Свидания со злодеем
Шрифт:
— Ну, положим, как у меня.
— Тогда отремонтировала бы приют, в котором выросла и, возможно, учредила стипендию для талантливых ребят.
— И пожертвовала на борьбу с колдовством, — фыркнул Габриэл.
— Не издевайся. Наверное, я бы пожертвовала в какой-нибудь фонд помощи жертвам колдовства. Говорят, их очень много.
— Но ты никогда не получала от них помощи. В отличие от моей семьи.
— Да. Ты прав.
— Так вот, Теана, магия — те же деньги. И только от тебя зависит, как ты используешь
— А ты почему не сошел?
— А кто сказал, что я не безумен?
Я только махнула рукой. Не хотелось сейчас играть в его игры. Над головой раскинулось усыпанное звездами-бриллиантами небо. Светлая туманность словно делила его на две части, два мира, внешне очень похожих, но все же разных. Хотя и одинаково реальных. Все вокруг: прохладные камни, брызги соленой воды, звезды, ветер, замок — все было настоящим. Удивительное ощущение!
— Почему ты отступил от плана? — спросила я. — И вместо того, чтобы просто отправить меня в лечебницу…
Хорошо, что мой румянец скрыла ночь. Габриэл пожал плечами.
— Я отвечу на твой вопрос, хоть и время для нового раунда нашей игры еще не подошло. Но кое-что попрошу взамен.
— И что же?
— Ты разрешишь себя поцеловать. Здесь. Сейчас.
Возможно, мне лишь показалось, но море с удвоенной силой принялось разбивать свои волны о скалы. Как будто ловило мои эмоции и подстраивалось под них. Или не мои: вполне возможно, и сердце Габриэла было не на месте.
— Извини. Если у меня есть выбор, я скажут «нет».
— Конечно. У тебя есть выбор.
Он не стал требовать объяснений, но я поняла, что должна что-то сказать.
— Я ведь замужем за Генри!
Получилась почти мольба, и мне стало стыдно. Одновременно и от жалобного голоса, и от мысли, что это чертовски несправедливо: хотеть поцеловать не того мужчину, которому сказала «да» у алтаря.
— Ты еще надеешься к нему вернуться?
— Нет. Это невозможно, я полагаю.
— Тогда почему это мешает тебе? Неужели формальная запись в метрической книге такое уж непреодолимое препятствие.
— Генри знает, что было между нами?
— Разумеется, нет.
— Тогда к чему эти вопросы? Мы оба знаем, что причиним Генри боль. Пусть он и отказался от меня, узнать, что его родной дядя спит с его женой… к тому же на его месте я испытывала бы злость. Ты заставил его выбирать между семьей и мной, а сам таким выбором не тяготишься.
На этот раз Габриэл долго молчал. Затем поднялся — море штормило с каждой минутой все сильнее. Я уже ежилась от холодных соленых брызг, поэтому с радостью поднялась.
— Идем, тебе надо поспать.
Мы вновь очутились в темноте подземелий замка. Здесь не стало ни на йоту уютнее, а еще где-то вдалеке словно капала вода. Кап-кап… странный звук, пробудивший внутри дрожь. Что с ним не так? Почему кажется, будто нечто подобное я уже слышала раньше?
Вернувшись в дом я поняла, что вылазка к морю дала мне сил. И одновременно их забрала — хотелось растянуться на постели и отрубиться. У дверей ванной, куда я направлялась, чтобы освежиться перед сном, Габриэл остановился.
— Спокойной ночи, Теана. Завтра все как обычно. Пришлю одежду, а вечером ужин — мой.
— А цветок? — вырвалось у меня.
Он рассмеялся.
— Какой ты хочешь?
— У тебя что, оранжерея?
— У меня магия.
— Хорошо.
Я задумалась. Что бы такое загадать?
— Лаванда! Хочу лаванду!
В руке Габриэла появилась небольшая корзина с охапкой свежей благоухающей лаванды. На крошечных цветочках еще блестели капельки росы. Я удивленно моргнула.
— Вот это да.
— Я заслужил твое одобрение?
— Подумаю, — хихикнула я. — Спокойной ночи, Габриэл.
Еще несколько неловких минут мы стояли, молча друг на друга смотря. А потом я очнулась — и спряталась за дверью ванной. Лаванда благоухала на все помещение, придавала горячему пару сказочность и летние оттенки. Я пристроила корзинку на тумбочке возле постели, рядом с другими цветами и, засыпая, подумала, что они совсем не вянут.
Это тоже магия?
Я уснула, едва голова коснулась подушки. Предвкушая крепкий и дарящий отдых сон. Но вместо этого оказалась в одном из тех кошмаров, которые только отнимают последние жизненные силы.
Поразительно, насколько сильной может быть иллюзия. Казалось, совсем недавно ты засыпала в мягкой прохладной постели, и вот уже вокруг темнота, а ты снова прячешься в потайной каморке за шкафом. И снова слышишь душераздирающие крики и певучие заклинания. И хоть разум понимает, что больше ты не маленькая беспомощная девушка, что стоит только захотеть — и твой кошмар обернется страшным сном для другого, эмоции все равно шкалят.
Чтобы не поддаться панике, я считаю секунды. Они неумолимо медленно утекают сквозь пальцы и растворяются в душной темноте.
Крики то стихают, то становятся нестерпимо громкими. Я стараюсь вести себя тихо, даже дышу через раз, но все равно слышу рядом со своим убежищем шаги. Что-то щелкает, скрипит, а потом в мою каморку льется кроваво-красный свет.
— Не-е-ет! — слышу я отчаянный голос мамы. — Теана! Теана-а-а!
Чьи-то морщинистые, неприятно пахнущие и ужасно ледяные руки вытаскивают меня на свет. Пахнет кровью и чадящими свечами. От внезапного изменения в освещенности я жмурюсь, и слезы катятся из глаз не то от страха, не то с непривычки.