Свингеры
Шрифт:
— Так лучше?
— Да, спасибо… Какая все же ранняя осень в этом году.
— И вправду, ранняя. Хорошо, что успели с работами на Восточном.
— Да…
Меньше всего в тот момент мне хотелось говорить о работе. И Ян это каким-то образом понял. Хмыкнул. Опустился задницей на подлокотник прямо возле меня и ободряюще похлопал по плечу:
— Не кисни. Все будет хорошо, ну, или…
— Очень плохо, — смеясь, закончила я нашу студенческую шутку.
— Вот именно.
— Эх, Волков, хорошо тебе… Шутки, вон, шутишь, а я…
Я не знала, как закончить свою мысль. Поэтому просто замолчала,
— Почему ты так странно на меня смотришь?
— Да так…
— Если ты что-то хочешь спросить, спрашивай. Я отвечу.
— Это глупо…
— Давай я сам буду решать, что глупо, а что нет.
Я постучала пальцами по дивану и, не находя себе места, опустила ноги, чтобы подняться. Но на плечо легла рука Волкова, и я вернулась на место, удивленно подняв на него взгляд.
— Если ты с кем-то поговоришь о том, что тебя тревожит — тебе станет легче.
— Порой мне кажется, что легче мне станет разве что на том свете.
— Ты слишком сгущаешь краски.
— Муж, с которым я прожила в любви и согласии без малого пятнадцать лет — вот-вот от меня загуляет. Я понимаю, что у тебя более широкие взгляды, и, возможно, кажется, что я раздуваю бурю в стакане…
— Нет, мне так не кажется.
— Правда? — Я оказалась совершенно не готовой к такому ответу. Наверное, в глубине души боялась, что Ян начнет меня убеждать, будто я вижу то, чего нет. Но он не стал. Напряжение, сковавшее мое тело, достигло пика и постепенно схлынуло. Я обмякла, без сил откинувшись на спинку кресла.
— Правда. И знаешь что? Он будет дураком, если пойдет на это. Дураком и слабаком, который не смог справиться с собственными тараканами.
— Спасибо, — прошептала я, отводя взгляд. — Правда… Мне нужно было это услышать.
Чтобы спрятать неловкость, я сделала глоток коньяка. Хороший напиток. По телу растеклось приятное тепло.
— Странные вы существа — мужики… Почему вам всегда всего мало? Власти, денег, женщин…
— Не в этом дело, Кать.
— А в чем?
— Знаешь, для мужика проблемы с потенцией…
— У Тимура нет проблем с потенцией! — возразила я с большей уверенностью, чем испытывала на самом деле.
— Но могли бы быть, не так ли? Вся это радиотерапия, облучение… Думаю, он просто испугался. Струхнул… Для нас нет ничего хуже этого, Катя. Мы боимся, что, если у нас не встанет — мы просто
— Да, я… понимаю, что ты имеешь в виду. Тимур просто хочет… самоутвердиться за счет других женщин. Более молодых, красивых… Доказать и себе, и мне, и всему миру, что… — не сумев договорить, я всхлипнула и часто-часто заморгала, не давая слезам пролиться, — Все знаю! Только не пойму, как мне это пережить. Я ведь много об этом думала. Убеждала себе, что никакой катастрофы не случится. Ну, побегает он, перебесится и вернется в семью. Да только не смогу я… просто не смогу простить измену. Он разбаловал меня. Возвеличил… Возвел на высочайший пьедестал, упав с которого, я… Разобьюсь, разлечусь на осколки. Меня, той, которую он любил, просто не останется. Господи… — я уткнулась лицом в колени и захохотала, — как же пафосно это все прозвучало.
Да нормально прозвучало, Кать. Образно.
Я хмыкнула. Сделала глоток, и еще один.
— Самое смешное, что порой мне даже хочется, чтобы это поскорее случилось. Самое страшное — ждать.
— Может, ему мораль не позволяет, — криво пошутил Волков.
— Нет. Просто этот выбор подразумевает дополнительную ответственность.
— На которую Тимур не способен?
— Ну, почему же. Вполне. Только он из тех, кто сначала все хорошенько обдумает. От этого и тошно вдвойне. Это будет его осознанный выбор. Не порыв, не временное помутнение. На это же большинство мужчин списывают свои грешки?
Коньяк развязал мне язык. Я окончательно расслабилась и согрелась.
— А ты? Ты способна взять на себя ответственность?
— За что? — зевнула.
— Ну, не знаю. За свой брак и его сохранность.
— Считаешь, что дело во мне?
— Нет. Абсолютно так не считаю. Просто, если Тиму захотелось разнообразия…
— Да?
— Нет, ничего. Не бери в голову.
— Нет, ничего. Не бери в голову.
— Вот тебе на! Сказал «а», говори «б». Ты разве не слышал этого правила?
Ян отвел взгляд. Подошел к бару, достал бутылку и, плеснув мне щедрую порцию, налил себе.
— Эй, я вообще-то еще планировала поработать, — хихикнула я.
— Да, я тоже.
Волков опрокинул содержимое бокала в рот. Сунул руку в карман и, поигрывая мелочью, поинтересовался:
— А тебе?
— Что мне?
— Тебе не хотелось разнообразия?
Я открыла рот. Не для того, чтобы ответить. Ответа у меня не было. Я вообще о таком не задумывалась. Для меня существовал только один мужчина — мой муж. Он был всем моим миром, им был наполнен каждый мой день, каждый вдох. А все другие существовали будто бы вне его. Даже не на задворках.
Избавляя меня от необходимости отвечать, дверь в кабинет открылась. На пороге возник хмурый Алмазов.
— Хорошо сидите, — прокомментировал он, нацепив на лицо непроницаемую маску. Я свесила ноги и пошарила по полу, в поисках сброшенных туфлей. Ян лишь пожал плечами:
— Иногда полезно расслабиться.
— Ты так считаешь? — Тимур вздернул бровь, глядя, впрочем, исключительно на меня. И я стушевалась под этим взглядом. Как будто это я налажала. Злость, которой я прежде не знала, опалила меня изнутри. Может быть, ее подогрел алкоголь… Я на это надеялась. Ведь понятия не имела, как жить с этой черной прорвой внутри и не сдохнуть.