Свидания со злодеем
Шрифт:
— Ты не сказал, что тебя могут арестовать и молча написал завещание, надеясь, что я проглочу его и просто счастливо буду жить дальше.
— Виновен, — улыбнулся Габриэл. — Настоящий злодей.
— Еще какой. И свидание мне должен.
— Тысячу свиданий. До конца жизни. Каждый день по свиданию.
— Ловлю на слове. Как вы нашли меня? И где?
— Ну, я вспомнил твою историю, и подумал, что ты могла инстинктивно отправиться в место, которое прочно ассоциировалось с безопасностью — в старый дом твоих родителей. В потайной
— Прости. Я не хотела убегать, я…
Как раненая зверушка забилась в темную норку. И чуть было не попрощалась с жизнью.
— Законники действительно объявили Лотнера в розыск за колдовство, а после устроенного на станции у нас не было выбора. Мы взяли воид и по старой дороге вместе с тобой доехали до Эйнгории, где на границе нас уже ждали люди Шанель.
— И я перенесла дорогу? Выжила?
Помню, когда сбегала от Габриэла, я планировала потратить на старую дорогу почти день. Если счет шел на минуты уже в доме родителей, как они довезли меня до Эйнгории?
Габриэл заметно напрягся.
— Может, отдохнешь? Тебе нельзя много нервничать.
— Как ты себе это представляешь? Я буду лежать здесь, изнывая от неизвестности? Надумывая всякие ужасы?! Рассказывай до конца!
— Мы рисковали. Ты умирала, тебя бы приняли в госпитале, но тогда нам пришел бы конец, а затем и тебе, ведь магия могла проявиться. На решение была всего пара минут, и… мы вломились в лекарский магазин, взяли аппарат для переливания крови и рискнули. Я провел ритуал, который почти залечил твои раны, а потом мы влили в тебя немного крови Лотнера.
— Что вы сделали?! Без проверки на совместимость?!
— Это был единственный шанс. Мы надеялись, ты дотянешь до Эйнгории, а там разберемся. И ты дотянула. Сильная девочка.
— А там что? Тоже кровь? Чья?
— Харальда. Она тебе подшла. Мы немного накачали ее магией, чтобы ваши силы не срезонировали. Но это его кровь, и, предупреждая твои вопросы, он отдал ее добровольно и сейчас жив, хотя и несколько… гм… недоволен сложившимися обстоятельствами.
— Значит, он мой отец?
— Да. Он твой отец. Порой судьба отправляет нас бродить по причудливым тропам, любовь моя. Я почти не помню тебя ребенком. Но рад, что встретил сейчас.
— Значит, мы не вернемся в Чармерд? А как же твой род? Деньги? Все, чем ты так дорожил?
— Да плевать. Сибилла быстро сориентировалась и провернула наш любимый трюк. Заявила, что мы ее похитили и собирались сделать заложницей. Показательно сдала законникам пустую лабораторию, откуда я якобы вывез все оборудование и книги, изобразила возмущенную общественность — и уже продвигает право женщин рода Гримвеллов на передачу власти. Шикарная стерва, род с ней не пропадет. А я устал жить в войне. Хочу провести остаток дней в спокойной стране, рядом с любимой девушкой, воспитывать бананы и выращивать
Он взял меня за руку, осторожно погладил и мягкими движениям начал массировать предплечье, которое адски ломило от толстой бронзовой иглы в вене.
— Как только ты поправишься, я покажу тебе Эйнгорию. Ты подумаешь, будто попала в другой мир. Чармерд — достаточно закрытая страна, а здесь все проще и… ярче, что ли. Здесь тебя не казнят за магию, здесь нашему ребенку не придется прятаться в потайной комнатке.
— Но для тебя ведь было важно помогать тем девушкам. Оставаться в Чармерде и бороться.
— Сибилла уже основала школу-пансион для одаренных сирот, будет выявлять обладающих даром и отправлять на стажировку в Эйнгорию, а мы с тобой будем их здесь принимать. Стыдно признаться, но я жалею, что игнорировал ее хватку. Стратегия с пансионом выглядит более выигрышной, чем вечно пропадающие любовницы завидного холостяка.
— В разы, — фыркнула я. — А что с Харальдом? Что с ним будет?
— О, его ждет долгий процесс принятия своего дара и того факта, что его дочь мало того, что колдунья, так еще и моя невеста. Но пока он опасен для всех нас, Шанель не выпустит его из комнаты. Так что…
— Вы заперли Харальда в комнате?
— Ага. И надеемся, что как только ты поправишься, то поможешь ему.
— Я тебя ненавижу.
— Врешь.
— Вру. Я в тебя влюблена.
— Нет, ты меня любишь. Ты или сумасшедшая, раз из-за какой-то влюбленности чуть не погибла, спасая меня от казни, или любишь.
— У тебя самомнение размером с рельсовый воид!
— Что?! Да как ты смеешь так говорить?! Больше!
Я засмеялась, но тут же поморщилась, ведь несмотря на обезболивающее, не до конца затянувшиеся раны еще беспокоили.
— Теана, — произнес Габриэл после долгой паузы, — можно тебя кое о чем спросить?
— Конечно.
— Ты боишься меня?
Я удивленно моргнула. Осторожно, чтобы не выдернуть иглу, устроилась поудобнее и посмотрела на Габриэла, пытаясь понять, чем вызван этот вопрос. Но я никогда не умела читать мысли, а уж его — тем более.
— Почему я должна бояться тебя?
— Я часто довольно жестко с тобой обходился.
— Ты уже просил за это прощения.
— Я испугался, что ты можешь умереть и не узнать, что бывает по-другому. Без угроз, условий и запертых дверей. Ты сможешь остаться со мной?
— Да, Габриэл. Я хочу остаться с тобой. Все еще хочу.
Он протянул руку, чтобы погладить меня по волосам. Ласковый теплый жест, вдруг подаривший ощущение абсолютной безопасности. Так внезапно и неожиданно убедивший в том, что у меня снова есть семья. Чувство спокойствия и знания, что пока папа с мамой рядом, ничего плохого не случится, раньше хранившееся только в воспоминаниях колдовским образом трансформировалось в уверенность, что теперь, пока рядом Габриэл, можно закрыть глаза и не видеть кошмаров.