслаждаться ею – вместо того, чтобы смотреть на нее из окна.
Он снова ответил не сразу:
– Прости. Ты хочешь выйти?
– Да, – быстро ответила Надин. – Я хочу выйти – вместе с тобой – на солнечный свет, в настоящую жизнь… и жить… вдвоем с тобой.
Леннокс съежился в кресле. Взгляд его стал беспокойным, тревожным.
– Надин, милая… опять ты об этом.
– Да, опять. Давай куда-нибудь уедем и будем жить своей жизнью.
– Но как? У нас нет денег.
– Мы можем их заработать.
– Каким образом? Что мы умеем делать? У меня нет профессии. Тысячи людей – квалифицированных, с образованием – сидят без работы. У нас ничего не выйдет.
– Я заработаю достаточно для нас обоих.
– Мое милое дитя, ты даже не закончила обучение. Это безнадежно… просто невозможно.
– Нет, безнадежна и невозможна наша теперешняя жизнь.
– Ты не понимаешь, о чем говоришь. Мама очень добра к нам. Она нам ни в чем не отказывает.
– Кроме свободы. Давай уйдем… прямо сегодня…
– Надин, мне кажется, ты сошла с ума.
– Нет, я в здравом рассудке. Абсолютно. Я хочу жить своей жизнью, с тобой, на солнце… а не задыхаться в тени старухи, которая тиранит тебя и получает удовольствие от того, что ты несчастен.
– Возможно, у мамы и есть диктаторские наклонности…
– Твоя мать сошла с ума! Она ненормальная!
– Это неправда, – мягко возразил Леннокс. – Она прекрасно разбирается в бизнесе.
– В бизнесе – возможно.
– И ты должна понять, Надин, что мама не может жить вечно. Она стареет, и здоровье у нее очень плохое. После ее смерти деньги моего отца будут поровну поделены между всеми нами. Помнишь, она читала нам завещание.
– Когда она умрет, – возразила Надин, – может быть уже слишком поздно.
– Для чего?
– Слишком поздно для счастья.
– Слишком поздно для счастья, – еле слышно пробормотал Леннокс и неожиданно поежился. Надин приблизилась к нему и положила руку на плечо.
– Я люблю тебя, Леннокс. Это битва между мной и твоей матерью. Ты на ее стороне или на моей?